Вихрь пророчеств
Шрифт:
– Вот видишь, – отозвалась Гвен, которая читала вместе с ним, пристроившись на подлокотнике его кресла, – Марвен не возражает. Напрасно ты переживал.
– Я и сейчас переживаю, – сказал Бренан. – И продолжаю чувствовать себя негодяем. Ей еще нет двенадцати, а я уже наперед распланировал ее жизнь.
– Так делается во всех дворянских семьях. За знатность и богатство приходится платить, и Марвен хватило ума самой это понять. Она хочет быть леди – а значит, должна принять правила игры высшего света. В конце концов, у нее будет три года, чтобы передумать.
– А если передумает, потеряет
– Ну ты же все равно не оставишь ее бедствовать. Ты очень заботливый братец.
С этими словами Гвен легонько взъерошила шевелюру Бренана, потом наклонила голову и чмокнула его в губы. Ему очень захотелось усадить ее к себе на колени, крепко-крепко сжать в объятиях и точно так же крепко поцеловать, а потом…
Но нет, нельзя. В их отношениях инициатива должна исходить исключительно от Гвен; именно ей решать, когда сделать следующий шаг на длинном пути сближения. А Бренану остается терпеливо ждать, пока эти крошечные шажки наконец приведут их в супружескую постель…
Гвен соскользнула с подлокотника и разгладила свое платье.
– Ладно, мне пора идти. Сам понимаешь, я не могу принимать в этом участия.
– Понимаю, – с тихим вздохом произнес Бренан и поднялся.
Они вместе вышли из его покоев в коридор и там встретили Мораг, у которой на плече сидела рыженькая шогирская обезьянка. Она (разумеется, Мораг, а не обезьянка) как раз стучала в дверь Шайны, расположенную точно напротив двери Бренана.
– Ты немного не вовремя, – сказала ей Гвен. – Шайны сейчас нет.
– Да уже и сама вижу, – ответила Мораг и ловко перехватила лапку обезьянки, надумавшей было поиграть с ее белокурыми волосами. – Не смей, проказница! Какая же ты неугомонная, право слово… А ты, сестра, – обратилась она к Гвен с озорной улыбкой, – что-то долго задержалась у своего жениха. Надеюсь, вы не делали ничего, чего не следует делать до свадьбы?
Бренан смутился и густо покраснел, а Гвен, нисколько не растерявшись, ответила:
– Если бы делали, остались бы до утра. Я собиралась уйти раньше, но Бренан получил от сестры Моркадес письмо.
– Теперь понятно. И как там девочки?
– Все в порядке, – ответил Бренан, – они уже в Килгурайне.
– Неплохая скорость для речного корабля, еще и в зимнее время. Если Авон Гир не замерзнет, недели через две они уже будут в Эйгайне. А еще через неделю – в Тахрине.
– Где-то так, – согласилась Гвен.
– К тому времени Совет лордов точно соберется, – заметила Мораг, сняла с плеча обезьянку, отдала ее проходившей мимо служанке и приказала отнести животное в обезьянье жилище на первом этаже. После чего продолжила: – Возможно, Бренан, ты встретишь своих кузин уже королем. Нужно только вывести на чистую воду лорда Финвара. Готова поклясться – это он сговорился с черными. Не пойму, почему Бригид бездействует. Шайна правильно предлагала устроить обыск. По правде говоря, я удивлена, что она не нарушила запрет. До сих пор не замечала за ней такого послушания…
Разговаривая, они спустились на второй этаж и дошли до северной галереи, где двум часовым в сине-красных минеганских мундирах составляли компанию трое катерлахских гвардейцев из сопровождения Гвен. Естественно, она не нуждалась ни в какой защите, но, став регентом,
Гвен попрощалась с Бренаном, поцеловав его в щеку и, прошептав «держись» вместо «спокойной ночи», напоследок обняла Мораг и в сопровождении гвардейцев отправилась в Королевское крыло дворца.
Бренан смотрел ей вслед, пока она не исчезла за поворотом галереи, а потом повернулся к Мораг и встретился с ее проницательным, доброжелательным взглядом, который выражал полную поддержку и в то же время был немного ироничным.
– Только ушла, а ты уже грустишь. Радуйся этому чувству. Впереди вас ждет долгая совместная жизнь, и вы успеете так наскучить друг другу, что будете радоваться минутам, проведенным порознь.
Бренан уверенно покачал головой:
– Такого не будет, поверь.
Мораг не стала с ним спорить, лишь снисходительно усмехнулась.
– Давай пропустим перед сном по бокальчику сухого винца, – предложила она. – Сыграем в шахматы или просто поболтаем, а то мне скучно. К Альсе идти не хочу, а остальные сестры, как назло, куда-то подевались.
Бренан знал, что Бригид специально это устроила, выдумав для всех не посвященных в дело ведьм какие-то срочные задания за пределами Риванхара, чтобы на первую половину ночи освободить Ведьминскую Башню от их присутствия. Мораг она трогать не стала, поскольку знала, что та обычно рано ложиться спать и спит как убитая. А если ей, как и всем остальным, поручить задание, был большой риск, что Мораг, из-за своей лени и любви к постели, отнесется к нему безответственно, выполнит кое-как и вернется раньше, чем положено.
В общем, Бренану нравилось общество Мораг. Ко всему прочему, из присутствующих в Тахрине ведьм она была самым подходящим для него партнером по шахматам, потому что играла так же плохо, как и он. На Лахлине эта игра находилась под строгим запретом, и о ее существовании Бренан узнал только на Абраде, а впервые сел за шахматную доску этим летом, когда гостил в Кыл Морганахе. Несмотря на то что Гвен и Лиам безбожно поддавались ему, он все равно каждый раз с треском им проигрывал. Точно так же был беспомощен и с Шайной, Эйрин и Шаннон, не говоря уже о более старших ведьмах; зато Мораг из-за своей фантастической невнимательности то и дело допускала элементарные ошибки, позволявшие ему частенько у нее выигрывать. Так что при других обстоятельствах Бренан охотно принял бы ее предложение и приятно скоротал с ней остаток вечера. Однако сейчас понимал, что Мораг скорее заснет, если и дальше будет скучать, поэтому вежливо отказался под тем предлогом, что еще должен написать ответ сестре Моркадес и кузинам.
Вернувшись к себе, Бренан действительно написал им письма. А потом еще почти час просидел за столом, снова и снова перечитывая текст договора, который и без того уже знал наизусть. Убеждал себя, что так нужно, что он делает все правильно, но все равно не мог избавиться от мысли, что его поступок иначе как подлым не назовешь…
Вскоре после полуночи в кабинет заглянула Шайна, одетая в длинный темный плащ, на котором кое-где виднелись мокрые пятна от растаявших снежинок. Бренан взволнованно вскочил.