Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню
Шрифт:
– Я слышал, что наследник Флашблау-цур-Мевенов скоропостижно скончался. – Все слышали, чего уж там! Об этом и Эпинэ говорил, и тетка Анна усиленно объясняла, почему сестры бедняги явились на прием в трауре. – Меня это неприятно поразило, хотя мы и не были близко знакомы.
– Марсель Валме, не без оснований опасаясь Дораков, решил проводить Робера и его гостей до Старой Эпинэ. – Негромкий ровный голос, будто в самом деле сказку рассказывает, только сказка о знакомом – это уже жизнь! – Так вот, по его наблюдениям, по утрам виконт Мевен выглядел больным, хотя к полудню это проходило.
– Так, по-твоему… – Ничего же себе, что на дорогах творится! – по-твоему, Мевен где-то разжился закатной тварью, которая его и доконала?!
– Я не исключаю этого, а посему будьте осторожны, встретив на закате одинокую девицу, которой самое место во дворце.
Почему она уверена, что Придд взволнован? Ни по взгляду, ни по манерам ничего не заметишь, вот у Малыша все на лице написано. В детстве он боялся становящихся ночью темными ковра и печи; и Аполки боялся, верней, того, что уходит один, а возвращается – другой. Это в самом деле страшно, только она никуда не уходила, как и Ли, их превратила в закатных тварей Габриэла Борн. Своим выстрелом.
– Сударыня, вам налить?
– Пожалуй. Еще немного, и пить не шадди у меня войдет в привычку.
– Так не за пустым же столом бояться, – Арно тоже подставил бокал. Приличная мать разразилась бы речью о пагубности пьянства, мармалюка предпочла чокнуться. – Ты думаешь, здесь тоже нечисть порезвилась? В смысле, Максимилиана и его наследников сожрали?
– Нет, я склоняюсь к тому, что их отравили. Звезды с этим тоже согласны, вернее, согласны с тем, что год для первого Придда выдался смертельно опасным. Валентин, если вы знаете что-то, опровергающее мои предположения, не стесняйтесь. Порой мне нравится чувствовать себя не слишком умной, боюсь, иная формулировка вас покоробит.
– Увы, сударыня, видимо, подразумеваемое вами слово вам не подходит, как сказал бы сержант Кроунер, категорически.
– Коте-го-ирчески, – тут же поправил Арно, – так он говорит.
– Очаровательно. – Теперь главное – не выдать Бертрама с Валме, хотя Валентин наверняка догадается. Если найдет время задуматься о чудесных исцелениях. – Итак, нам доподлинно известно, что загадочная женщина убила себя в самом начале круга Молний. Лорио Слабому тогда не исполнилось и двадцати, а родившийся в первом году Круга Юстиниан был младше короля на семнадцать лет. Еще мы знаем, что ставший примерно тогда же эсперадором Теоний искоренял все, что уцелело от абвениатства, и продолжалось это искоренение вплоть до первого визита морисков в Агарис.
– Мтсарах Справедливец утопил конклав в сорок четвертом году. – Нет, детище не щеголяло знаниями, оно пыталось думать и, кажется, успешно. – После этого в Талигойе стало как-то спокойнее. То есть Юстиниан смог не отделяться, но ведь до этого еще нужно было дожить.
– Тем более что вначале на морисков никто рассчитывать не мог. – Понимает Придд, к чему она ведет, или еще нет? Марсель бы понял, но он держал морок за волосы и знает про Марианну и адъютантика… Как же его звали? Жером? Нет, Жильбер! Бедный мальчик, лучше бы ему второй раз сжечь Сэ, а он сгорел сам. За своего «Монсеньора». – Юстиниан в своей мести обошелся без Мтсараха. Валентин, это ничего, что я называю ваших предков по именам?
– Нет, сударыня, так гораздо удобнее.
– Отлично. Итак, Юстиниану, когда скончались его отец и братья, шел двадцать шестой год. Согласно бытовавшим в те времена правилам, ему следовало жениться на невесте старшего брата, ведь предполагался союз не двоих людей, а двух фамилий.
– Юстиниан разорвал помолвку под предлогом того, что является герцогом, а в брачном договоре женихом был назван наследник дома Приддов. Это решение нашло полное понимание и поддержку при дворе. Нам никогда не узнать, сам ли Юстиниан остановил свой выбор на дочери кансилльера или же ему навязали этот брак, но, кажется, он вышел вполне удачным.
– Спасибо, Валентин. Нам важно, что на именование первенца в Новую Придду прибыл весь двор, наутро же после празднеств король, кардинал и кансилльер были мертвы. Якобы их убили отравленные иглы, скрытые в замках гайифских шкатулок, непостижимым образом оказавшихся среди положенных по этикету подарков, однако в подобное мог поверить разве что Дидерих.
– Истинным убийцей полагали младшего брата короля, но предпочитали молчать. Эрнани Седьмой оказался лучшим правителем, чем Лорио, ему, по крайней мере, удалось несколько унять эсператистов и не допустить истребления «демонских потомков», но где же золото Манлия?
– Очень надеюсь, что в Гирке. – Сейчас будет очень скользко, но подоплеку спасения Ро от огня лучше не выдавать даже Придду. – Валентин, мой сын пока ничего не понимает, а вы?
– Признаться, тоже. Разве что Юстиниан родился не в Новой Придде, а в Гирке, и здесь же прошло его раннее детство. Это имение полюбилось его матери, герцогине Лавренции, но она никак не может быть искомой дамой. Супруга Максимилиана умерла после долгой изнурительной болезни и должным образом похоронена в фамильном склепе.
– Как и Эрнани Последний, но королю посчастливилось быть погребенным дважды, а герцогине лишь единожды, и к тому же – тайно. Вспоминайте, я нашла это в ваших же хрониках: в середине четырехсотого года круга Волн по настоянию конклава Лорио выдал на расправу эсператистам двадцать шесть эориев из Левкры, среди которых были отец и братья герцогини Придд, урожденной Кулла. Несчастные вместе с семьями пытались найти убежище в Талигойе, но искать защиты у слабых правителей бессмысленно, тем более если им грозит схожая опасность.
– Вы правы, – рука Придда сжалась в кулак, правда, лишь на мгновенье, – мне все чаще кажется, что Лорио напоминал Фердинанда. Да, у Лавренции Кулла несомненно была причина покончить с собой, но при этом она убила бы и ребенка, которого носила.
– А теперь правы вы, но одно другому не противоречит. Юстиниан благополучно появился на свет, значит, герцогиня Придд дождалась родов, на время которых, как и положено, покинула двор и уединилась в Гирке. Дальше, как мне кажется, случилось вот что.