Вилла в Лозанне
Шрифт:
Не объясняя причины, Эссен приказал Сюззи немедленно покинуть «Централь-Бельвю» и вы ехать к нему, но чтобы позади, сказал он, все было чисто!
Положив трубку, он заметил, что у него дрожат пальцы. Он закурил крепкую сигару и стал ходить по комнате. Нужны срочные контрмеры! Ясно, что, схватив ревизора с поличным, швейцарцы поведут расследование и постараются взять под наблюдение всех, с кем он соприкасался. Шардон, конечно, будет молчать, но, если слежка за ним установлена раньше ареста, они могли засечь его посещения виллы Кинкелей, прогулки с мадам Дижон, встречу с Хосе и, наконец, даже наши «хвосты» за Шардоном. Если так, это очень опасно! Разумнее исходить из худшего и действовать,
Глава одиннадцатая
Справа от выхода из Пайернского вокзала Вера Сергеевна увидела газетный киоск и подошла к нему. Поставила на асфальт большую хозяйственную сумку, набитую сладостями и фруктами, и, взглянув на свои ручные часики, с удовлетворением прерывисто вздохнула: не опоздала, почти двадцать минут в запасе. Ей велено прибыть сюда к девятнадцати часам и ждать Магду. Сегодня они обещают отдать Эрику. Боже, только бы все прошло хорошо!
Днем, около пяти, немка позвонила по междугородной (неизвестно откуда, так как агенты в подвале, как всегда, сами приняли вызов телефонистки) и дала понять Вере Сергеевне, что сегодня они вдвоем поедут за Эрикой, назначила время и место встречи, велела быть в пути осторожной и, кроме того, приказала надеть платье потемней и обязательно шляпу с вуалью. Вере Сергеевне был ясен смысл этих указаний, и на вопрос Магды, все ли ей понятно, ответила, что да, все понимает.
Наскоро собравшись и сложив в сумку любимые Эрикины сладости и фрукты, мадам Кинкель помчалась на вокзал. Взволнованная до слабости в ногах, она боялась, что пропустит ближайший бернский поезд и тогда может опоздать к условленному часу. Ведь чтобы попасть в Пайерн — месту встречи, ей необходимо сделать пересадку во Фрибуре. К тому же надо было успеть позвонить по данному ей Шардоном телефону, а времени оставалось очень немного. Но, слава богу, все обошлось!
На вокзале, купив билет, Вера Сергеевна вошла в будку автомата, плотно прикрыла дверь и набрала нужный номер. Когда в трубке раздался мужской голос, попросила позвать к телефону мсье Пьера.
— Я вас слушаю, — ответил приятный баритон.
— Мсье Пьер, — торопливо произнесла мадам Кинкель, — я звоню по поручению мсье Жана, нахожусь на Лозаннском вокзале.
— Да, я понял, слушаю, слушаю вас!
— У меня мало времени до отхода поезда — несколько слов. Моя приятельница позвонила около пяти часов. Мы поедем за моей дочерью. Приятельница будет ждать меня на вокзале в Пайерне, возле газетного киоска, в девятнадцать часов. Я сейчас еду в Пайерн с пересадкой во Фрибуре.
— Мне все ясно. Как вы одеты?
— Как я одета? — с удивлением переспросила Вера Сергеевна, бросив взгляд на свое платье и машинально коснувшись пальцами шляпки: от волнения она не сразу поняла, о чем идет речь. — Ах, да, простите, мсье Пьер! На мне платье темно-зеленого тона, шляпка с черной вуалью, волосы на затылке собраны в узел и заколоты шпильками. Да! Еще в руках большая хозяйственная сумка с карманчиками, цвет коричневый. Что еще?..
— Вполне достаточно, мадам. Я вас уже вижу: у меня есть ваше фото, но это тоже нам очень поможет, благодарю вас! И, прошу вас, не волнуйтесь, поезжай те спокойно: мы будем с вами рядом, но, я гарантирую, ваша подруга ничего не заметит. Все будет в порядке, не беспокойтесь!
