Вестник Хаоса
Шрифт:
— Только без самодеятельности, — попросил Егор. Огонек внизу стал значительно больше, потянуло запахом серы. — Эм, Замбага, похоже, из этой дырки скоро потечет лава.
Подхватив фонарь, парень пробормотал заклинание и перелетел через дыру.
— Чего встал?! Давай прыгай! — крикнул он.
— Охренел?! — возмутился Егор. — Здесь в длину метров пять! Я не допрыгну!
— Так разбегись!
— Гаденыш! Когда все закончится, на главной площади столицы ты поставишь мне памятник высотой в сто метров! И ты заведешь такую традицию: каждое утро князь первородных будет выходить к моему памятнику, восхвалять меня и превозносить мои подвиги! Ясно?!
— Давай прыгай! — заглядывая вниз, крикнул Замбага. — Если хочешь, все князья первородных будут каждое утро натирать твоему памятнику яйца! Только поторопись!
Отойдя от дыры подальше, Егор изготовился к разбегу.
— Эй-эй, я же просил без самодеятельности. Я должен буду лично утвердить проект памятника.
— Договорились!
Хлопнув себя по щекам, Егор рванул к дыре…
Зарычав, Рикиши выдернул из своего плеча копье. Сражение длилось уже пол-часа, а на Нидзе все еще не было ни царапины. Тогда как его собственное тело едва успевало восстанавливаться после страшных ран, каждая из которых убила бы обычного демона. Но хуже всего, что не сработало заклинание контроля разума. Точнее, заклинание сработало как надо, но первородный сумел избавиться от навязанной воли с помощью силы своего духа! Ему даже не пришлось подвергать свой мозг шоковому воздействию слабого разряда молнии, который лишил бы его возможности поддерживать заклинание барьера.
Впрочем, и сам Нидза испытывал трудности. Поняв, что его уловка с замороженным временем разгадана, он принялся атаковать противника обычными заклинаниями. И к ним он также обращался практически мгновенно. Вот только его атаки казались странными — однотипными и не слишком мощными. Они доставили неприятности и боль, но все равно не смогли нанести большого вреда телу. А когда Нидза попытался использовать заклинание помощнее, его скорость обращения к магии внезапно упала.
Поразмыслив, Рикиши пришел к выводу, что за способностью первородного мгновенно вызывать заклинания также стояла какая-то хитрость. Несомненно, Нидза не был всемогущим, богоподобным магом, каким хотел казаться. Он не был способен сотворить ничего сверх-ординарного, он не был способен нарушить законы магического мира — он их просто обходил. Он был невероятно искусным, но все же вполне обычным магом. А значит, его можно одолеть. Только сначала нужно пробиться сквозь барьер.
Сплюнув, Нидза раздраженно спросил:
— Я ранил тебя раз десять, когда же ты наконец сдохнешь, чудовище?!
Откинув в сторону копье, Рикиши ухмыльнулся.
— Что, начинаешь уставать? Интересно, чье тело продержится дольше — твое или мое?
— Надеешься измотать меня?
— Ну, если выбора не будет, придется ждать, когда ты выдохнешься.
— Этому не бывать. Я убью тебя намного раньше, — пообещал Нидза.
— Я тоже не собираюсь затягивать этот бой, — признался Рикиши и принялся складывать в уме еще одно запретное заклинание.
Преодолев яму, из которой его снова вытянул Замбага, следующие несколько минут Егор невольно чувствовал себя главным героем очередного фильма про Индиану Джонса. Пришлось, идя по стеночке, пропускать мимо себя вылетающие из тьмы коридора стрелы, ползти под бритвенно-острыми лезвиями, на полной скорости пронестись под падающим за спиной потолком и, в конце концов, убегать от огромного, заряженного магией валуна, который не смогли притормозить даже обрушенные Замбагой стены. Улепетывая от громыхающего за спиной камня, проламываясь на полном ходу сквозь защитные заклинания и молясь, чтобы ловушки наконец закончились, живой таран в лице Егора успешно расчищал путь бегущему позади него первородному, и вскоре парочка добралась до конца казавшегося бесконечным коридора. Дальше путь лежал вверх, по винтовой лестнице. В отличии от коридора, она не была облицована камнем — просто прорубленный в стволе Древа узкий и низкий туннель, освещенный тусклыми магическими огоньками в висящих на стене фонарях. Кривые, разного размера ступени, закручиваясь спиралью, резко убегали вверх и также являлись частью Древа.
