Вирттаун

Лунная Варвара

– Мне не стыдно, мне интересно и не делай вид что тебе тоже не любопытно.

– Да, - улыбнувшись, сказала Бланка.

– Что да?
– не понял Марк.

– Ответ на вопрос Хосе. Да.

– А я еще ничего не спрашивал.

– Но ты хотел. Да, для секса искры тоже подходят.

– Ой, - Роза смущенно опустила глаза, хотя, пусть в этом стыдно было признаться, это было ей действительно интересно.

– И у тебя их трое, - уточнил Хосе.
– И все

три мужчины.

– Не обязательно, они могут быть и женщинами, а Первый лошадью, собакой, слоном, если мне вздумается.

– Даже слоном, - хмыкнул Хосе.
– Странные у тебя сексуальные предпочтения.

– Я не увлекаюсь зоофилией, если тебя это интересует. Впрочем, в вирте она не запрещена.

– Это как?
– спросил до этого молчавший Марк.

– Не запрещена и все. Любой житель Вирттауна может принимать любой облик и если, скажем, кому-то, отвлеченному, нравится находиться в облике.... Ну не знаю, собаки, а кому-то еще нравится секс собаками и они оба не против, то почему нет?

– Извращение, - фыркнул Хосе.

– Вирт отличается от реала, - напомнила Бланак.
– Там можно практически все.

– Что и некрофилия есть?

– Есть.

– Ты так уверенно отвечаешь, будто сама участвовала.

– Хосе, - ахнула Роза.

– Нет, настолько нетрадиционный секс меня не привлекает. Но ты забыл, я работаю в банке памяти.

– Но это же неправильно, - решилась высказать свое мнение Роза.
– А если человек педофил и ему нравятся дети.

– Это его право, - пожала плечиком Бланка.
– Если это по обоюдному согласию или с искрами, то ради бога, хоть дети, хоть зверюшки, хоть драконы или принцессы.

– Но Бланка, дети это все же...., - Марк нахмурился.

– О нет, вы не поняли. Конечно, никто по-настоящему детей не трогает. В вирте нет жителей моложе восемнадцати лет. Но кто-то другой может выглядеть как ребенок, или сделать ребенком искра. Это допускается.

– А потом этот, привыкший к детишкам извращенец выйдет в реал и будет тут творить все к чему привык?
– спросил Хосе.

– Нет, - спокойно возразила Бланка.
– Все неприемлемые для реала особенности ставятся на заметку и если такой человек решит уйти из Вирттауна, то об этом поставят в известность полицию. Но такие люди, обычно не уходят. Из вирта вообще мало кто уходит. Скорее наоборот. Я как-то проверяла память одного педофила. Нет, вы не подумайте, они никогда никого не обидел в реале, но у него была огромная тяга к очень молоденьким девушкам. Но он умный, образованный и порядочный человек, он прекрасно знал что это противозаконно. И он ушел в вирт, чтобы не дай бог не сорваться.

–

Кастрировать таких надо, - уверенно заявил Хосе.

– Следуя твоей логике кастрировать надо большую часть населения. Одних за неправильные сексуальные предпочтения, других за серьезные наследственные заболевания, третьих за отсутствие ума. Так можно очень далеко зайти.

– То есть вирт это прибежище извращенцев, - констатировал Хосе.

– Ты передергиваешь.

– Но ты сама сказала.

– Я сказала, что в вирте есть такие люди, но это вовсе не значит что там все такие.

– Но у тебя у самой три искра.

– И что?

– Хосе, хватит, личная жизнь Бланки тебя не касается, - попытался остановить сына Марк.

– Ну отчего же, раз уж мы подняли эту тему. Интересно же.

– Что именно тебе интересно?
– поинтересовалась девушка.

– Так, я не хочу это слушать, простите, - Роза демонстративно вышла из гостиной.

– Погоди, я с тобой, - следом за женой, ушел Марк.

– Ну скажи, ты ведь спишь с ними со всеми. Да? Групповушки любишь?

– Да, а ты нет?

– Я? Нет, - фыркнул Хосе.

– То есть тебе никогда не хотелось оказаться в постели с двумя девушками? Никогда не было таких фантазий?

– Ну может и были, но фантазии это одно а реальность другое.

– А в вирте любая твоя фантазия может стать реальностью.

– Ну это же не настоящий секс.

– Почему же?
– удивилась Бланка.
– Я вряд ли смогу тебя переубедить, но по мне так он куда лучше реального.

– Ну да. Ни в жизни не поверю.

– Мне есть с что сравнивать, тебе нет, так что..., - Бланка развела руками.

– Но у тебя это же просто порнуха. Ты просто смотришь, как будто ты ну.... Ты и твои искры....

– Я не просто смотрю на это, - Бланка улыбнулась.
– Я чувствую их, каждое прикосновение, вот как ты меня, - она тронула Хосе за руку.
– Есть специальный комбинезон, он воспроизводит все прикосновения.

– Все-все?

– Все, если я не захочу иначе.

– И все равно извращение.

– Пусть так, - не стала спорить Бланка.

– Ты странная, - Хосе внимательно разглядывал гостью родителей, будто только увидел ее.
– Вот вроде такая тихоня, а поди ж ты.

– По-твоему одно мешает другому?
– удивилась Бланка.

– Но три любовника сразу.

– Это искры. Мои искры. Они только мои, но боюсь тебе не понять.

– Да куда уж мне?
– усмехнулся Хосе.
– И все равно, вирт странное место. Вседозволенность никогда до добра не доводила.