Шрифт:
Здесь было холодно. Ну это и не удивительно, учитывая что монастырь был горным, и находился чуть ли не на вершине одной из самых высоких гор континента. Сам монастырь был... Большим. Это было самое подходящее слово: каменные стены опоясывали огромную территорию, на которой находились не только многочисленные здания, но даже парочка парков. Да, парков: несмотря на холод, монахи монастыря умудрились разбить удивительно красивые праки. Но сейчас на территории монастыря было шумно. Очень шумно: монахи бегали по одним им известным назначениям, были слышны крики, ругань и никто не заметил одинокую черную искорку, стремительно падающую с неба. Искорка эта летела не случайно, у нее была четкая цель: искра эта, не замедляя скорости, прижимаясь к земле и уворачиваясь от ног монахов залетела в одно из
– Вот ты где.
– Искорка, проникшая в комнату как будто взорвалась. Взорвалась черным туманом, принявшим форму, отдаленно напоминающую человеческий силуэт.
Маленькая каменная камера. Хотя для меня она не была такой уж и маленькой: мне все же лишь семь лет... Никаких окон, никакого освещения, даже дверей нет. Что я тут делаю? Сижу. Просто сижу, ни о чем не думая. Не хочу ни о чем думать. Не о чем думать. Да и зачем? Так проще, так легче. Лучше просто смотреть перед собой и забыть о произошедшем. Сколько я здесь сижу? Не знаю. Не помню. Мне все равно. Какая разница? Я буду здесь сидеть, пока не умру. Почему? Не хочу вспоминать, от этого только больно, и никакой пользы. Хотя по правде говоря тут кое-что было. Глаз. Этот проклятый светящийся глаз. Ненавижу! Единственный источник освещения, если слабое-слабое свечение можно назвать "освещением", был единственным, на чем мог остановиться взгляд. Глаз... Ненавижу... Ненавижу... Ненавижу! Раз в день. Или раз в пол дня. Или раз в час... Я не знаю, сколько времени тут проходит, но иногда, нет, часто этот глаз бьет меня молнией. Сначала я думала, что это для того, чтобы я мучилась, но со временем... Да, со временем я осознала, что не хочу есть. Не хочу есть, не хочу пить, не хочу в туалет. Наверное это из-за этого глаза, другого объяснения у меня нет. Хотя все эти мысли, все эти рассуждения были закончены давным-давно. Уже давно все, что я могу, это кое-как цепляться за реальность да ожидать очередного приступа выворачивающей на изнанку боли. Боль... Да, это все, что у меня осталось: сидеть здесь в углу и ждать удара электричеством. Или что это такое? Не важно. Какая разница? Всю оставшуюся жизнь мне предстоит это испытывать. К боли можно привыкнуть, но от этого она не становится приятнее.
– Не слишком уютное место.
– Почему так произошло? Нет, лучше не думать! Закрыть глаза и не думать.
– Эй! Ты меня слышишь?
– Может на ноги встать и пройтись? Я уже давно не ходила: зачем? А действительно, зачем? Не зачем, так что и сейчас не стоит напрягаться...
– Очнись уже!!
– Хм? Я подняла голову к источнику шума, и увидела какой-то черный силуэт. Силуэт? Неужели этот глаз стал выдавать новые фокусы? Но зачем ему показывать мне силуэты? Хммм... Хммм... Хм? О чем это я? Ах да, скоро уже время для очередного удара молнией: может я и не понимаю сколько времени прошло, но за это время я отлично научилась понимать когда настает время для очередного удара. В следующий миг меня что-то довольно сильно ударило по щеке, и я упала на холодный пол камеры. Что? Это кто меня? Время еще не пришло! Кто-то другой? Да нет, здесь никого не было с тех пор, как меня сюда посадили. Наверное показалось.
– Нет
– И снова меня что-то ударило, но на этот раз в другую щеку. Да что за черт?! Вскочив на ноги, я стала возмущенно всматриваться в темный силуэт.
– Тхагха!!
– Выдала я. Что за? Горло пересохло, и совсем отказывается звуки издавать. Сделав несколько глотков и откашлявшись, я наконец смогла сказать то, что хотела.
