Викинг

Мазин Александр Владимирович

– Берсерки Харальда подло напали на меня и ограбили! И за эту подлость кто-то должен ответить! Ты, Олаф, человек Харальда. Ты и ответишь. Боги – свидетели, эту распрю начал не я, а люди Харальда! Я в своем праве! – Ярл шагнул назад, и строй расступился, готовясь его принять.

– Эй, погоди! – закричал Олаф встревоженно. – Я ничего не знал о берсерках. Ты уверен, что это были люди Харальда-конунга?

– Драккар, полный волков Одина! – рявкнул Хрогнир. – У кого еще, кроме Харальда, есть столько священных безумцев?

– Но ты ведь не знаешь точно! – настаивал Олаф. – Послушай, Хрогнир-ярл! Я приношу

извинения за то, что говорил с тобой неучтиво. Будь снисходителен, и я заплачу виру за свои слова и окажу тебе гостеприимство.

– Быть посему! – согласился Хрогнир.

Махнул рукой – и строй рассыпался. И строй местных – тоже.

Драка, к некоторому огорчению Санька, не состоялась.

Впрочем, огорчался только Санёк.

– Этот Олаф дерется так, будто и впрямь папаша его – медведь. Может и в священную ярость впасть. Тогда вообще туши свет. Схватись Олаф с Хрогниром один на один – еще неизвестно, кто бы победил, – пояснил Саньку Сергей Лис. – И в общем бою нам бы пришлось нелегко. У Олафа – трое сыновей. Все – под стать папаше. Вон они стоят, сам видишь. Если б отец их Харальду не присягнул, они бы не землю пахали, а Лебединую Дорогу викингов. Многие из здешних – такие же. Знают, как выпустить человеку кишки. А у нас больше половины бойцов – зелены, как травка по весне. Победить-то мы победили бы, но треть румов на драккаре бы опустела. А так и до боя не дошло, и оба они, Олаф и ярл наш, честь сохранили.

Потом был пир. И на этом пиру, а вернее, после него Санёк умудрился вляпаться по полной программе. Причем не по собственной инициативе.

Есть такая примета: чем больше викинг выпьет пива, тем чаще его тянет на свежий воздух.

Пива Санёк выпил изрядно. Но ориентацию в пространстве сохранил и даже ухитрился выиграть соревнование по метанию ножей. Впрочем, невелика заслуга. Настоящие герои участия в нем не принимали. Герои метали топоры. И копья. На куда большее расстояние и с куда большим уроном для мишеней. Копья, впрочем, метали не только в мишень, но и друг в друга. Расходились на дистанцию шагов в тридцать и метали. По очереди. Один кидает, второй ловит. Задача еще та, учитывая, что на таком расстоянии копье запросто пробивало и доспех, и тушку внутри него. И щит, если его «ставили» неправильно. Однако пострадавших не было.

В метании топоров первое место занял головорез по имени Кнут Костедробитель. Старший сынок Олафа Бьернсона. Чрезвычайно наглый бугай. Вздернутый кверху кончик мясистого носа вкупе с толстенной шеей и махонькими глазками придавали хозяину отчетливое сходство со свиньей. Хотя острить на эту тему никто не рисковал. И задирать старшего Олафсона – тоже. Он сам задирал других. Громко и обидно.

Но не Санька. Санёк для него был слишком мелкой рыбешкой. Таких он просто не замечал…

В прямом смысле. Как говорится: носорог передвигается быстро, а видит плохо. Но при таком весе это не его проблемы, а тех, кто окажется на дороге.

Кнут Санька наверняка видел. Но «не заметил». Хотя Санёк не в проходе стоял, а сбоку. Причем как раз завел интересный разговор с симпатичной местной девушкой. Вернее, она сама его завела, а Санёк уж поддержал с удовольствием…

И вдруг ощутил, что вот только

что он стоял, а теперь уже летит. И на хорошей скорости таранит опорный столб с красивой этнографической резьбой. Да больно так таранит…

Санёк зашипел, развернулся…

И увидел Олафова сынка. С ухмылкой во всю рожу. А рожа у него… Свинячья. И не просто свинячья, а такая, что если кирпичом приложить, то повреждения будут на кирпиче, а не на роже. Ухмыляется и девчонку, с которой Санёк общался, за попку щупает. Девчонка терпит. Ну да! Попробуй тут не потерпи…

Санёк смотрел-смотрел, а потому рука сама к ножу потянулась…

…И была перехвачена на полпути.

– Спятил? – прошипел Сергей. – На минуту тебя одного оставить нельзя…

– Вот-вот! – пробасил Кнут. – Нашепчи своей подружке, Лис, как надо себя в гостях вести, чтоб хозяевам путь не заступала.

– Ты язык-то придержи, Олафсон, – спокойно сказал Сергей. – У отца учтивости поучись. Или тоже хочешь виру за длинный язык заплатить?

Рожу Кнута перекосило… Но он сдержался. Буркнул что-то, отпустил девчонку и отошел.

– Вот так-то, – с удовлетворением произнес Сергей.

– Фигасе! – Санёк с уважением поглядел на игрока. – Чем это ты его напугал?

– Он не меня, а богов боится, – ответил Сергей. – Мы же гости. А кто закон гостеприимства нарушит, тот уже не только перед людьми, но и перед богами отвечает. Но, когда уходить отсюда будем, постарайся на глаза ему не попадаться. Мало ли…

Девчонка умчалась куда-то, подмигнув Саньку напоследок. А ведь непростая девушка: цепочка золотая на шейке, перстеньки….

– Пей, ешь и помалкивай, – посоветовал Сергей. – Здешние, даже нажравшись, правила помнят. Это у них в крови. А у тебя – нет. Так что спокойней ко всему, спокойней. Никому не дерзи, никого не трогай. Понятна идея?

– Вполне, – ответил Санёк. Было прикольно: настоящие викинги, живые, колоритные…

Спокойно не получилось. Пиво – оно пиво и есть. Располагает к «подышать свежим воздухом». Вот и вышел человек отлить, делал свое дело, никого не трогал, но не успел даже штаны завязать…

Захват сзади. Да такой, что так просто не выскользнешь… И достаточно приятный, чтобы не хотелось применять силу.

Ммм… Всё же неплохо бы взглянуть, что за дама его поймала?

Санёк попытался развернуться, но пылкая скандинавка держала крепко. И действовала решительно.

Жаркий шепот в ухо, щекочущее прикосновение волос:

– Красавчик, покажи мне своего сомика. Куда ты его спрятал?

Девичья лапка, не сказать что нежная (женщины здесь работящие, лапки – мозолистые), но решительная нырнула Саньку в штаны.

А вот это уже перебор. Санёк лапку перехватил, провернулся…

О-о-о! Знакомая девушка! Та самая.

Санёк слыхал, что нравы здесь – легкие. Да и сам кое-что видел. Многое можно. Даже свободных леди – можно. При условии добровольности и одобрения старших. Однако старшим сейчас не до целомудрия родни женского пола. У них нынче другие приоритеты: вон новый котел с пивом приволокли. А кто первый на дегустацию?

– Ужель не нравлюсь?

И прижалась весьма откровенно. Да еще и движения бедер… соответствующие, на которые Санькин организм отреагировал. Ну естественно. Как еще он мог отреагировать?