Винсент
Шрифт:
— Может быть, ты можешь дать ей шанс, семья маленькая… ты сам это говоришь.
Его глаза засияли желтыми пятнами, которые всегда заполняли радужку, когда волк выходил на передний план. И прямо сейчас Волк разозлился.
— Не тебе решать, Эвелин. Я не стану подвергать тебя или нашего ребенка опасности.
— Но я верю
Мона была сукой, но она не была убийцей. Ее удивленный взгляд, брошенный в мою сторону, подтвердил мое впечатление.
— Это плохая идея, — возразила Фиона, но я чувствовала, что она тоже поддалась слезам Моны.
Винс хотел отодвинуть меня в сторону, но я уперлась ему в грудь.
— Эвелин, ты противоречишь мне? — тихо проворчал он.
— Да, — прошипела я. — Теперь я часть этой семьи и могу выразить свое мнение! И если ты не хочешь быть таким идиотом, как Оливер, то должен меня выслушать.
Ворчание было ответом, но в конце концов он кивнул.
— Говори, что ты хочешь сказать.
Я постаралась подобрать правильные слова.
— Мне не нравится Мона. Я совершенно не доверяю ей, но я готова дать ей шанс.
— Ты слишком добра, — мягко ответил Марсель. — Что, если она захочет что-то сделать с тобой и с ребенком?
— Я не захочу, — тихо возразила Мона. — Мне стыдно, что человек поддерживает, в то время как моя семья хочет отторгнуть меня, — она покачала головой. — Я допустила ошибки. Я готова заплатить за это, но, пожалуйста, не изгоняйте меня. Я больше не могу вернуться к Оливеру, он отверг меня после того, как я отказалась помочь ему, пожалуйста, позвольте мне остаться!
Долгое молчание было почти невыносимым. Наконец Винс повернулся к Фионе и Марселю.
— Что вы скажете?
— Не знаю, — проворчала Фиона, а Марсель на удивление кивнул.
— Я не могу выгнать ее. Я бы с удовольствием, но что, если она говорит правду…
В конце концов Винс смягчился.
— Можешь остаться до весны, Мона! Тогда ты уйдешь и будешь сама за себя.
Она выглядела разбитой.
— Спасибо.
— С этого момента ты также стоишь в стае в самом низу иерархии, и ты не смеешь приближаться к Эвелин.
Опять Мона обреченно кивнула. Фиона схватила сестру за руку и потянула ее за собой.
— Иди, прими душ, потом можешь съесть что-то… и тогда у нас найдется много работы для тебя, работы, которую до сих пор выполнял Марсель.
Мона не жаловалась и не возражала, пока Фиона толкала ее к дому. Марсель последовал за ними.
— Спасибо, — прошептала я, прижимаясь к Винсу, когда мы остались одни.
Он тихо рычал, и я знала, что он злится, потому что я убедила его принять это решение. Альфа в нем не терпел, что его авторитет оказался под вопросом.
— Это не должно войти в привычку, Эвелин. Я забочусь о стае.
— Но я человек. Я всегда буду вмешиваться, если почувствую, что ты ошибаешься.
Винс расслабился. В его голосе слышался лишь мужчина.
— Да, ты будешь. И я позволю это, ты держишь меня в руках, пара… мужчину и волка. Не знаю, как это могло произойти, но это так. — он зарылся носом мне в шею и покорно вздохнул: — Ты вернула мне мою жизнь, Эвелин.
— А ты вернул мою, — ответила я, потому что это была правда.
Может быть, мы вернули друг друга к жизни, может быть, это была судьба или высшая сила, которая свела нас вместе. Кто знал это? Важно было лишь то, что мы были здесь, вместе и в тот момент никто из нас не хотел быть где-то в другом месте.
Notes
[
<-1
]
прим. — Марта Джейн Коннери — известная американка, жительница Дикого Запада