Вирус любви
Шрифт:
– Космические пираты. – Репиной уже не терпелось выбраться из этого снегового месива. – Собака эта дурацкая…
– Цезарь всегда гавкает, когда на улицу выбегает, – подала голос невысокая девчонка.
– А то я не знаю, – огрызнулась Ася. События этого бестолкового длинного дня начинали ее потихоньку доставать. Для полного комплекта ей не хватает инопланетян и парочки привидений. Тогда день можно будет считать удачным.
– Что они от тебя хотели? – Олег все еще с тревогой заглядывал ей в лицо.
– Килограмм сушек, – рявкнула Ася. Первый шок прошел, и к мозгам вернулась способность соображать.
– Ну ты, Репина, даешь! – покачал головой Олег, отступая от Аси в сторону.
Он помнит ее фамилию? Ничего себе новости! Ася открыла рот, чтобы ответить, но фамилия Олега вот так с ходу на ум не приходила. А без нее можно было и не отвечать.
Чтобы скрыть свое смущение, Репина оглянулась.
В кустах был расстелен длинный резиновый коврик, около перевернутого ящика из-под фруктов стояла гитара. Так вот откуда эта ложбинка на пальце – Олег играл на гитаре, и это был след от сильно натянутой струны.
Ну, ну, походнички…
Она стала выбираться из сугроба на дорожку.
– Давай провожу, – полез следом за ней Олег. – Вдруг они еще рядом.
– Не, они ушли, – вяло отмахнулась от его помощи Репина. – Спасибо!
А ведь когда-то Ася его неплохо знала. Давным-давно, в прошлой жизни, они все крутились в одном дворе, вместе играли, вместе совершали вылазки вокруг дома. У Олега еще был старший брат, Кирюха. Был… Теперь нет. Она уже не помнила, где, когда и что с ним произошло. Та жизнь закончилась, сейчас все иначе, и нечего к ней лезть, напрашиваясь на благодарность. Не дождется! Репина как-нибудь без посторонней помощи обойдется.
– Погоди! – Олег сделал шаг следом за ней.
– Вон, свою свиту опекай, – проворчала Ася. – Тоже мне, рыцарь…
Сугроб с любителями ночных посиделок уже давно остался позади, а Репина все бормотала и бормотала, впав в какое-то странное состояние глобального недовольства.
Глава четвертая
Капля правды на ложку вранья
Она уже почти дошла до своего подъезда, когда рядом раздался знакомый, но уже порядком подзабытый голос:
– Где здесь Консерватория, не подскажете?
– Какая Консерватория? – нахмурилась Ася, поднимая голову.
Перед ней стояла Лера Гараева. Ее лучшая подруга. Которая в данную секунду должна была быть за тысячу километров отсюда, на берегу Каспийского моря, в Махачкале.
Ася несколько раз моргнула. Потом на всякий случай оглянулась, чтобы убедиться, что она все еще находится на планете Земля, а не в Туманности Андромеды.
Темно, холодно. Земля.
Так, может, она спит? Ася посмотрела себе под ноги. Нет, вроде все остальное тоже было на месте. Зима никуда не делась – мороз давал о себе знать колючим пощипыванием за кончик носа и щеки, а в ее сапогах стремительно таял снег, который она успела набрать, шатаясь по кустам. Слева был родной подъезд. А прямо перед ней стояла Гараева, которой здесь быть не должно.
– Лера? – осторожно уточнила Репина, вглядываясь в знакомые черты лица – высокие узкие скулы, темные глаза, крупный нос, шапку темных волос. – Лерка! – кинулась она ей на шею.
– Репина, ты что? – попыталась вырваться из объятий подруги Лера.
– Откуда ты взялась? – не унималась Ася.
– Что у тебя с лицом? – отстранилась Гараева.
– А что у меня с лицом? – Репина перчаткой смахнула с подбородка слезинку, оставшуюся после купания в сугробе.
– Ты почему такая странная?
– Я странная? – Репина снова потерла щеку перчаткой, пытаясь придать ей былую румяность. – Да брось ты! У нас тут такое происходит, не только побледнеешь – поседеешь.
– Ты болеешь? Почему ты зеленая?
– Да не болею я, – привычно отозвалась Ася и с удвоенной силой потерла щеки – да что же это такое, она не может заставить собственную кровь бежать быстрее. – Так, ерунда. Мы с Царьковой на диете сидим. Ты-то как? Надолго сюда?
– Новый год встретим, и обратно. – Лера все еще с тревогой вглядывалась в глаза подруги. – У отца дела не очень хорошо идут. Мои, наверное, останутся в Махачкале. А что у вас здесь? Как конец четверти?
– Ой, у нас тут весело, – с готовностью начала Ася. – «Червяки» закрытую вечеринку закатили, только никто не пришел… – И она застыла с открытым ртом. Что же она говорит? Об этом ни в коем случае нельзя рассказывать! – А наши уже потом решили собраться, на каникулах, – неуверенно добавила она и испуганно посмотрела на внимательно ее слушавшую Леру. – А ты ему звонила? Что он говорит?
В лице Гараевой ничего не изменилось, значит, она ничего не знает.
– Я не дозвонилась. – Улыбка у нее стала растерянной. – Там телефон все время занят. Тогда я решила позвонить тебе. Мы только что с самолета. Я даже к себе тебя позвать не могу, там везде чемоданы валяются. Может, вместе к Павлу сходим? Я одна боюсь. Понимаешь, его мама ко мне как-то не очень…
– А-а-а, – протянула Ася, пытаясь подобрать нужные слова, и решительно потащила подругу в сторону своего подъезда. – Тогда пойдем ко мне, чайку попьем, до Быковского дозвонимся. – Лера не двигалась с места, и Репина была вынуждена тоже остановиться. – А ты ему оттуда, ну, со своего Каспийского моря, не звонила?
Гараева поморщилась, словно у нее внезапно заболел зуб.
– Мы пару раз переезжали, – нехотя стала объяснять она. – И в последнем месте у нас вообще не было телефона. Поэтому я никому и не сказала… Что-то произошло?
– Да ну! – преувеличенно радостно возразила Ася. – Что у нас может произойти? Быковский постоянно о тебе спрашивал, удивлялся, что не звонишь. А сейчас его, может, просто нет дома. Зачем мы к нему пойдем? Завалимся, а там тишина. Пошли ко мне! Я тебе такое расскажу! Представляешь, у нас один парень, ну, из соседнего подъезда, теперь по вечерам в кустах сидит, песни поет. Представляешь, темнота, и откуда-то песня звучит… Ты, пока здесь стояла, не слышала? Он весь двор развлекает.
Она настойчиво тащила Гараеву к себе, даже боясь представить, что будет, если Лера увидит Павла с Курбаленко. А ведь где-то там еще маячили Алекс с приятелем. Ой, какая взрывоопасная смесь заваривалась сейчас на улице Дмитровской.