Вести ниоткуда, или Эпоха спокойствия
Шрифт:
Такие факты нам незнакомы, промолвил старик. В обществе, где нет наказания, которого хочется избежать, нет закона, который хочется обойти, за преступлением неизбежно следует раскаяние.
А более легкие случаи насилия? спросил я. Что вы предпринимаете против них? Ведь до сих пор мы с вами говорили о больших трагедиях, не так ли?
И Хаммонд ответил:
Если преступник не болен и не сумасшедший (в этих случаях он должен быть изолирован, пока не пройдет его болезнь или сумасшествие), ясно, что за проступком должны последовать горе и стыд. Если виновный этого не чувствует, окружающие вразумят его. И тогда всетаки последует некоторое искупление, по крайней мере в виде открытого признания и раскаяния. Казалось бы, легко произнести: "Я прошу прощения, сосед". Но иногда это очень трудно, и пусть так и будет.
Вы считаете, что этого достаточно? спросил
Да, сказал он, и это все, что мы можем сделать. Если бы мы стали терзать человека, мы обратили бы его раскаяние в озлобление, и стыд за свой проступок уступил бы место надежде отомстить нам за причиненное ему зло. Он будет считать, что искупил наказанием свой проступок и может идти и спокойно грешить вновь! Должны ли мы поступать так бессмысленно? Вспомните Христа: он сперва отменил законное наказание, а потом сказал: "Иди и больше не греши". А кроме того, в обществе равных людей вы не найдете ни одного, кто согласился бы исполнять роль палача или тюремщика, хотя многие готовы стать врачами и сестрами милосердия.
Значит, вы считаете, что преступление болезнь, лишь изредка вспыхивающая, и что для борьбы с ней не требуется особого органа юстиции.
Вот именно, ответил он, и, как я вам уже говорил, мы вообще народ здоровый и этой болезнью страдаем редко.
У вас нет ни гражданского права, ни уголовного, заметил я. Но, может быть, у вас существуют законы для торговли, чтобы какнибудь регулировать товарообмен. Ведь у вас, наверно, производятся расчеты, хотя и нет частной собственности?
У нас нет индивидуальных расчетов, объяснил старик. Вы сегодня уже имели случай в этом убедиться, когда вам понадобилось сделать покупки. Но, конечно, существуют правила, созданные обычаем и изменяющиеся согласно обстоятельствам. Так как эти правила введены по общему соглашению, никому и в голову не приходит их оспаривать. Мы не принимаем никаких мер для подкрепления этих постановлений и поэтому не называем их законами. В судебном процессе, все равно уголовном или гражданском, за приговором следует "исполнение", и кто то должен от этого пострадать. Когда вы смотрите на судью, восседающего в своем кресле, вы можете видеть сквозь него, как если бы он был из стекла, стоящего за ним полисмена, готового вести жертву в тюрьму, и солдата, готового умертвить живого в настоящую минуту человека. Как вам кажется, приятно ли было бы при таких диких условиях бывать на рынке?
Очевидно, ответил я, рынок превратился бы в поле сражения, на котором множество людей могло бы пострадать, совсем как в бою от пуль и штыков. А из всего того, что я видел, напрашивается вывод, что у вас и крупная и мелкая торговля ведутся так, что представляют собой приятное занятие.
Вы правы, сосед! подтвердил Хаммонд. А впрочем, большинство людей у нас считали бы для себя несчастьем, если бы не могли заниматься изготовлением всевозможных предметов обихода, приобретающих в их руках внешнюю красоту. И так же много среди нас людей, которым нравится управлять домами. Им доставляет подлинное удовольствие быть организаторами и администраторами. Я подразумеваю людей, которые любят следить за порядком, заботиться о том, чтобы ничто не пропадало даром и все шло гладко. Такие люди счастливы своей деятельностью еще и потому, что соприкасаются с реальной действительностью, а не возятся со счетами, соображая, какие поборы можно еще урвать с тружеников, как это делали коммерсанты и приказчики прошлых времен. Ну, а о чем вы меня теперь спросите?
Глава XIII
О ПОЛИТИКЕ
Какова ваша политика? спросил я.
