«Вилла Эдит»
Шрифт:
– Какого черта, Дэнни! Идемте скорее, ведь через пару часов рассвет. Мы только-только успеем выбраться из колодца.
– Терпение, мой друг, терпение, – засмеялся Брандт. – Ведь не хотите же вы, чтобы первый попавшийся постовой милиционер, случайно задержав нас, отобрал бы этот портфель.
– Что вы хотите сказать?
– А вот что! – Брандт ловко укрепил на столе миниатюрную магниевую лампу и только тогда осторожно перочинным ножом взрезал зеленую кожу портфеля. Так же осторожно он вынул из него пачку тонких папок, большой,
– Аккуратно сделано! А что это за письма?
– Моя переписка с фюрером, – с гордостью ответил немец.
– Ха! Я, как последний дурак, под видом штукатура ремонтировал девять лет назад вашу виллу от подвала до чердака и чуть не попался под конец. Почему вы не сказали мне при первой встрече, что папка не в вилле?
– Если вы помните, – усмехнулся Вольф, – у нас тогда не было времени для беседы.
– Да, эти дьяволы тогда задали нам работу. Однако за дело!
Брандт вынул из папок и разложил на столе листы бумаги, развернул карту и сделал несколько снимков микрофотоаппаратом, вмонтированным в портсигар. Вольф, наблюдая за его работой, заметил иронически:
– Постовой милиционер, конечно, не догадается, что в портсигаре – фотоаппарат.
– Если милиционер все же арестует нас, – проговорил Брандт, поджигая листки и карту, – он не получит ничего: я брошу портсигар на землю, и все сгорит в нем. О, мой портсигар – волшебный. Вот смотрите!
Вольф подошел и увидел, как откинулся крохотный диск в боковой стенке и появился ствол миниатюрного пистолета.
– Аптечка первой помощи. – Брандт рассмеялся. – Пуля с булавочную головку, но продырявит рельс… Послушайте, Вольф, а где же план захоронения сокровищ?
На этот раз рассмеялся Вольф. Смех его был хриплый, лающий.
– Ваш портсигар навел меня на забавную мысль.
– Какую же? – в голосе Брандта мелькнула тревога.
– Видите ли, я подумал: там, где пройдет один, не всегда удобно пройти двоим.
– Я не понимаю? – Брандт пристально посмотрел на Вольфа.
– Так вот, друг мой. Я не скажу вам сейчас, где сокровища. Я не хочу получить пулю в спину из этого изящного “портсигара”. Вы доставите меня домой в мою “Ночную розу”, я отмечу на схеме, которую вы сфотографировали, интересующие вас места. После этого вы вернетесь сюда и будете делать все, что вам угодно.
– Черт бы вас побрал! – В голосе Брандта явно выразилось разочарование. С минуту он молчал. Мгновенно оценив обстановку, он понял, что проиграл:
– Согласен. Пошли.
10
Бесшумно приблизившись к низкой железной двери, ведущей в подземную канцелярию Вольфа, Леонтьев и Асанов внимательно наблюдали за действиями шпионов. Силы были равными, но на стороне друзей – внезапность.
Вот Брандт перешагнул высокий порог, за ним Вольф. Асанов молча, изо всех сил ударил Вольфа по голове рукояткой пистолета, Леонтьев направил оружие на обернувшегося Брандта:
– Руки вверх!
– Портсигар! – отчаянно крикнул Асанов. Все, что произошло дальше, заняло секунды. Брандт по одному возгласу узнал Асанова. В натренированном мозгу разведчика молнией сверкнула мысль: если тут Асанов, значит, русские знают о нем все. Еще миг – и микропленка со снимками плана кенигсбергских подземелий окажется в их руках. Выработанная годами привычка делать хорошую мину при плохой игре не отказала и сейчас. Она помогла привести в исполнение то, в чем несколько минут назад заподозрил его Вольф.
– Чудеса! – воскликнул он, улыбаясь. – Мы словно не расставались с вами, Александр. На этот раз я подчиняюсь вам…
Не обращая внимания на слова Леонтьева и сделав вид, что он хочет передать портсигар, Брандт протянул правую руку, держа ее как-то на отлет. В ту же секунду раздался резкий, точно удар бича, щелчок. Следующим движением Брандт рассчитывал уронить портсигар на пол, чтобы тот сгорел, но Леонтьев опередил его. Быстрым ударом он выбил портсигар из рук шпиона и подхватил его на лету. Пальцы Брандта застыли в воздухе.
– Игра окончена! Руки вверх! Не вздумайте сопротивляться. Стрелять будем без предупреждения, – проговорил Владимир, опуская портсигар в свой карман.
Брандт медленно поднял руки, фигура его сразу обмякла, лицо побледнело.
Асанов обыскал Брандта, забрал у него фальшивые документы, во внутреннем кармане пиджака нашел ампулы с ядом, которыми шпион решил, видимо, не пользоваться. Затем он осмотрел неподвижно распростершегося Вольфа. Игловидная пуля, выпущенная из портсигара-пистолета, попала в голову немцу, пробила ее насквозь и застряла в цементном полу.
– Двинулись! – подал команду Леонтьев.
Брандт шел впереди. Когда вошли в туннель, он, видя, что ему не грозит непосредственная опасность, снова заговорил:
– Должен вам сказать, господа, никогда и никто еще за всю мою жизнь не смог сделать того, что сделали вы. Десять лет я охотился за этими документами, и вот теперь присутствую при развязке затянувшейся истории. И притом вы должны быть мне благодарны: я разделался с этим негодяем Вольфом.
– Слушайте, Брандт, – перебил его Асанов. – Здесь вам не бокс-матч, чтобы делиться впечатлениями после раунда. Оставьте ваши излияния для другого раза, но, думаю, вам больше не представится такого случая.
– Что вы, Александр, – не умолкал Брандт. – Разве вы забыли наши северные встречи? Или обиделись на то, что десять лет назад я вас немного поцарапал? Я искренне сожалею…
Брандт говорил не переставая.
…Да, да. Говорить, говорить, вперемежку ерунду и серьезное, отвлечь внимание русских… Еще не все потеряно… Он всегда был удачником, “Клифтон – счастливая звезда” – так звали его те, с кем он работал. И Брандт продолжал говорить, нервно похохатывая, оглядываясь и улыбаясь.