Ветка кедра
Шрифт:
«Так, — прикидывал Сергей в уме. — Мотор-колесо с ведущей звездочкой, предположим, у меня в запасе есть. А из чего лепить гусеничное полотно? В грузовом отсеке лежат 15–16 запасных траков, но ведь этого не хватит. Если только укоротить гусеницы? Перебросить часть траков с левой гусеницы на правую и сдвинуть передние звездочки назад, а мотор-колесо — вперед?»
Сергей вздохнул. Вездеход с укороченными гусеницами будет задевать грунт носом на подъемах и кормой — на спусках. Но это хоть какой-то шанс добраться до базы!
Сергей еще раз вздохнул и пошел к люку грузового
Злость, обида и отчаяние захлестнули Сергея. И когда только успел геолог выбросить запчасти и заменить их своими дурацкими булыжниками?
Сергей захлопнул люк, в бессильной злобе стукнул по нему кулаком.
«Ну, Вадик! Ну, удружил, начальничек, — сквозь зубы процедил Сергей и сел наземь. — Теперь-то уж они точно обречены. Если бы хоть работал гравитатор!.. Его поле на несколько часов сдержало бы натиск плавильщиков. Авось успела бы подмога…»
Посидев немного, Сергей встал, тяжело зашагал к тамбуру. В вездеходе скинул шлем скафандра и молча сел в кресло водителя. Он думал, как лучше сообщить Вадиму, что по его милости им суждено сегодня ночью погибнуть. Сказать безразличным тоном, словно ничего не случилось? Или дать выход злости, наорать? А может, врезать ему по шее как следует? Сергей криво усмехнулся, представив, что будет, если он и в самом деле ударит Вадима. Вадим наверняка сочтет его психом. Интересно, даст ли он сдачи? Вряд ли. Вадим не из таких, кто дает сдачи. Он наверняка прочтет нужную лекцию о том, что рукоприкладство — это жуткий рецидив нашего далекого животного прошлого и что оно несовместимо с моралью нашего коммунистического общества.
Сергей посмотрел на Вадима. Тот с бледным лицом изучал карту.
— Что новенького обнаружил? — поинтересовался механик-водитель с плохо скрываемым раздражением в голосе.
— Ты знаешь, где мы находимся? — вопросом на вопрос ответил Вадим. Голос его дрожал.
— Скажи. Узнаю.
— Здесь на прошлой неделе погибла группа Громова.
Внутри у Сергея неприятно похолодело от такого совпадения.
— Что?.. Именно на этом месте? — спросил он немного охрипшим голосом.
— Да.
— Но… — Сергей помнил видеозапись, снятую спасателями, которую на следующее утро после трагедии транслировали на все периферийные станции. Но там была какая-то расщелина…
— Она за скалой. В сотне метров от нас.
Посидели минуты две молча. Потом Сергей предложил неуверенно:
— Давай сходим, посмотрим.
— Зачем? — испуганно спросил Вадим.
— Так… просто. Хочу своими глазами увидеть, как будет выглядеть наш вездеход завтра утром.
Вадим сглотнул и задышал тяжело.
— Ты хочешь сказать, что у нас… безнадежно?
Сергей кивнул:
— Полотна гусеницы нет. И мотор-колеса тоже.
— Как нет? — глаза Вадима округлились. — Почему?
— Оторвало, когда врезались в скалу. А может, позже…
— А запасные… — Вадим не договорил, наскочив на холодный взгляд Сергея. — Какой же я дурак! Но я же хотел как лучше… Жалко было бросать образцы. Не знал, что такое может случиться!
Сергей протяжно вздохнул и положил свою тяжелую руку на плечо Вадиму.
— Чего теперь… Собирайся. Не плохо бы найти вездеход Громова. Может, у них уцелела хоть одна гусеница.
Вездеход группы Громова они увидели сразу, как только вышли к краю каменной трещины. Плато разверзлось под ним на секунду-другую, и вездеход успел провалиться метра на два. Но тут щель попыталась захлопнуться. До конца ей это не удалось, помешал сверхпрочный корпус вездехода…
— У них тоже отлетела антенна гравитатора, — мрачно проговорил Вадим.
— Конструкторы недоработали. Впрочем, у серийных вездеходов гравитаторов не было вообще. Их уже здесь начали устанавливать. Кто же мог знать заранее, что попадется планета с бешеным гравиполем.
Постояли молча, потом геолог спросил:
— Что будем делать?
— Я спущусь, а ты подстрахуешь.
Сергей пристегнул карабин троса к поясу, уменьшил индивидуальным гравитатором свой вес до минимума и плавно спрыгнул вниз.
В броне вездехода зияло чернотой оплавленное отверстие — след посещения плавильщиков. Эти бестелесные твари каким-то непонятным образом могли размягчать любой сверхпрочный сплав до жидкого состояния. Делали это молниеносно и без всякого нагревания. Просто металл в точке контакта с плавильщиком вдруг становился жидким и под воздействием давления воздуха кабины с огромной силой выплевывался наружу, в безвоздушное пространство. В открывшуюся брешь облакообразные плавильщики бросались всей стаей… После их посещения в вездеходах, станциях, лишившихся почему-либо защитного поля, всюду, где только что были люди, находили пустые скафандры. Внутри скафандров лежала одежда исчезнувших космонавтов, порой еще хранившая тепло и запах тел. Исчезали и все металлические детали скафандров.
Сергей лишил себя веса полностью и, хватаясь за выступающие части вездехода, стал осторожно перебираться под его днище, чтобы осмотреть ходовую часть.
Обе гусеницы уцелели, но к левой невозможно было подобраться. Зато правую, хоть с огромным трудом, выполняя над пропастью расщелины немыслимые акробатические этюды, Сергей все же сумел демонтировать. Вспотевший и уставший механик-водитель обвязал страховочным тросом полотно гусеницы и мотор-колесо с ведущей звездочкой, прикрепил к ним запасной миниатюрный антигравитатор и легко подкинул всю связку вверх. Ставшие невесомыми, траки и мотор-колесо взлетели ввысь как воздушные шарики.
— Не зевай! — крикнул Сергей геологу.
Вадим подтащил связку к себе и вернул ей вес.
«Ну, вот, а ты боялся! Полдела сделано», — довольно подумал Сергей, перебираясь из-под брюха вездехода на его крышу. Отдав концы страховочного пояса, он двигался крайне осторожно — в любой момент гравиполе планеты могло выкинуть какую-нибудь штуку.
Взобравшись на купол вездехода, Сергей хотел уже оттолкнуться и всплыть на поверхность, как вдруг заметил нечто такое, от чего глаза полезли на лоб, а волосы встали дыбом.