Ветер с Востока. Лгунья
Шрифт:
Дядя догнал их уже перед спальней и потребовал у Асмана остановиться.
— Асман, остынь. Завтра ты посмотришь на это совсем другими глазами. Я не должен был сейчас говорить об этом. Она девчонка. Не натвори дел, сынок.
Мужчина замолчал, встретившись со злыми глазами Асмана.
— Я сам давно мужик и сам решу, что мне делать со своей женой. Не надо за неё заступаться.
Нис не успевала за широким мужским шагом и ей приходилось бежать. Ноги путались в длинном платье и, запинаясь, она падала, особенно когда Асман тащил её по лестнице. Вот только Асман тут же поднимал её за волосы и, не обращая внимания на эти заминки, снова тащил дальше. Когда дверь спальни за ними захлопнулась, Асман наконец-то отпустил волосы и резко развернул к себе
— Асман, Асман, остановись, не надо, — Нис, выставив вперёд руки, пыталась его остановить, отступая.
Сейчас, стоя перед разъярённым Асманом в одном нижнем белье, чувствовала себя беззащитной, но всё равно пыталась достучаться до него.
— Асман, я пошутила. Глупо пошутила, я не хотела тебе вредить. Не хотела обидеть, не думала, что так сразу побежишь лечиться. Со всеми бывают недоразумения. Просто не хотела, чтобы ты вот так без объяснения молчком затащил меня в постель.
— Значит, ты, как всегда, пошутила? А я мотался по врачам и размахивал перед ними своим членом.
После этих слов возникла пауза и Нис, которая уже тысячу раз корила себя за свой язык, на автомате выпалила:
— Люди флагом размахивают.
— Ты совсем страх потеряла? Нисколько уважения. Я всё это время сходил с ума.
Схватив Нис за плечи, Асман сильно тряхнул её и, подняв, так чтобы их лица оказались на одном уровне, он странным тихим голосом спросил:
— А что же случилось с нашим ребёнком? Ведь его с тобой нет. Что хорошо живётся? Спокойненько разгуливаешь по барам, встречаешься с подружками, кофе, мороженое, виски. С мужиками не пробовала?
Нис смотрела на Асмана и не могла поверить, что это говорит ей он, тот, который говорил когда-то о любви.
— Что притихла? Избавилась от ребёнка? Это же был мой сын. Мой. Я знаю, что он родился.
— Да я тогда и не знала, что он твой. Ты принудил меня к близости, заставил, а потом я оказалась одна в лапах этих арабских монстров. А где был ты? Отвечай, — закричала Нис. — А теперь ты спрашиваешь меня о ребёнке? Нет у тебя ребёнка. У ТЕБЯ нет ребёнка. Понял?
Эти слова прогремели в комнате словно гром и ещё хоть как-то сдерживаемая буря эмоций выплеснулась в неконтролируемые действия. Асман остервенело сорвал с Нис нижнее бельё и швырнул её на постель. Ничего не понимая, не зная, как вырваться из рук разъярённого Асмана, она не только онемела, но и замерла, не сопротивляясь. Не ориентируясь в пространстве, слышала только, как гулко бьётся в груди сердце. Паника стёрла все рефлексы и Нис смотрела широко открытыми глазами на мужчину, который навалился на неё и, не раздеваясь, только, приспустив штаны и высвободив свой член, вошёл в неё, причиняя боль. Но и это не вывело Нис из ступора, она не вырывалась, не плакала и не кричала. Только её душа рвалась в клочья с каждым болезненным толчком. То слияние двух тел, которое когда-то приносило наслаждение и было желанным, сейчас стало пыткой. И лишь одна мысль, как заезженная пластинка, крутилась в голове, чтобы скорее всё закончилось, чтобы зверь насытился и оставил её, но зверь продолжал терзать её тело. Асман не мог выпустить Нис из своих рук, он так долго искал и ждал, а теперь разогнавшись не мог остановиться. Он несколько раз кончал на живот и на ягодицы Нис, не оставляя в ней своих следов.
Когда Асман выплеснул и злость, и желание, разом навалилась дикая усталость. Он скатился с Нис в сторону и, заправив член, встал. Долго стоял спиной, молча и не шевелясь. В комнате слышалось только его тяжёлое дыхание. Нис, так и находясь в состоянии какой-то нереальности сознания, когда мозг не думает, защищаясь таким образом от происходящего, блокируя ощущения и даже купируя боль, молча смотрела на Асмана, судорожно натягивая на себя простынь. Она ещё не могла до конца осознать всё произошедшее, не могла принять его таким и тем более смириться со случившимся, потому что это самое осознание
— У меня от тебя вообще сносит голову. Сам себя не понимаю, — прохрипел Асман и, мельком глянув на девушку, выскочил из спальни, хлопнув дверью.
