Ветер Дивнозёрья
Шрифт:
– Да, хорошие были денечки… – Она с улыбкой откинулась на выложенную мхом стену, и Соль спрятала когти, но с опаской уточнила:
– А что такое «мультики»?
Ответить Тайка не успела: в нору ввалился запыхавшийся Солнышко и проорал:
– Мам, двуногий сбежал!
Белая коловерша, вскочив, зашипела:
– Но как?!
– Не зна-а-аю! – заныл младшенький. – Там ни подкопа нет, ничего. Обвал устроили как надо: я сам еле пролез. Не мог же этот дылда превратиться в дым?
– Он такое может? – прищурилась Соль, глядя на Тайку.
–
– Ерунда какая-то. Уверен, это Солнышко напортачил.
– А вот и неправда! – обиделся тот. – Ма-ам, ну сходи сама посмотри, если не веришь.
– Присмотри за ней. – бросила Соль через плечо, уже у выхода из норы, и Пушок закивал, словно игрушечный болванчик:
– Непременно!
Как только мать ушла, он бросился к Тайке, обнял ее крыльями и потерся щекой о щеку:
– Мр-р, Тая, до чего же я рад тебя видеть!
– Ох, Пушочек, мы так волновались, когда ты пропал.
– Ну, прости. Видишь, теперь нашелся.
Мурчание коловерши было таким умиротворяющим, а шерсть под пальцами – такой мягкой, что Тайке самой захотелось свернуться на подушках калачиком. Но Соль ушла ненадолго – и медлить было никак нельзя.
– Ну что, бежим, пока твоя мамка не вернулась? А то мы уже послезавтра в Навь отправляемся. Лис сейчас как раз настраивает зеркало. Давай, веди нас, Рокки!
– Я тебя провожу, а сам останусь… – вздохнул Пушок. – У мамы крыло сломано. Она мне по секрету призналась. Потому-то и случился весь этот фарс с выборами старейшины. Ей нужно сохранить влияние в племени, а калеку слушать никто не станет. Начнутся разброд и шатание. Они же те еще бестолковые пушистики, Тай. Хуже наших, дивнозёрских диких коловерш… Я думаю, что мог бы научить их смелости, вывести, так сказать, из тьмы средневековья. Но на это понадобится время…
Ага, вот, значит, какова вторая причина того, что Соль не хочет их отпускать.
– То есть ты пока будешь чем-то вроде подсадной утки, а заправлять всем продолжит мать? – Тайка покачала головой. – Прости, но это глупая затея. Правда рано или поздно выплывет наружу, и вам обоим хвосты надерут.
– Ну, не факт… Я постараюсь стать хорошим лидером, чтобы мама и остальные могли мной гордиться. – Пушок поежился: перспектива утраты хвоста его явно не прельщала. – Я просто хочу, чтобы у всех было все хорошо.
Тайка тряхнула его, чтобы мозги на место встали:
– Скажи честно!.. Всем добра – это понятно. А тебе-то самому чего хочется?
Коловерша огляделся и, убедившись, что их никто не подслушивает, зафырчал вполголоса:
– Ты не подумай, что я жалуюсь. Вообще-то я очень рад снова встретить маму. И друзей детства. И даже Тучку-вонючку. Столько лет мечтал об этом – и вот, сбылось! Брат у меня тоже клевый – ты не смотри, что лопух, он просто маленький еще. Но мне как-то не улыбается полжизни под землей прятаться. Особенно когда вы со дня на день отправитесь в Навь. Я ж с ума сойду! Но есть мои желания, а
Девушка взирала на Пушка с неприкрытым восхищением. Они с Никифором коловершу эгоистом считали, а он вон какой оказался. Только оставлять его тут нельзя: захиреет, сам себе хвост от скуки выщиплет. Но мама есть мама. Тайка свою ни за что бы не бросила, а ведь у той тоже сложный характер…
И тут ее осенило:
– Послушай, а что, если крыло еще можно вылечить? Твои сородичи вчера Вьюжку потрепали, а сегодня на нем уже ни царапинки. Раз Яромир его подлатал, то и твоей маме поможет.
Пушок, захлопав крыльями, просиял:
– Тая, ты гений! Она, конечно, будет сопротивляться, типа: «Фу, двуногий, руки убери!» Но мы же с тобой ее уговорим, правда?
– Конечно. – Девушка пригладила непослушный хохолок на рыжей макушке. – А будет артачиться, Лиса позовем. Он кого хочешь уболтает. Может быть, даже без магии. Но это не точно.
– Да тут все в обморок попадают, если узнают, чей он сын! – фыркнул Пушок. – Ты лучше о нем не упоминай. Пусть это будет план на самый крайний случай.
Вдруг скрипнула плетеная дверца, и обсуждения пришлось свернуть: Соль с Солнышком вернулись. Последний, похоже, получил хорошую трепку и теперь прижимал покрасневшие уши.
– Не нашли? – Тайке не требовался ответ, она все поняла по раздосадованному коловершьему взгляду. – Ну все, теперь ждите гостей.
А Пушок сложил лапки, состроил умильную мордочку, ну в точности как котик из «Шрека», и протянул:
– Ма-ам, прошу, выслушай нас… Мы придумали отличный план и можем вылечить твое крыло.
– Ну и зачем ты ей разболтал?! – прошипела Соль. – Сынок, я же просила! Р-р-р! С тех пор как мы тебя встретили, все пошло наперекосяк. Уж лучше бы Солнышко тебя вовсе не находил!
– Ах в-вот как? – У Пушка дрогнул голос.
И тут Тайка не выдержала:
– Простите, но это свинство! Нельзя такое говорить родному сыну. Он тут всем готов пожертвовать ради вас, а вы… Да вы его просто не заслуживаете!
– Я его мать! – Соль ощерила пасть.
– А мне он – лучший друг. И я не позволю, чтобы вы его тут заживо похоронили. Нельзя всю жизнь скрываться! Знаю, вам пришлось нелегко, но жар-птицы улетели, и их хозяин Кощей давно мертв. Теперь мы с друзьями воюем с его дочерью. Да, ваш сын тоже сражается. Он герой вообще-то! Как это по-вашему… богатырь-коловерша, во!
Пока Тайка это говорила, в нору влетела очень грязная летучая мышь и повисла под потолком.
– Война – это жутко, мерзко, отвратительно! Она несет страдания и смерть. – Соль вздыбила шерсть и прижала уши. – Мы не хотим в этом участвовать. И Пушок тоже не будет. Я защищу его!
– А может, дадите ему защитить вас? Он вообще-то уже взрослый. – У Тайки ломило костяшки пальцев, так крепко она сжимала кулаки. – Мы тоже не хотим воевать вообще-то. Но когда враг приходит, ему нужно дать отпор, а не прятаться.