Везучая, и точка!
Шрифт:
— Ну и что? — не стал меня разубеждать супруг, но я успела только удивлённо расширить глаза и открыть рот, он снова прервал мои рассуждения уже привычным способом.
— А хотя, ты прав, наверное… — и я обвила его шею руками, пытаясь отдаться этому мгновению полностью, не вспоминая прошлое и не думая о будущем. — Но пусть бы сон тогда не кончался.
Странные ощущения заставили вновь отвлечься от любимого и оглянуться, мы стояли во дворе у Наиры и солнце пряталось за горами, все ещё мелькая среди густой растительности
— Да как же ты это делаешь?!
— Всё потом, родная, потом.
Герард увлек меня в дом, не отвлекаясь от поцелуев, но затем замер, отстранился и выскочил из комнаты на улицу. Там сразу уверенным шагом свернул к первому этажу дома. Я, не понимая, что происходит, окликнула его. Муж остановился, глядя на меня, и коротко попросил меня подождать его на улице. Конечно, я так не сделала и вошла в хозяйскую часть дома. Я вообще боялась теперь от него отлипать. Но спустя минуту я пожалела, что не осталась в комнате. Представшее зрелище впечаталось в мою память как самое жуткое из того, что я видела. Хозяйка дома — Наира — была мертва и давно. Рот раскрыт в немом крике, из глаз сочилась кровь, а ногти содраны о подлокотники кресла, в котором мы и обнаружили её тело.
— О боже… — прошептала я, меня ощутимо затошнило.
— Поэтому я просил не идти. Ты в порядке?
— Не очень… — мы помолчали, — Это он её так?..
— Как видишь, чтоб не путалась здесь. Просто убил…
— Боже… — мой голос звучал всё тише, а тошнота только сильнее скручивала мой желудок.
— Давай, выходи на воздух, мне этот мир уже поперёк горла стоит. Идём в наш домик в лесу, да?
— Прямо сейчас? — я была растеряна.
— А что мешает? Сначала только вызовем, кого надо, думаю эта женщина не заслуживает и дальше гнить тут в кресле…
Видимо я стремительно побледнела, Герард подтолкнул меня к выходу и уже на улице привлек к себе.
— Идём домой, милая. Устал я, думаю ты тоже. Я ничего и никого не хочу пока видеть. Гертруде и Дамиру потом сообщим, что вернулись. Согласна?
— Но они же переживают…
— У Дамира медовый месяц, он точно не переживает. А сестрёнка у меня тот ещё кремень. Злат, ну хоть пару дней без никого, а? Только мы. А то… — Герард резко замолчал.
— Что? — я почувствовала неладное.
— А то соскучился. Невыносимо соскучился за все жизни, — с какой-то грустью сказал муж.
***
Герард всё так же легко и незаметно перенес нас в мир Тарлина после того, как мы вызвали полицию на адрес Наиры. Оказалось, что эту способность он приобрёл благодаря перерождениям и кропотливой работе над собой в каждой жизни. Бонусом к этой появилось умение путешествовать по мирам.
Всё тот же благоухающий лес, забавный домовой и полное единение с природой радовали нас уже три дня, но во мне занозой сидело дурное предчувствие. Во взгляде Герарда всё чаще появлялась печаль, и однажды я не выдержала.
— Что
— В смысле? — любимый лежал на диване, подложив руки за голову, наблюдая, как я режу салат к обеду. Мясо, что он приготовил на костре, уже вовсю соблазняло ароматом, стоя на столе во дворе.
— Ты мне что-то не договариваешь.
— И ты решила спросить это с ножом в руках? — муж пытался шутить, но голос был напряжённым.
— Герард!
— Ничего не происходит. Пока что…
— Ждём как себя проявит Этейн?
— Нет, я отвел нам неделю, а потом сам её призову к ответу.
Я не верила своим ушам.
— Что значит "отвел неделю"?
— Злата…
Я выжидающе смотрела на мужа. Я думала между нами не может быть тайн, столько жизней подряд научили этому.
— Она всё равно появится рано или поздно, но лучше знать время и место заранее. Точнее самому их определить.
— Нет, я с этим согласна, конечно же. Но черт возьми! Почему ты мне это не сказал?
Я с силой рубанула огурец, вымещая на нем свою злость.
— Чтоб хоть кто-то из нас не был в ожидании решающей битвы. Не хотел портить эту неделю.
— Герард, мы пара! Мы всё должны делить поровну и решать вместе наши общие проблемы! Сколько ещё нам раз переродиться, чтоб до тебя дошло уже?!
Я была вне себя от ярости и стучала ножом по доске что есть сил, кромсая несчастный огурец в крошку. И не заметила, как ко мне подобрался муж, пока его ручищи не сгребли меня в охапку, предварительно мягко отобрав нож.
— Я не могу делить с тобой поровну, я хочу тебя защитить. Я хочу, чтоб ты жила радостно столько времени, сколько это возможно. И я бы сказал тебе накануне, не утаил.
Так мы и стояли: он, уткнувшись носом в мою макушку, крепко обнимал меня со спины, а я, держа его за руки, смотрела вдаль, и чётко понимала, что иначе он не может, и за это я его и люблю, за заботу, за надёжность (что перемежалась периодически роковыми ошибками в процессе наших с ним перерождений). Но я ведь тоже просто так не сдамся и не останусь за его спиной, какой бы крепкой и широкой она не была. Я буду рядом. Всегда.
— Так значит наша встреча назначена через 4 дня?
— Боги… Хотя я и не думал, что будет иначе, — хохотнулв затылок Герард.
— Конечно не будет, я этой курице много чего хочу высказать…
— Ладно, детки, мне вы надоели уже. Слушаю ваши претензии.
Рука сама схватила нож и метнула в сторону, откуда доносился томный женский голос. Одновременно Герард загородил меня собой.
— Эй! Мы так не договаривались! — дуя губы, прокривлялась белокурая лахудра, легко увернувшаяся от ножа, в которой я без ошибок опознала Этейн. Другая внешность, другой голос, но это была определённо она, картинно облокотилась на дверной косяк, демонстрируя обтянутую платьем фигуру. — Ты же поговорить со мной хотела, кукла!