Виконт де Бражелон или десять лет спустя
Шрифт:
— Что вы делаете? — воскликнул губернатор. — Почему я не могу прочитать выцарапанных здесь слов?
— Это государственная тайна, — твердо сказал д'Артаньян, — и поскольку вам известен приказ короля, согласно которому проникшему в нее полагается смертная казнь, я, если желаете, дам вам прочесть, что здесь написано, но сразу же после этого велю расстрелять вас на месте.
Пока д'Артаньян полусерьезным-полушутливым тоном произносил это, Атос и Рауль хладнокровно молчали.
— Немыслимо, — протянул губернатор, — чтобы эти господа ничего не понимали, ни одного слова.
— Оставьте.
Губернатору пришлось удовлетвориться такими объяснениями, но он был упрям и заметил д'Артаньяну:
— Пригласите этих господ посетить нашу крепость.
— Очень хорошо, я хотел предложить вам то же, — ответил д'Артаньян.
На самом деле мушкетеру хотелось совсем обратного, к он был бы рад, если б его друзья были уже за сто лье. Но ему нужно было продолжать начатую комедию, и он обратился по-испански к своим друзьям с приглашением, которое они вынуждены были принять. Все направились к крепости, и восемь солдат, потревоженных на короткое время этим неслыханным происшествием, вернулись к привычной праздности.
Глава 13
ПЛЕННИК И ТЮРЕМЩИКИ
Они вошли в замок, и, пока губернатор отдавал кое-какие распоряжения, относящиеся к приему гостей, Атос попросил д'Артаньяна:
— Объясните мне вкратце, пока мы одни, что тут у вас происходит.
— Совершенно простая вещь, — отвечал мушкетер. — Я привез сюда узника, видеть которого, по приказу короля, запрещается кому бы то ни было; вы приехали, он бросил вам какой-то предмет через решетку своего окна; в это время я обедал у губернатора и, заметив, что из окна летит этот предмет, заметил также, как Рауль поднял его. Мне но требуется много времени, чтобы постигнуть суть дела. Я решил, что вы заговорщики и что вы таким образом общаетесь с моим узником. И вот…
— И вот вы приказали, чтобы нас застрелили.
— Признаюсь… приказал; но если я и был первым, схватившимся за мушкет, то, к счастью, был последним, кто взял вас на мушку.
— Если б вы убили меня, д'Артаньян, на мою долю выпало бы счастье умереть за королевскую династию Франции. И это большая честь — умереть от вашей руки — руки самого благородного и верного защитника этой династии.
— Что вы толкуете тут, Атос, о королевской династии? — не очень уверенным тоном сказал д'Артаньян. — Неужели вы, граф, человек благоразумный и обладающий огромным жизненным опытом, верите глупостям, написанным сумасшедшим?
— Верю.
— С тем большим основанием, дорогой шевалье, — добавил Рауль, — что у вас есть приказ убивать всякого, кто в них поверит.
— Потому что всякая басня этого рода, если она уж очень бессмысленна, — отвечал мушкетер, — почти наверняка становится в конце концов общераспространенной.
— Нет, д'Артаньян, — совсем тихо проговорил Атос, — нет, потому что король не хочет, чтобы тайна его семьи просочилась в народ и покрыла позором палачей сына Людовика Тринадцатого.
— Ну что вы, что вы, не произносите этих ребяческих слов, Атос,
— Добавьте: сын, которого вы привезли сюда в маски на утлой рыбачьей лодке. Разве не так?
Д'Артаньян осекся, — В рыбачьей лодке? Откуда вы знаете? — спросил он, мгновение помолчав.
— Эта лодка доставила вас на Сент-Маргерит с каретой, снятой с колес, и в этой карете находился ваш узник, к которому вы обращались, именуя его монсеньером. О, я акаю!
Д'Артаньян покусывал ус.
— Даже если правда, что я привез сюда узника в маске, ничто не доказывает, что этот узник-принц, принц французского королевского дома.
— Спросите об этом у Арамиса, — холодно ответил Атос.
— У Арамиса? — воскликнул повергнутый в изумление мушкетер. — Вы видели Арамиса?
— Да, после его неудачной попытки в Во; я видел бегущего, преследуемого, погибшего Арамиса, и Арамис сказал мне достаточно, чтобы я верил жалобам, которые начертал на серебряном блюде этот несчастный.
Д'Артаньян удрученно опустил голову.
— Вот как господь потешается над всем тем, что люди зовут своей мудростью! Хороша тайна, обрывками которой владеет добрая дюжина лиц…
Будь проклят случай, столкнувший вас в этом деле со мной, потому что теперь…
— Разве ваша тайна, — сказал Атос со своей сдержанной мягкостью, разве ваша тайна перестала быть тайной оттого, что я знаю ее? Разве не скрывал я всю свою жизнь столь же серьезных тайн? Вспомните хорошенько, друг мой.
— Никогда вы не скрывали в себе более пагубной тайны, — продолжал с грустью капитан мушкетеров. — У меня роковое предчувствие, что все, кто прикоснется к ней, умрут, и умрут плохо.
— Да свершится воля господня! Но вот ваш губернатор.
Д'Артаньян и его друзья снова принялись за свою комедию.
Губернатор, суровый и подозрительный человек, проявлял по отношению к д'Артаньяну учтивость, граничившую с подобострастием. Что же касается путешественников, то он удовольствовался лишь тем, что угостил их отменным обедом, во время которого не сводил с них своего пытливого взгляда.
Атос и Рауль заметили, что он старался смутить их внезапной атакой и поймать врасплох. Но тот и другой неизменно держались настороже. То, что сказал о них д'Артаньян, могло казаться правдоподобным, даже если бы губернатор и не считав это правде».
Когда встали из-за стола, Атос по-испански спросил д'Артаньяна:
— Как зовут губернатора? У него отталкивающее лицо.
— Де Сен-Мар, — отвечал капитан.
— Он и будет тюремщиком юного принца?
— Откуда мне знать об этом? Быть может, и я пробуду на Сент-Маргерит до конца моих дней.
— Что вы? С чего вы взяли?
— Друг мой, я нахожусь в положении человека, который среди пустыни нашел сокровище. Он хочет унести его — и не может; хочет оставить на месте — и не решается. Король не вернет меня, опасаясь, что никто не будет сторожить узника столь же усердно, как я, но вместе с тем он жалеет, что я так далеко, понимая, что никто не будет служить ему так же, как я.