От сильного удара замок не успел защёлкнуться, и дверь отскочила, снова распахиваясь. Нис медленно сползла с постели, ощущая боль в промежности, которая стягивала спазмом низ живота. Кое-как поднявшись, согнулась, положив руку на живот, словно пытаясь успокоить эту самую боль, дошла до двери. Она хотела сразу же захлопнуть её, но остановилась, услышав голоса с первого этажа.
— Ну что, хорошо повеселился, Асман? — как конь заржал Ильяс. — Как там наш скунс, живой?
— Выпустил пар? — вторил ему всегда молчаливый Ахмад, в голосе которого Нис сейчас слышалось снисхождение. — Надеюсь, девчонке понравилось.
Нис не расслышала, что ответил им Асман, только услышала, как громко стукнула входная дверь и буквально тут же взревел мотор. Тихонько, чтобы никто не услышал, закрыла дверь на щеколду и сползла вниз. Сама не понимала своей отстранённости от произошедшего, слёз так и не было, была пустота и непонимание что же делать дальше.
Из этого оцепенения Нис вывел тихий стук и взволнованный голос Халиды:
— Дочка, можно я войду?
— Я немного ещё посплю, — сиплым голосом, который женщина приняла за заспанный, ответила Нис.
— Как встанешь, спускайся, чтобы покушать.
— Хорошо. Не волнуйтесь.
Услышав тихие удаляющиеся шаги, Нис усмехнулась:
— Я чужая для вас. Я сама для себя придумала, что вы меня приняли, как свою. Я не ваша. Во всём чужая. Как теперь в глаза вам после этого смотреть, как сидеть за одним столом?
Женщина остановилась у лестницы и, чтобы не выдать того, что расслышала сказанное, потому что Нис сидела под самой дверью, закрыла рот рукой. Растерявшись, она сделала шаг назад, чтобы вернуться в спальню, успокоить, но сразу же отвернулась к лестнице, понимая, что девушка за дверью не примет сейчас жалости. Халида решила не лезть пока к ней и дать время немного успокоиться и потом уже поговорить.
Нис ушла в душ, надеясь, что тёплая вода поможет телу расслабиться и ослабит боль. Она не ошиблась, вода даровала телу тепло, которое медленно прогревая, снимало спазм и унимало внутреннюю дрожь. Нис тупо смотрела на стеклянную стену душевой кабины, которая запотела, покрывшись микроскопическими капельками. Почему-то неосознанно захотелось к ним прикоснуться, дотронуться, и она начала водить пальцем, рисуя на стекле дорожки, которые стирали эти капельки. Как робот, который знает, что нужно делать, не отдавая команды телу, вышла из душа и, не вытираясь, прошла в спальню. Она стояла прямо по середине большой красивой комнаты и наконец-то почувствовала, как воздух касается мокрой кожи, как скатываются с неё капли. Не задумываясь, не шевелясь, просто следила за своими ощущениями от их движения. Вода высохла и Нис опустилась на кровать. Теперь она пришла в себя и думала, как незаметно выбраться из ставшего в одно мгновение чужим дома, превратившегося для неё в ловушку. Когда-то она смогла избежать того, что с ней сегодня произошло, но почему-то пришлось снова сюда вернуться и случилось то, что не случилось тогда. Она так и ходила обнажённой, долго стояла у окна и наблюдала, как уходят со двора мужчины и женщины, как каждый спешит по своим делам. Встрепенувшись, Нис поняла, что пора решаться и уходить, пока дом опустел.
Одевшись в джинсы и свитер, зная, что к вечеру в горах прохладно, Нис осторожно открыла дверь и вышла. Медленно, неслышно спустилась вниз и поискала старую тётушку Мадину, в надежде, что эта жадная женщина обязательно ей поможет. И была права, предложив старухе свои серёжки с брильянтами. Та без лишних расспросов уже через несколько минут вывела Нис за ворота и, как договорились, повела в село. Без приключений они хоть и медленно, но дошли до автостанции. К счастью Нис успела купить билет до города на последний автобус. Вечером автобусы не ходили, потому что горные дороги были опасны.