Вирус бессмертия
Шрифт:
– Оставим, – согласился Ребер. – Но я должен уточнить: моя антенна не десяти метров в диаметре, а девяти с половиной. Я ее специально просчитал, чтобы ловить более короткие волны, чем Янский. Он работал с длиной волны четырнадцать целых и шесть десятых метра, а я хочу уйти в сантиметровый диапазон. Я уверен, что небесное радиоизлучение должно подчиняться закону Планка, и его интенсивность, скорее всего, возрастает в сторону более коротких волн. Но я уже год сижу ночами перед приемником, перелопатил небо на волнах девять и тридцать три сантиметра, а все попусту!
Карл задумался, затем предложил:
– Слушай, Грот, а давай заберем эту бутылку и пойдем к тебе. Покажешь мне, как работает твоя антенна.
– С каких пор тебя это интересует? – подозрительно посмотрел на немца Грот.
– Так. Любопытство! – развел руками Карл. – Люди должны интересоваться друг другом. Так легче жить. Хотя любопытство меня и довело до эмиграции, но… Характер есть характер.
– Можно подумать, ты не рад, что оказался в Штатах, – буркнул Ребер, поднимаясь из-за стола. – А не шпион ли ты немецкий? И не собираешь ли ты разведданные о том, как американцы слушают небо?
Немец молча взял в руки трость и поднялся из-за стола.
– Ты напился, – вздохнул он.
– Да, я выпил! – возбужденно вскочил Ребер. – Поэтому и говорю то, что думаю!
Неожиданно его настроение резко поменялось. Он снова упал на стул и, уронив лицо на сложенные руки, разрыдался.
– О майн гот! – вздохнул Карл. – Ну не надо, Грот! Может быть, все не так плохо. Может быть, как раз сегодня все и случится, а ты сидишь тут в баре и разводишь сырость. Вставай, Грот! Пойдем слушать небо! Я отведу тебя.
– У меня есть великолепная идея! – воскликнул Ребер, снова вскакивая на ноги. – Пойдем! Пойдем вместе! Давай сломаем мою антенну! Все равно она ничего не ловит, только двор портит. А потом… А потом на танцы! К девчонкам.
– Давай возьмем еще, – предложил немец и добавил к остаткам реберовской бутылки еще одну бутылку «Черной метки».
Приятели расплатились, оделись и вышли в холодный вечерний воздух. Солнце уже село, но городок освещали рождественские гирлянды, фонари, флаги и яркие жестяные звезды. Люди навстречу попадались веселые. Отовсюду слышались пение и смех.
Они без приключений добрались до дома Ребера, двор которого то ли украшала, то ли действительно уродовала огромная параболическая антенна. Ребер поднялся по ступенькам и распахнул дверь в жилище.
– Заходи, Карл! – хозяин пропустил гостя в комнату.
Посреди гостиной стояла кое-как наряженная рождественская елка, прямо по полу были разбросаны листы ватмана – самодельная карта звездного неба, а ближе к окну высилось громоздкое устройство, сквозь каркас которого виднелись радиолампы, катушки и резисторы толщиной с палец.
– Это и есть твой звездный приемник? – спросил Карл, разглядывая непонятную конструкцию.
– Это индикаторный блок, если тебе это о чем-то говорит, – равнодушно отмахнулся Ребер, разыскивая стаканы. – Сам приемник расположен в фокусе параболоида на улице. Но сегодня я покончу со всем этим! Я устрою грандиозный фейерверк!
– А это что? – спросил немец, увидев у стены огромную бутыль.
– Осторожно, это ртуть! – воскликнул Грот. – Не разбей! У этого металла чертовски ядовитые пары.
– Зачем она тебе? – пожал плечами Карл. – Это же не виски! Ртуть – это никак не виски. И, по-моему, глупо держать ее в доме.
– Она нужна мне… – пояснил хозяин и тут же поправился: – Была нужна. С ее помощью можно сделать сверхчувствительную антенну, и я как раз работал над этим.
– А можешь сейчас все включить?
– Нет проблем! – покачиваясь, Ребер навис над аппаратом и щелкнул тумблером.
Лампы заалели в утробе устройства нитями накаливания. Огоньки постепенно разгорались, стрелка милливольтметра дрогнула, но через секунду снова вернулась к нулю.
– Пусть греется, – Ребер уселся за стол. – Иди сюда! Давай лучше выпьем.
Он смахнул широким жестом пустые упаковки от продуктов.
Мужчины выпили. Ребер опять впал в мрачное молчание. Лед в стаканах с виски медленно таял. Время от времени Карл задумчиво поглядывал то на приятеля, то на индикатор.
– Знаешь, – произнес немец, – мне в голову пришла одна мысль. Я не такой специалист, как ты, но все же…
– Валяй, – благосклонно кивнул хозяин.
– Может, ты погорячился с длиной волны? Если Янский ловил четырнадцатиметровые волны, может, и тебе не браться сразу за сантиметры, а начать с той же отметки?
– У меня антенна другая, – Ребер достал из кармана пачку сигарет и прикурил, щелкнув зажигалкой «Zippo». – Она рассчитана на работу с волнами начиная с метровой длины, а не с десяти – или пятнадцатиметровой, как у Янского.
– Хорошо. Но ты пробовал самую большую из доступных длин?
– Нет. Меня интересуют более короткие волны, на них должно быть больше источников.
– А ты мог бы настроить приемник на волну длиной, допустим, в метр?
– Конечно, – Ребер шагнул к прибору и крутанул ручку настройки. – Похоже, ты поверил в то, что голос небесной радиостанции прозвучит именно сегодня.
– Честно говоря, да. – Карл отпил из стакана.
– А я уже ни во что не верю. И к тому же стрелка лежит на нуле, словно приклеенная.
– А что она показывает? – с интересом спросил немец.
– Напряжение на контуре приемника. Фактически именно изменения этого напряжения, только преобразованные, мы слышим, когда из динамика доносятся звуки музыки. Но в моем случае удобнее отслеживать отклонения стрелки.
– Значит, услышать ничего не получится? – расстроился Карл. – Жаль. А как таинственно и прекрасно было бы услышать небесный голос!