До города Пайерн госпожа Кинкель добралась благополучно: поезда курсировали без задержек, с пересадкой во Фрибуре она управилась быстро и приехала к сроку. И теперь, стоя возле газетного киоска в шляпке с опущенной на лицо вуалью, Вера Сергеевна озиралась, выискивая в привокзальной круговерти людей и машин белокурую голову Магды. Немка не сказала, каким транспортом она прибудет — автомобилем или поездом, — поэтому Вера Сергеевна попеременно посматривала и на распахнутые вокзальные двери, и на подкатывающие автобусы и лимузины. Сквозь сетку вуали виделось хуже, но она не смела поднять ее, нарушив предписанные условия. От волнения ладони потели, приходилось вытирать их платком. Майское солнце сильно прогрело воздух, и полнеющая госпожа Кинкель в своем темно-зеленом платье с узким вырезом на груди и длинными рукава ми ощущала на коже влажную испарину. Выполняя требование Магды, дабы еще больше изменить внешность, она заколола свои русые локоны шпильками на затылке. Издали даже знакомым, наверное, трудно ее узнать. «Господи, а как же наблюдение? — испуганно спохватилась она. — Ведь люди Хосе должны узнать меня! Что, если они меня потеряли? На фото, которое взял Шардон, я выгляжу совсем иначе».
Обеспокоенная, Вера Сергеевна решилась покинуть условленное место с тем, чтобы, пройдясь по привокзальной площади, показаться. Она проделала это с озабоченным видом, словно разыскивая кого-то, и возвратилась к киоску. И сразу к ней сбоку быстро подошла рослая женщина в темных противосолнечных очках и белом плаще.
— Милочка моя, здравствуйте! Извините, ради бога, я, кажется, немного опоздала! — воскликнула женщина, хватая за руку Веру Сергеевну, и потянулась к ней лицом, но та отшатнулась, не узнавая. — Вот те раз! Не узнала? Это я, Магда, Магда, — хриплым шепотом добавила незнакомка, коснувшись щекой ее щеки.
Да, эта жгучая брюнетка в белом плаще совершенно не похожа на ту крашеную белокурую стерву, которая выкрала Эрику. Широкий плащ скрыл ее пышные формы, а коротко стриженные черные волосы и темные очки окончательно преобразили Магду.
— Мы должны поспешить, мадам Вера, нам еще далеко ехать, — поторопила немка. — Что у вас там? Сумка? Ну, берите — и поехали!
«Она так изменила внешность, что даже вблизи я с трудом узнала ее, — думала Вера Сергеевна, идя следом за Магдой. — Агенты Хосе верно предусмотрели, что засекать ее надо через меня, при контакте. Теперь они знают — немка перекрасилась».
— Забирайтесь на заднее сиденье, вам будет удобней, — предложила ласковым тоном Магда, отпирая ключом дверцу автомобиля. Госпожа Кинкель плохо разбиралась в марках машин, но обратила внимание, пока Магда доставала ключ, что этот черный автомобиль выпущен немецкой фирмой «Опель» (никелированными буквами на капоте сияло название «Опель-капитан»), запомнила номерной знак: 17–22.
Заведя мотор, Магда посмотрела в зеркальце.
— Отодвиньтесь, пожалуйста, в сторону, — сказала она, — я должна видеть, что позади.
Набирая скорость, машина понеслась, обгоняя по путный транспорт. Магда сняла темные очки и внимательно смотрела вперед, время от времени бросая взгляд в зеркало заднего вида.
— Мадам, вы ничего подозрительного не заметили в пути? — спросила она, не оборачиваясь. — Может быть, за вами следили, когда вы вышли из дома, в поезде или здесь, на вокзале?
— Нет, я все время проверяла и ничего похожего не заметила.