Вестник Зла
Шрифт:
— Это на тебя не похоже, — сощурившись, обратился гном к Вестнику.
Послышались возмущенные крики позади — люди требовали, чтобы Вестник быстрее ушел.
— Все в порядке, она со мной, — сказал Вестник Зла.
Гном нахмурился, но махнул рукой, пропуская парочку в город.
Нинель поразилась количеству народа внутри города. Люди и гномы сновали туда-сюда, толкаясь и переругиваясь. Казалось, через эту толкучку не протиснешься. Только тут эльфийка впервые задумалась о том, как хорошо быть Вестником Зла. Он шел через толпу, как нож сквозь масло. Народ стремился держаться от него подальше и быстро расступался на его пути. Нинель не сводила со своего спутника взгляда, боясь отстать, потеряться и остаться наедине
Внезапно прямо перед ногами Вестника Зла споткнулся и упал упитанный гном. Вестник быстро среагировал и перепрыгнул через упавшего, чуть не зацепившись балахоном за мешки на его спине. Шедшая следом Нинель не смогла так быстро среагировать и повалилась на гнома сверху. Тут же на нее упал еще какой-то зазевавшийся человек, и возникла неразбериха. Люди, которые не смотрят себе под ноги и ничего не замечают, запинались и падали. Вдруг во всей этой толчее послышался пьяный голос:
— Э! Да они там, походу… ик… деньги собирают!!!
Куча стала еще больше! Вестник возвышался над толпой, стараясь отыскать где-то внизу свою спутницу, которая выбиралась из-под упавших на нее.
Послышался и звон денег. Видимо, какой-то зевака выронил приличный мешок с монетами. А может, кто-то неудачно попытался его украсть. И, услышав звон монет, такой узнаваемый и сладостный, толпа ринулась на землю, шаря в пыли. Стоял ужасный шум. Все галдели, дрались и ругались.
Нинель никак не могла протиснуться в толпе к Вестнику Зла. Как только девушка спихивала с себя кого-нибудь и пыталась встать, ее тут же валил с ног другой или цеплялся за ее плащ, чтобы с его помощью подняться на ноги. Нинель падала, вставала и снова падала. Неудобные сапоги только усугубляли ее положение. В отчаянии она тоже схватила за ногу какую-то женщину и попыталась с ее помощью встать, но они тут же вместе упали. Нинель увидела, как люди шарили в пыли, собирая золотые и серебряные монеты. Она поняла, что без посторонней помощи ее может просто задавить толпой.
— Вестник! — крикнула она, надеясь, что он ее услышит и поможет выбраться.
Вестник услышал ее голос, едва уловимый в такой толпе. Он разглядел в пыли светлые волосы, потянулся к ним и вытащил за шкирку какого-то гнома, который угрюмо уставился ему в лицо.
— Извиняюсь, — буркнул Вестник и бесцеремонно откинул гнома.
Наконец, Нинель встала в полный рост и увидела в нескольких метрах от себя Вестника Зла, который крутил головой. Она поняла, что он ищет ее, и подняла руку вверх. Вестник заметил ее, подошел, расталкивая людей, схватил за поднятую руку и потащил за собой. Нинель видела, как за его черный балахон цепляются люди, как недавно хватались и за ее плащ, пытаясь встать и найти точку опоры. Но Вестник словно этого не замечал, продолжая идти дальше, и люди валились с ног, а иногда и тащились за ним по камням мостовой, не отпуская его балахон. Нинель случайно наступила на одного из таких, и человек перехватился за ее ногу. Она почувствовала, как начала падать, потянув за собой Вестника Зла. Но тот встал, словно вкопанный, не давая себе упасть. Нинель отчаянно на него посмотрела. Ее словно пытались разорвать напополам: Вестник тянул ее руку к себе, а за ногу уцепился мужчина. И тут Вестник сделал резкий шаг в ее сторону и пнул человека в лицо. Тот отпустил ногу и схватился за разбитый нос.
Змеей пробравшись между ищущими деньги, Вестник и Нинель наконец выбрались из толчеи.
— Мне надо встретиться с другом, — произнес Вестник, когда они шли по главной улице. — Можешь пока погулять по городу, или найди себе занятие по душе. Только держись подальше от толпы.