Я рад, ответил Хаммонд, что вы задали этот вопрос именно мне. Всякий другой потребовал бы, чтобы вы объяснили, что вы, собственно, хотите узнать, и вас самого засыпали бы вопросами. Мне кажется, я единственный человек в Англии, который понимает, о чем вы хотите спросить. И раз я это знаю, я вам отвечу очень кратко: с политикой дело у нас обстоит превосходно ее просто нет. И если вы когданибудь на основании нашего разговора напишете книгу, поместите это отдельной главой, взяв за образец книгу старого Хорребоу "Змеи в Исландии". {38}
38
В книге датского ученого XVIII в Хорребоу "Естественноисторическое, гражданское и политическое описание Исландии" содержалась особая глава о змеях в Исландии, состоявшая всего из одной строки "Змеи в Исландии не встречаются". Писатель Сэмюель Джонсон (17091784) и его биограф Бозвел ввели крылатое выражение "Змеи в Исландии" в английскую литературу. В дальнейшем книга Хорребоу, за исключением этой курьезной главы, была забыта, поэтому Моррис перенес название главы на книгу в целом.
Хорошо, согласился я.
Глава XIV
КАК ВЕДУТСЯ ДЕЛА
Мой следующий вопрос был:
Как складываются ваши взаимоотношения с иностранными государствами?
Я не стану притворяться, будто не понимаю, что вы имеете в виду, ответил Хаммонд. И сразу же скажу, что вся система соперничества и борьбы между нациями, которая играла такую огромную роль в жизни цивилизованного мира, исчезла навсегда вместе с социальным неравенством людей.
Не лишило ли это мир разнообразия красок? спросил я.
Почему же? возразил старик.
Ведь национальные различия стерлись, пояснил я.
Глупости, довольно резко ответил старик. Переправьтесь через Ламанш и посмотрите: вы найдете достаточно разнообразия. Пейзаж, здания, еда, развлечения все не такое, как у нас. Тамошние люди отличаются от наших внешностью, равно как обычаями и взглядами. Одежда граждан тоже более разнообразна, чем в капиталистическую эпоху. Как может способствовать разнообразию или устранить тусклое однообразие насильственное и неестественное объединение нескольких племен или даже народностей, часто плохо ладящих между собой? Потом этих людей называют нацией и начинают разжигать зависть к другим нациям и всякие нелепые предрассудки!
Да, это к хорошему не ведет, согласился я.
Конечно! обрадовался Хаммонд. И вы легко поймете, что теперь, когда мы свободны от этого безумия, само разнообразие расовых особенностей в мире делает народы полезными и приятными друг другу, и у них не возникает никакого намерения взаимного ограбления. Все мы стремимся к одному прожить жизнь с наибольшей пользой. И я должен сказать, что если и возникают ссоры и недоразумения, то редко между народами разных рас. Следовательно, в этих ссорах меньше безрассудства и их легче уладить.
Хорошо, сказал я. Ну, а политика, связанная с различием мнений в одном и том же обществе? Утверждаете ли вы, что такого различия нет?
Вовсе не утверждаю, сердито ответил он. Но
различие мнений по наиболее важным вопросам не вызывает у нас разделения людей на партии, постоянно враждующие между собой изза несходства взглядов на строение мира и мировой прогресс. Разве не это представляла собою политика?
Гм, я не совсем в этом уверен.
Он продолжал:
Сосед, я понимаю, что вы хотите сказать: люди только притворялись, что у них серьезные расхождения. Если бы это было искренне, они не могли бы мирно общаться друг с другом в практической жизни. Они не могли бы вместе есть и пить, торговать друг с другом, вместе спекулировать, вместе обманывать других и должны были бы сражаться при каждой встрече. А это их совсем не устраивало. Игра политических главарей заключалась в том, чтобы обманом или силой заставлять людей платить за роскошную жизнь и изысканные развлечения небольшой клики честолюбцев. Разыгрывать серьезное различие мнений, чему противоречил в действительности каждый их поступок, было вполне достаточно для достижения ими своих целей. Что общего имеет все это с тем, что у нас теперь?
Надеюсь, что ничего, сказал я. Но, боюсь... короче говоря, я слышал, будто политическая борьба свойственна человеческой природе.
Человеческой природе! горячо воскликнул старик. Какой человеческой природе? Природе нищих, рабов, рабовладельцев или природе обеспеченных, свободных людей? Чьей, скажите мне, пожалуйста?
Да, сказал я, мне кажется, что люди поступают различно, в зависимости от обстоятельств.
Я тоже так думаю, согласился старик И опыт показывает, что это именно так. Различие наших взглядов по поводу деловых вопросов и преходящих явлений не может навсегда разделять людей. Обычно практический результат показывает, кто был прав. Решает факт, а не отвлеченное рассуждение. Например, ясно, что трудно сколотить политическую партию, чтобы отстаивать срок, когда произвести уборку сена в той или другой местности на этой неделе или на следующей, если все согласны, что косить надо не позднее, чем через две недели, и каждый может отправиться в луга и удостовериться своими глазами, готова ли трава для покоса.