Виннипегская Стена и я
Шрифт:
— Когда, ты думаешь, я должна это сделать?
Конечно, у него уже заготовлена дата.
— В пятницу или в субботу.
Я чуть не подавилась.
— В пятницу или субботу? — это всего через пять дней.
Эта большая голова наклонилась набок.
— У нас ограниченное время.
— О-о-о, — сглотнула я. — Мой срок аренды заканчивается через два месяца.
Иногда я забывала, что Эйден не верил в препятствия.
— Оплати их. Я дам тебе наличные.
Это происходит. Это, правда, происходит. Я переезжаю к нему. С ним.
Я
Мои кредиты. Мои кредиты, мои кредиты, мои кредиты.
— Какой день тебя больше устроит? Пятница или суббота?
— Пятница.
Тогда пятница. Я впервые посмотрела на свои вещи и ощутила острую боль печали.
Когда я думала о своих вещах, Эйден, кажется, делал то же самое, осматривая маленькую гостиную. Я думала, он мог бы поднять носком своей ноги мой диван.
— Тебе нужна помощь со сборами... или еще с чем? — спросил он неуверенным голосом, будто впервые спрашивал, нужна ли кому помощь.
Я этому не удивлюсь.
— Э-м-м... — после того, как я вернулась домой от него, я решила, что сохраню, а что пожертвую или раздам. В итоге, я решила, что сделаю это с большинством своих вещей.
Полагаю, я займу гостевую спальню, так как это единственная комната, не используемая постоянно. Другие три комнаты, помимо большой спальни, принадлежали Заку, еще был домашний кабинет и огромный домашний тренажерный зал.
— Единственное, что я хочу оставить, это мой книжный шкаф, телевизор и стол, — я не пропустила оценивающий взгляд, которым он скользнул по маленькому черному столу за шестьдесят долларов позади меня. — Остальное я отдам соседям. Нет смысла держать все это на складе...— я почти подавилась на словах, — пять лет.
Он кивнул, глядя на мой телевизор.
— Все поместится в пару заходов.
Я кинула в ответ, грусть сжимала мое горло от мысли, что придется оставить мою квартиру позади. Конечно, она не роскошная и тому подобное, но я заработала на нее сама. С другой стороны, квартира, в которой я все равно не планировала оставаться вечно, не имела никакого значения при выборе между жизнью в долгах и без.
Я смогу позже поплакать у Эйдена, если захочу... и от этой мысли я почти засмеялась вслух. К чему же пришла моя жизнь? И почему я так много жаловалась? Я переезжала в хороший дом, с моих плеч упадут кредиты, и я получу дом, и все это за то, чтобы я вышла замуж за этого мужчину. Так что, я не могла ни с кем встречаться, если бы захотела. Йуху-ууу. Последнее свидание, на которое я ходила две недели назад, не оставило меня настолько впечатленной, чтобы повторить его. Это справедливый обмен, более чем справедливый, если не считать риск того, что случится, если кто-то узнает, что наш «брак» фальшивка. И снова, ты ничего не добьешься в жизни, если не рискнешь.
— Ладно, — пробормотала я ни с того ни с сего, больше для себя, чем для Эйдена.
Затем мы просто смотрели друг на друга, позволяя неловкому молчанию, которое висело между нами, когда мы были боссом и подчиненной, выйти наружу.
Я
Потом он прочистил горло.
— Я поговорил с Заком.
— Правда?
— Да.
— И?
Эйден беспечно пожал плечами.
— Он сказал, что понимает.
В таком случае, мне надо позвонить ему; не хочу быть трусихой и переезжать, не поговорив с ним об этом.
Прежде чем развернуться к двери, Эйден еще раз дернул подбородком.
— Я должен идти. Увидимся в пятницу, — произнес он, направляясь к ней.
И затем он ушел.
Он не сказал позвонить ему, если мне понадобится с чем-то помощь, и не попрощался. Просто ушел.
И это то, на что я подписалась.
Такими будут следующие пять лет моей жизни. Могло быть и хуже, не так ли?
На часах 7:30 утра, я в последний раз стояла за своим обеденным столом, когда раздался знакомый тройной стук в мою дверь. Двадцать минут назад я только выбралась из постели, а теперь сидела и ждала, пока нагреется вафельница. Черт, на мне все еще пижама, я не умылась и даже еще не почистила зубы. Мои волосы собраны так, что похожи на маленький ананас.
— Эйден? — позвала я, направляясь к двери.
Конечно, в глазке меня поприветствовали темные волосы на его лице, прежде чем я, зевая, впустила его внутрь и нахмурилась.
Мужчина, который, среди прочего, по-видимому, будет моим новым соседом, зашел внутрь, не бормоча «доброе утро» или что-то подобное. Вместо этого, он дождался, пока я запру дверь, прежде чем окинуть меня ленивым взглядом.
— Ты еще не оделась?
Мне пришлось подавить еще один зевок, закрывая рот рукой.
— Сейчас семь тридцать. Что ты тут делаешь?
— Помогаю тебе переезжать, — ответил он, будто я задала тупой вопрос.
— О? — правда? Он сказал, что мне понадобится всего лишь несколько заходов, но я предположила, что это именно мне понадобятся несколько заходов. Ха. — Ладно. Я собиралась делать вафли... ты хочешь?
Эйден мгновение осматривал меня, а затем развернулся и направился на кухню. Он поворачивал голову из стороны в сторону, предположительно, проверяя, что я уже упаковала, или, наоборот, проверяя, что оставила. Свои картины я обернула пузырчатой пленкой два дня назад.
Моя одежда уже уложена в коробки, которые мне с радостью дали в продуктовом магазине. Мои книги и безделушки тоже упакованы. Телевизор и компьютер единственное, что я не подготовила, но я уложила в гостиной почти все одеяла и пледы, которыми владела, и они ждали, когда их отдадут на хорошие нужды.
— По какому рецепту? — имел он наглости спросить.
— С корицей, — прежде чем он спросил, я добавила. — Я не использую яйца.
Он кивнул и сел за стол, по-прежнему осматриваясь вокруг. Вся моя посуда, столовые приборы и кастрюли вытащены и сложены на столешнице, ожидая, когда придут новые владельцы и заберут их. Я владела ими с колледжа и полагала, что они вышли за пределы срока эксплуатации и превысили свои полномочия.