– Ты кто такой, кха, кха!
– Что поделать, я ни с кем не разговаривала с тех пор, как меня сюда посадили. Интересно, сколько времени прошло с тех пор?
– Полтора года.
– Ответил силуэт. Хмм... Полтора года значит... Я наверное ужасно выгляжу.
– Да, видок у тебя еще тот.
– Так, стоп! Ты что, мои мысли читаешь?!
– Есть немного.
– Кстати ты не ответил кто ты.
– Спросила я, хмурясь: кажется я догадываюсь кто это может быть.
– Правильно догадываешься. Я - тот, кого ты больше всех презирала и борьбе с кем посвятила свою жизнь.
– Вот как...
– Раджани, бог тьмы. Ну... Теперь-то мне уже все равно.
– Чего надо? Пришел посмеяться? Да нет, как-то мелко для тебя.
– Ты права, смеяться у меня нет причин.
– Тогда зачем ты здесь?
– Да так, решил посмотреть как ты поживаешь.
– Ожидаешь, что я в это поверю?
– Хм, и правильно сделаешь. Скажи, ты хочешь... Умереть?
– ...
– Я задумалась. Действительно, зачем мне теперь жить? Та цель, к которой я так сильно стремилась была безжалостно отобрана. У меня больше нет причин жить... Сначала я даже пыталась совершить самоубийство, но этот чертов глаз ударял меня молнией каждый раз, как я пыталась удариться головой о стену или откусить себе язык, так что вместо самоубийства, я корчилась на полу в агонии.
– Нет. Не хочу.
– Ответила я.
– Почему?
– Назло.
– ...
– Несколько секунд царила тишина.
– Ха-ха-ха!
– Вдруг рассмеялся силуэт. Да, это пожалуй действительно смешная причина для жизни, но мне больше ничего не остается: я сижу в каменной коробке, и все, что я могу сделать, это продолжить жить назло всем, кто хочет моей смерти!
– Понятно, понятно. А что ты хочешь сделать? Будь у тебя такая возможность, какую бы цель ты себе поставила?
– Ты меня покупаешь?
– А ты на удивление умная для своего возраста.
– Похвалил меня собеседник.
– Раз так, то давай на чистоту: не хочешь стать моей жрицей?
– Ты предлагаешь мне стать слугой того, кого я больше всех ненавижу?
– О, в тебе действительно горит ненависть, но ко мне ли?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты сама знаешь, просто продолжаешь цепляться за старые привычки. Назад ничего не вернется, девочка. Тебя, самую преданую слугу Светлого выкинули, как ненужную игрушку без малейшего колебания. Именно так Светлый платит за преданность. Ты это прекрасно понимаешь, но не хочешь принять. Слишком уж сильно ты в него верила. Но по-моему у тебя было достаточно времени, чтобы понять, что это не шутка и не ошибка. Ты больше им действительно не нужна. Более того ты опасна, и поэтому ты будешь сидеть здесь, пока не умрешь.
– ...
– Да знаю я это, знаю... Но не хочу об этом думать! Весь мой мир обрушился в одночасье, все, чем я дорожила оказалось обманом, все кому я доверяла предали меня... Легче об этом не думать. Забыть. Просто сидеть у стены и ни о чем не думать.
– Тебе-то какое до меня дело?
– Я же говорю: становись моей жрицей.
– Мне-то это зачем?
– Зачем? А разве ты не хочешь отомстить? Отомстить тем, кто игрался с твоей жизнью? Отомстить этому так называемому "Светлому"?
– Отомстить богу? Легче самой убиться.
– Ты сильно недооцениваешь себя. И меня кстати тоже, так что я пожалуй даже обижусь. Кроме того чтобы отомстить не надо обязательно убивать.
– И как же ты предлагаешь ему отомстить?
– Заинтересовалась я.
– Очень просто. Для этого существует множество разных способов. Однако самых подходящих два. Первый, это разрушать его планы. Сейчас, когда в мире появилась светлая жрица, он не станет сидеть на месте, и постарается привести человечество к "светлому будущему под его крылом".
– Закончил он с явным отвращением.