Виновник завтрашнего дня
Шрифт:
— Добрый вечер, — перешагнула порог, став посреди комнаты, и посмотрела с вызовом в нахмуренное лицо. Это наша первая встреча со вчерашнего вечера.
— Я смотрю, — окинул меня с ног до головы, — недавний случай в «Ажуре» тебя ничему не научил.
О, вы глубоко ошибаетесь. Научил. И не только. Ещё и глаза открыл.
— Вокруг тебя сплошные неприятности, — заиграла заезженная пластинка, которую я тут же наплевательски перебила.
— Ошибаетесь, Павел Олегович, — сверкнула глазами, начиная закипать. Вспомнились предупреждения Семёновной и… прощай здравый ум. —
Как же меня колотило. Голос дрожал, в ушах — частая пульсация перепуганного сердца, ладошки вспотели. Пофиг. Достало всё.
— Ах, да, — обрушила новую порцию ошеломляющих откровений, наплевав на последствия. — Не советую активничать по поводу моего замужества — не имеете права. Никто не имеет. Печетесь о моей судьбе? Тогда оставьте в покое, не доводите до крайностей, а ещё лучше — держитесь на расстоянии. Я ни за что не поверю, что важна для вас. Так мои шансы выжить увеличатся в разы. А уж если некуда растрачивать наигранную опеку — присмотритесь к своей невестке. Уж слишком она неприкаянная в последние дни. А мне нотации читать не надо. Не маленькая.
Во мне проснулся спящий вулкан и начал потихоньку бурлить, раскаляя застывшую магму. Выскочив от Студинского, чуть не сбила с ног Вику. Так и знала, что будет подслушивать. На её побледневшем лице застыла не то удрученность, не то растерянность.
Вот так, сестрёнка. Я тоже многое вижу и многое замечаю. Тебе полезно понервничать, а то совсем зазналась.
Впопыхах села за руль и, не разбирая дороги, помчалась к Чистюхиной. Адреналин гулял в крови, подбадривая и внушая уверенность в правильности поступка. Может, и не сойдет с рук подобное своеволие, но в любом случае пускай знают — я больше не намерена прогибаться под их семейку.
— Что с лицом? Кто обидел мою Владюшку? — засюсюкала Тася, впуская меня в квартиру спустя двадцать минут.
— Да так, высказалась кое-кому, отвела душу.
— И кому это ты испортила настроение? — позвала за собой на кухню, вручив картонную коробку с горячей пиццей.
— Олеговичу, — вздохнула приговорено. Отчего-то была уверенна — ответ последует незамедлительно.
Тая прихватила газировку, поп-корн, и прошла в гостиную, разместив всё на журнальном столике.
— Забей, — посоветовали мне беспечно, протягивая кусочек грибной пиццы. — Хуже всё равно не будет, а так хоть выговорилась. Я вообще удивляюсь с твоего терпения. Чтобы вот распоряжаться чужой жизнью?.. Это уже перебор.
Она в шоке, а каково мне? Я и сама офонарела, узнав об уготовленной участи в случае непослушания. У нас так-то двадцать первый век, а не средневековье.
Мы расселись на диване и, скрестив по-турецки ноги, принялись уплетать тесто, наплевав на позднее время. На огромной плазме
Не обязательно пить что-нибудь спиртное, чтобы провести хорошо вечер. Не обязательно примерять на себя маску сумасбродной девчонки, чтобы скрыть накопившуюся боль. Не обязательно лезть из шкуры, чтобы кому-то понравиться. Надо просто быть самой собой. Не перекраивая и не ломая внутренний мир в угоду безразличного к тебе мужчины.
Так и уснули на диване, не досмотрев до конца фильм. Впервые за долгие месяцы на меня снизошло умиротворение и душевное спокойствие. И было так до тех пор, пока ближе к четырём часам на наши головы не обрушился настойчивый телефонный звонок.
— Владусь, — затормошила меня Тася, тыча в лицо мой айфон. — Это тебя.
— Выключи, — отмахнулась, накрыв голову декоративной подушкой.
— Даже если это Гончаров?
Я выхватила из её рук гаджет, едва не свалившись с дивана. Точно Лёшка. Это… нихренасе! Вроде пила одну газировку.
— Алло? — прохрипела севшим голосом, не веря своим глазам. Все установки послать придурка при встрече моментально испарились. Какой там? Да я свое имя забыла, не то, что заученную на память мантру. Сердце бешеными толчками качало кровь, едва не разрываясь от счастья.
— Эм… — замялись на том конце связи, — Влада?
— Да-а-а… — растерянно посмотрела на Тасю. Голос принадлежал отнюдь не Гончарову. — А… где Алексей? — похолодела, подумав о плохом.
— Кто там? — подсела поближе Чистюхина, поправляя одежду.
— Да подожди ты! — отмахнулась от неё расстроенно, вскочив с дивана.
— Влада, тут ваш… парень… кхм… пьяный в дюпель. Вы бы приехали, забрали его, а то нам закрываться пора, сами понимаете.
У меня вся жизнь пронеслась перед глазами. Всего лишь?! Лёшка-а-а…
— Ну, так как? Вы приедете? Или хотя бы скажите адрес…
— Нет, нет, — затараторила испуганно, мчась в прихожую. — Я скоро буду. Ой, подождите! А куда ехать-то?
— На Луначарского, клуб «Скорпион». Знаете?
— Знаю, — закивала головой, словно он может видеть. Это не так уж и далеко. — Я скоро буду, подождите, пожалуйста.
Тася нагнала меня у входной двери, спросонья спотыкаясь на ходу.
— Что случилось?
— Лёшка мой напился до потери памяти. Надо забрать.
— Стоп!.. Не поняла!.. Ты куда собралась? — сонно проследила за моими поспешными движениями, обняв себя за плечи. — За ним, что ли?
— Угу, за ним.
— Влад, ты что? Очнись! Он ведь снова пошлет тебя. Потом плакать будешь.
— Нет, Тась, не буду, — распахнула дверь, выскочив на площадку. — На этот раз всё будет иначе.
— Тогда я с тобой.
— Я сама! Если что — позвоню.
Оставив позади пережитую боль и горькую обиду, я снова летела на губительное пламя. Обожженные крылья решительно несли меня к цели, наплевав на предостережения разума. Снова.