Пригнув голову, Егор резво попрыгал вверх. Лестница все не кончалась, и спустя пару минут резвые прыжки превратились в шаги. Правда, лестница не полежала заканчиваться и через десять минут с момента начала подъема, и оставшийся путь вверх парочка преодолевала почти на четвереньках, помогая себе руками. И путь им предстоял неблизкий, длинной в полчаса. Еле-еле переставляя со ступени на ступень руки и ноги, заливаясь потом и хватая ртом воздух, Егор на одном упорстве карабкался вверх, оставив первородного далеко позади, и надеясь за следующим витком туннеля наконец увидеть конец лестницы.
И она кончилась. Ничего не видя от усталости, не имея сил даже поднять голову, Егор уперся макушкой во что-то твердое. Попытался протаранить и продавить невидимое препятствие, но снова стукнулся об него головой, поднял взгляд, сконцентрировался и увидел перед собой дверь. Отдышавшись, кое-как сумев подняться, он потянул кольцо-ручку на себя и за дверью обнаружил короткий коридор, заканчивающийся еще одной дверью. По обе стороны от нее стояла пара воинов в полном доспехе — копии тех, что украшали зал для приемов в каменном замке.
Проковыляв по коридору на подгибающихся ногах, Егор добрался до двери, схватился за ручку — и услышал позади себя шипение. По телу мгновенно пробежал озноб, он содрогнулся от ужаса, ибо забыть этот голос было невозможно. Несомненно, он принадлежал пожирателю.
Двигаясь как можно медленней, Егор обернулся. Однако предосторожность оказалась излишней: сгорбившись, монстр стоял спиной к нему, вытягивая из неприметной щели в стене левую пару рук. Судя по всему, он готовился встретить поднимающегося по лестнице первородного и совсем не замечал человека.
Сглотнув, Егор аккуратно забрал у доспеха меч. Но стоило латным перчаткам утратить опору в виде рукояти оружия, как они, отделившись от наручей, с грохотом упали на пол.
Звук падения был оглушительным, и монстр резко обернулся назад. Высунув и втянув в пасть раздвоенный язык, он оскалился и, поколебавшись, снова уставился в сторону лестницы.
В тесном коридоре преимущество было на стороне многорукого чудовища, и Егор пяткой толкнул дверь. Повезло — она была незаперта и открывалась внутрь. Пятясь, он зашел в просторную комнату полу-сферической формы. В комнате не было окон, но с потолка, украшенного вязью магических формул, свисала, освещая помещение, круглая люстра. Вдоль стен стояли стеллажи со стрелянными банками, внутри которых в прозрачной жидкости плавали части и органы целиком: глаза, сердца, мозги и много чего еще. Вид и размер некоторых наводил на мысль, что некогда они принадлежали кому угодно, но точно не людям и демонам. Помимо органов, в банках покрупнее, скукожившись, плавали какие-то мелкие уродцы и чьи-то головы — комната выглядела точь-в-точь как кунсткамера. В дальнем от входа конце комнаты стояла большая, в рост человека, клетка, накрытая покрывалом. Рядом с ней стояла клетка поменьше, в ней сидело три курицы и кролик. Ровно посередине комнаты на низком постаменте высился огромный прозрачный чан, наполненный зеленоватой жидкостью. От него к стене комнаты тянулось что-то напоминающее черный садовый шланг.
Скрип петель снова привлек внимание чудовища. И тут-то до него дошло, что позади находится кто-то невидимый. Зашипев, монстр поднял перед собой руки, сомкнул ладони — и деревянные стены коридора, словно гигантские тиски, внезапно схлопнулись.
Путь к отступлению был отрезан. Но самое скверное, что ужасающее творение покойного Серкиса владело магией, было довольно сообразительным и, похоже, намеревалось защищать свитки лесных от чужаков.
Сместившись в сторону, он убрался с порога, прислонился к стене и занес меч, готовясь рубануть чудовище, едва оно заглянет в комнату.