— Может, я найду эльфов и вернусь в Одрелоун, — пробормотала Нинель.
— Как пожелаешь, — пожал плечами Вестник Зла. — Если что, когда зайдет солнце, я буду в таверне «Камень жизни». Там встретимся, если ты этого захочешь. Эта таверна находится в двух кварталах восточнее фонтана на главной площади. Пока, — и, развернувшись, зашагал в ближайший переулок.
Нинель проводила его хмурым взглядом и побрела гулять по городу. Вестник не проявлял к ней враждебности, не заставлял ее следовать за собой, дал свободу в действиях и решениях. Но зачем она ему нужна? Нинель не знала и, возможно, уже и не хотела знать. К чему это? Он вытащил ее из Сахана, забрал от работорговцев, и она ему обязана жизнью. Нинель сама приняла свой долг перед ним, после того как он ее спас из плена. Возможно, она ему отплатит тем, что позволит ему использовать себя в его планах. Нинель отгоняла мысль о том, что Вестник может ей навредить, ведь тогда не было смысла ее спасать.
Нинель блуждала по улицам, разглядывая постройки. В этом городе жили не только гномы, но и люди. Это отразилось и на архитектуре города. Люди любили более вычурные формы с украшениями, а гномы придерживались простых и практичных сооружений. Девушка с удовольствием постояла возле кузни, глядя, как работает мускулистый гном. Глотая слюни, прошла мимо булочной — у нее совсем не было денег. И в этот момент она поняла, что ей надо как-то заработать себе на жизнь и что она совсем не представляет, как искать работу. Уйдя из Одрелоуна, она отправилась с торговым караваном в качестве стража, и там ее кормили и одевали, давали все необходимое для жизни. Когда она попала к Денарису, каким бы он ни был гадом, он дал ей приют, кормил (ужасно!), и она всегда могла добыть пропитание. В Сахане были другие законы выживания. Здесь же, в городе, она могла либо красть, либо зарабатывать каким-то другим способом. Петь песни и собирать подачки. Или попроситься в таверну официанткой или уборщицей — убирать она умела! Последние девять лет она только то и делала, что убирала дворец демонов. Нинель содрогнулась, вспомнив все, что она вытерпела в том проклятом месте.
Закат застал эльфийку в парке возле пруда. Она сидела, поглаживая траву и любуясь отражением темных облаков на глади озера. Настал назначенный час. Она нисколько не сомневалась, стоит ли идти на встречу с Вестником Зла. Пока он единственный, кому она доверяла. Днем Нинель уже видела таверну «Камень жизни». Это красивое каменное здание, с одной стороны обросшее диким виноградом. Название было вырезано прямо в стене здания на гномьем языке. Нинель с трудом вытащила из памяти этот язык, поскольку пользовалась им давным-давно, при прочтении гномьих книг на занятиях в Одрелоуне.
Нинель зашла в заведение и оглядела посетителей. Вестника среди них не было. Девушка тихонько прошла к стойке, пытаясь быть менее заметной, словно тень. Хозяин-гном разговаривал с каким-то человеком, и Нинель пришлось подождать, пока гном обратит на нее внимание.
— Привет, — обратилась Нинель к улыбнувшемуся ей хозяину, — не приходил ли сюда Вестник Зла?
Гном вопросительно смотрел на нее. Нинель ждала ответа. Шли секунды, но гном продолжал молча смотреть на нее.
— Вестник Зла здесь был? — переспросила Нинель.
— Прости, но я не понимаю тебя, — хмуро ответил гном. — Я даже не понимаю, на каком ты языке со мной говоришь.
Нинель опешила, а потом с досады стукнула кулаком по стойке. Она опять говорит на саханском!
— Извините меня, — произнесла она на всеобщем языке Хаула. Гном не обратил внимания на ее вспышку гнева, видимо, ему не привыкать к странным выходкам посетителей. — Я спрашивала, не приходил ли сюда Вестник Зла?
— Вестник? Нет, не приходил, — ответил гном, оглядывая посетительницу, прячущую лицо и говорящую на непонятном языке. Гном не любил, когда интересовались Вестником Зла, особенно такие странные личности. Хотя, судя по голосу, это была женщина, а женщины еще ни разу не искали Вестника. Гном ухмыльнулся — неужели этот засранец завел себе подружку?