Викинги

Бенгтссон Франц Гуннар

Орм считал, что ему предстоит решить много труд­ных проблем.

— Наше нынешнее положение таково,— сказал он,— что мы должны составить мудрый план, если хотим успешного завершения нашей экспедиции. Никто ничего не знает о сокровищах, кроме вас двоих и меня, и двух мальчишек, которые знают, как надо держать язык за зубами. Все, что было сказано людям, это то, что мы направляемся в Киев, чтобы получить наслед­ство, я даже Спофу не сказал об истинной цели нашего похода. Но скоро нам придется сказать им, что мы двигаемся дальше Киева, к порогам, и что мое наслед­ство находится там. Однако если мы им об этом ска­жем, то несомненно, что скоро весь Киев также будет знать об этом. Потому что человек, пьющий в большом порту не может сохранять такую тайну дольше того времени, которое ему потребуется, чтобы выпить три кружки пива, даже если ему известно, что за это он лишится головы. А если цель нашего путешествия достигнет ушей великого и его людей, это будет для нас большой неудачей, потому что тогда появится много желающих разделить наше золото и серебро с нами, если не убить нас и таким образом получить все. В дополнение ко всему этому, мы еще должны теперь думать об этих патцинаках, которые будут поджидать нас у порогов.

Олоф и Токе согласились, что тут призадумаешься. Токе спросил, как далеко от Киева до порогов и смогут ли они найти продовольствие на реке, когда покинут город.

— От Киева до порогов, по-моему, девять дней пути тяжкой гребли,— сказал Олоф,— хотя Споф сможет вам сказать об этом более точно, чем я. Когда я путешествовал в тех краях, мы покупали продоволь­ствие у пастухов, а также много взяли в богатой деревне северян. Но теперь все могло измениться, поскольку нет больше мира на реке.

— Было бы глупо прийти в Киев, не рассказав перед этим людям, что мы поедем дальше,— сказал Токе,— потому что в городе будет много соблазнов, и может так случиться, что многие откажутся идти дальше, заявив, что мы их обманули.

— Еще опаснее то,— сказал Олоф,— что великий князь может призвать многих, если не всех нас, сразу же к себе на службу. Я служил у великого князя Владимира и знаю, как обстоят дела в Киеве. Он всегда хорошо платил, а сейчас, если близятся непри­ятности, он может предложить еще больше. Его осо­бенностью является то, что ему всегда не хватает норманнов в его дружине, поскольку он считает нас с храбрыми и верными воинами, что соответствует истине, и очень нас любит еще с тех пор, когда шведы помогли ему взойти на престол, когда он был моло­дым. В нем самом течет шведская кровь. Он знает много способов, как уговорить норманнов остаться в Киеве, даже если его золото не сможет соблазнить их.

Орм покивал головой и сидел в задумчивости, уставясь на воду.

— Существует много доводов против нашего посе­щения князя Владимира,— сказал он,— хотя его слава столь велика и его мудрость столь широко известна, что жалко будет пройти через его город и не повидать­ся с ним. Говорят, что теперь, когда он состарился, люди боготворят его, как святого, хотя ему потребова­лось много времени, чтобы добиться этого. Он, воз­можно, почти такой же великий король, каким был король Харальд. Но самое важное должно оставаться самым важным. Мы прибыли с конкретной целью —забрать золото, потом, когда мы найдем его, у нас будет другая цель — а именно, доставить его быстро и в целости домой. Я думаю, что все мы согласны с тем, что надо следовать прямо к порогам.

— Это так,— сказал Токе.— Тем не менее, я считаю, что по этому вопросу надо посоветоваться со Спофом Он знает маршрут лучше нас, и, возможно, знает побольше и об этих патцинаках.

Остальные кивнули, и Орм позвал Спофа, который сидел на берегу. Когда он забрался на борт, Орм рассказал ему о золоте.

— Я ничего тебе не сказал об этом, когда нани­мал,— сказал он в заключение,— потому что был еще в тебе не уверен. Но теперь я знаю, что ты — хороший и честный человек.

— Это будет более дальнее путешествие, чем то, на которое я соглашался,— сказал Споф,— и более опас­ное. Цену, которую я запросил за свои услуги, ты счел высокой, но должен сказать тебе, что если бы я знал, что мы пойдем к порогам, она была бы еще выше.

— На этот счет можешь не беспокоиться,— сказал Орм.— За поход к порогам можешь назвать свою собственную цену. Я обещаю тебе, и Токе, сын Серой Чайки, и Олоф Стирссон будут свидетелями, что ты получишь также и свою долю сокровищ, если мы найдем их и в сохранности доставим домой. И это будет полноценная доля кормчего.

— Тогда я согласен идти с тобой,— сказал Споф.— Мы, готландцы, счастливее всего, когда знаем, что за наш труд нам хорошо заплатят.

Когда он обдумал вопрос, Споф сказал, что он тоже считает, что им надо идти прямо к порогам.

— Продовольствие достать будет нетрудно,— ска­зал он.— Его можно легко и дешево купить внизу по реке, я знал случаи, когда люди покупали пять жирных свиней за один топор и мешок орехов. Сейчас на нашем пути будут попадаться богатые деревни, как под Кие­вом, так и дальше, мы сможем купить столько еды, что нам хватит до порогов и на обратный путь. Но будет лучше, если ты станешь платить за нее, как ты это делал до сих пор, если у тебя не кончилось серебро, потому что глупо брать что-то силой по пути куда-то, если ты собираешься возвращаться тем же путем.

Орм ответил, что у него в кошельке еще бренчит немного серебра, хотя большая часть уже кончилась.

— Главной нашей проблемой будут патцинаки,— продолжал Споф,— мы можем оказаться вынужден­ными покупать себе пропуск у них. Однако, возможно, что они не пропустят нас ни за какие деньги. Было бы лучше, если бы ты мог сказать мне, на каком берегу реки лежат сокровища и между какими порогами.

— Оно лежит на восточном берегу,— сказал Орм,— между вторым и третьим порогами, считая с юга. Но точное место я никому не скажу, пока не прибудем на место.

— Значит оно лежит далеко от того места, где нам придется вытащить корабль на берег для волока,— сказал Споф.— Будет лучше, если мы пойдем туданочью. Было бы очень хорошо прихватить с собой кого-нибудь, кто понимает язык патцинаков на случай, если они не захотят мирно с нами разговаривать. Но этого сейчас не исправишь.

— Эту трудность мы можем преодолеть,— сказал Токе,— захватив с собой писца Фасте. Он может сделать свое дело в Киеве и на обратном пути. Никто не будет жаловаться на то, что он опоздал, потому что никто не знает, когда он выехал. Если мы будем говорить с патцинаками, среди них непременно на­йдется кто-нибудь, кто знает его язык, даже если он их не понимает.

На этом совещание и закончилось. На следующее утро, до того как они продолжили свой путь, Орм поговорил с людьми. Он сказал им, что они направляются дальше Киева, туда, где спрятано его наследство, оставленное братом.

— Вполне вероятно, что предстоят схватки,— до­бавил он,— и если вы покажете себя храбрыми воина ми и я получу свое наследство, может быть, каждый из вас получит долю, кроме тех денег, которые вам уже обещаны.

Люди не стали жаловаться, кроме сыновей Соне, которые бормотали что-то насчет того, что двоим из них непременно придется умереть там и что им нужно пиво, а не тот сладкий напиток, который только и есть в этой стране, если он хочет, чтобы они дрались в полную силу.