Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя. Том 1
Шрифт:
Король задумался. Он внимательно смотрел на Кольбера, вспоминая слова кардинала.
– Вы были верным слугой его высокопреосвященства, о чем он сам мне говорил.
– Да, ваше величество.
– Вы посвящены в некоторые его тайны?
– Во все.
– Мне дороги друзья и слуги покойного кардинала, я позабочусь о том, чтобы вы были приняты ко мне на службу.
Кольбер поклонился.
– Вы, кажется, финансист?
– Да, ваше величество.
– Непосредственно моему дому вы, помнится, никогда не служили?
– Извините, ваше величество, я имел счастье подать господину кардиналу мысль об экономии, которая приносит казне вашего величества триста тысяч франков ежегодно.
– Какая же это экономия, сударь? – спросил Людовик XIV.
– Ваше величество изволите знать, что рота швейцарцев носит серебряное кружево на концах лент?
– Знаю.
– Я предложил пришивать к лентам кружево из фальшивого серебра; этого никто не может заметить, а на сто тысяч экю можно прокормить в течение шести месяцев полк и купить десять тысяч хороших мушкетов или построить корабль с десятью пушками.
– Правда, – заметил Людовик XIV, еще внимательнее всматриваясь в Кольбера. – По-моему, экономия очень уместная; смешно подумать, что солдаты носили такое же кружево, как вельможи.
– Я счастлив, что ваше величество одобрили мои действия, – ответил Кольбер.
– При кардинале вы вели только его дела? – спросил король.
– Его высокопреосвященство поручал мне еще проверять счета суперинтенданта финансов.
– А! – воскликнул Людовик XIV. Он собирался отпустить Кольбера, но последние слова заинтересовали его. – Покойный кардинал поручал вам контролировать счета господина Фуке? И каковы же результаты?
– Оказался дефицит, ваше величество. И если вы позволите…
– Говорите, господин Кольбер.
– Я должен дать вашему величеству некоторые объяснения.
– Нет, не надо. Вы же проверяли счета, скажите: каков итог?
– Это легко, ваше величество… Все пусто, денег нет.
– Будьте осторожны, сударь. Вы осуждаете управление господина Фуке, а он, по общему мнению, очень искусен в делах.
Кольбер покраснел, потом побледнел, чувствуя, что в эту минуту вступает в борьбу с человеком почти таким же могущественным, как умерший кардинал.
– Совершенно верно, ваше величество, он очень искусный человек, – отвечал Кольбер, низко кланяясь.
– Но если он искусный человек, а денег все-таки нет, то кто же виноват?
– Я никого не обвиняю, ваше величество, а только констатирую факты.
– Хорошо, составьте отчет и подайте его мне. Вы говорите, что есть дефицит? Но, может быть, это дефицит временный: кредит вернется, а с ним и деньги?
– Нет, ваше величество.
– Не в этом году, я понимаю, но, может быть, в будущем?
– Будущий год так же начисто съеден, как и текущий.
– Ну, еще через год.
– И он съеден.
– Что вы говорите, господин Кольбер?
– Я утверждаю, что истрачены доходы за четыре года вперед.
– Так придется сделать заем.
– Уже сделано три займа, ваше величество.
– Я создам новые должности и за них получу деньги.
– Невозможно, ваше величество: их создано слишком много. Откупщики приобрели их, но не исполняют своих обязанностей. К тому же господин суперинтендант получает с каждой из них треть, так что народ обирают, а ваше величество не извлекает из этого никакой пользы.
Король нетерпеливо сдвинулся с места.
– Объясните мне это, господин Кольбер.
– Ваше величество, выскажите яснее вашу мысль: каких объяснений вы желаете?
– Вы правы. Ясность прежде всего. Так вот. Если сегодня со смертью господина кардинала я стал королем и пожелаю получить деньги?
– Ваше величество их не получите.
– Странно! Как, мой суперинтендант не добудет мне денег?
Кольбер отрицательно покачал головой.
– Что же это значит? Неужели мы обременены такими долгами, что государственные доходы все равно что не существуют?
– Да, ваше величество.
Король нахмурил брови.
– Хорошо, – сказал он, – я соберу платежные обязательства и добьюсь от их держателей уменьшения налога и продажи по дешевым ценам.
– Невозможно, ваше величество: платежные обязательства превращены в векселя, которые для удобства и облегчения сделок разрезаны на столько частей, что теперь не узнать оригинала.
Людовик в сильном волнении ходил по комнате, все еще нахмурив брови.
Вдруг он остановился и спросил:
– Если все это правда, я разорен, еще не начав царствовать?
– Да, ваше величество, разорены, – отвечал бесстрастный счетовод.
– Однако ж деньги куда-нибудь делись?
– Разумеется, ваше величество, и для начала я принес записку о капиталах кардинала Мазарини, о которых он не хотел упомянуть ни в своем завещании, ни в других актах; он доверил их мне.
– Вам?
– Да, государь, и приказал передать их вашему величеству.
– Как! Кроме сорока миллионов, упомянутых в завещании, у господина Мазарини были еще деньги?
Кольбер поклонился.
– Какая бездонная пропасть этот человек! – прошептал король. – С одной стороны – Мазарини, с другой – Фуке; у них, может быть, более ста миллионов. Неудивительно, что у меня пусто в казне.
Кольбер ждал, не двигаясь с места.
– А сумма, которую вы должны передать мне, заслуживает внимания? – спросил король.
– Да, ваше величество, кругленькая сумма.
– Она составляет?
– Тринадцать миллионов ливров, государь.
– Тринадцать миллионов! – воскликнул Людовик XIV с радостным трепетом. – Вы говорите – тринадцать миллионов, господин Кольбер?