Ветер и крылья. Новые мосты
Шрифт:
– Так это… четыре сольди.
– Эданна их отдала?
– Нет пока, дана Адриенна.
Адриенна молча достала из кармана серебряный дарий.
– Тебе. Чтобы не трепал зря языком. И лошадку устрой, через калитку она пройдет, а пока ворота откопают… сам видишь!
Надо бы откопать. Но припасов хватало, последний подвоз был чуть не десять дней назад, следующий – еще дней через пять, Адриенна и махнула рукой. Чего их каждый день откапывать? Тогда уж один раз почистят… ладно, теперь – два.
– Спасибо, дана!
Рино
Адриенна повернулась к эданне Сусанне.
Хотелось сказать многое. И что не стоит распоряжаться в чужом доме, и что эданна здесь никто, и что придет пора, она отсюда вылетит как пробка… Да, и обозвать ее покрепче тоже хотелось.
Вместо этого Адриенна прищурила глаза:
– Еще один такой случай – урежу содержание.
– Не посмеешь!
– Еще как. Это мой замок. Мои люди. Мое право. Не понимаешь словами, будем разъяснять лоринами.
Эданна Сусанна аж задохнулась от возмущения.
Она зачем замуж выходила?!
Чтобы поместье, чтобы деньги, чтобы спокойствие… и что?! Какая-то сопля ее самого ценного лишает, понимаешь! И ведь ничем ее не остановишь.
Адриенна не стала ждать, пока эданна отплюется от застрявшего в горле возмущения. Она прошла в замок, в общую залу.
Там было жарко и уютно, горел огонь в большом камине, а гостья и ее сын уже сидели неподалеку от очага, на удобных лавках. И в руках у них были чашки с бульоном.
Рози хлопотала вокруг, приговаривая, что сразу после долгого голода много кушать нельзя, так что пусть эданна не упрямится. И молочка им горяченького нельзя, а вот простоквашка вкусненькая на кухне есть. Ее на ночь точно можно, и сыра кусочек…
Гости сосредоточенно пили.
Адриенна пока приглядывалась.
А красивая гостья. Среднего роста, но хорошо сложена, волосы рыжеватые, глаза большие, карие, личико бледное, сейчас настолько, что веснушки на переносице выделяются четко и ясно.
Мальчик?
Ее копия. Только у матери волосы рыжие с каштановым оттенком, а у него каштановые с легким уклоном в рыжину. Лет пяти-шести на вид. Симпатичный, но худой, аж на просвет видно. И одеты они не так чтобы дорого. Тепло, добротно, но это крестьянская одежда. Шерсть, сукно, кожа…
Даны предпочли бы бархат, меха… здесь этого нет.
И все же Адриенна косу готова была дать на отрезание – это дана. Она не лжет.
Но почему здесь и в таком виде?
Адриенна дождалась, пока гости выпьют бульон, и только тогда присела напротив.
– Эданна Леони? Мое имя Адриенна СибЛевран. Вы сейчас гости в моем замке. Добро пожаловать.
И так это прозвучало для измученной невзгодами женщины…
Успокойтесь.
Джачинта всхлипнула – и едва не залилась слезами. Адриенна помешала, вовремя заметив опасные признаки. Вот не надо сейчас истерики, сначала расскажите, зачем приехали, а потом плакать будете.
– Эданна, минуту.
– А?
Тон у хозяйки был такой, что остановился бы даже конь на всем скаку.
– Эданна, сначала объясните мне, что привело вас в СибЛевран. А потом я устрою вас на ночлег – и вы сможете дать волю слезам. Пока же не пугайте сына.
Другие бы слова, может, и не подействовали. Но сын!
Ради него Джачинта позволила бы себе руку отпилить! А уж сдержать истерику… какую еще истерику? Она спокойна! И слез никаких нет, и голос не дрожит, вот!
– Мое девичье имя Джачинта Вентурини.
Тут Адриенне и гадать не пришлось:
– Вы дочь дана Рокко?
– Да…
– М-да…
Адриенна подумала, что дане (эданне) явно не повезло. За стол с гостями ей точно садиться не стоит. Это ж надо так подгадать?
В любой другой день, в любое другое время дан Рокко прекрасно бы и увидел, и услышал дочь, и отвратительной сцены во дворе не случилось бы. Но вчера дан переоценил свои силы.
То ли перегулял, то ли оделся недостаточно тепло… в результате его свалила вульгарная простуда, которая проявилась уже вечером соплями, чиханием и легким жаром. Кто-то и лечиться бы не стал, начихав на болезнь, но дан Рокко себе такой вольности не разрешил. Не с его здоровьем. И он лежал в кровати. Пил подогретое вино с травами, спал…
Не слышал он ничего по техническим причинам. И окна его не туда выходили, и скорее всего он именно что спал.
– Что с отцом?! Он жив?! Умоляю!!!
– Жив, здоров… то есть не вполне здоров. Простыл вчера. Марко!
Долго звать и искать не пришлось.
– Что, дана?
– Слетай к дану Рокко, спроси, может ли он принять гостей? Важных? И уже взглядом оцени состояние. Если ему плохо, то цыц! Не смей тогда ничего говорить до завтра-послезавтра! Дочь там, не дочь… дан Рокко Вентурини Адриенне был дороже неизвестной эданны с ее интересами и проблемами.
Марко все понял и умчался. Адриенна погладила бедолажную эданну по руке:
– Успокойтесь. Мы вас в любом случае не выставим на улицу. Вы в безопасности.
– Я…
– А вот о ваших делах сначала стоит рассказать отцу, – строго осекла Адриенна.
Эданна Леони оглянулась, увидела эданну Сусанну, которая входила в зал с видом королевы в изгнании, и опустила ресницы. Поняла…
– Это еще здесь?
Действительно, рядом с Сусанной, которая была облачена в верхнее платье из бархата винного цвета и нижнее из кремовой тонкой шерсти, Джачинта казалась замарашкой и побирушкой.