Шрифт:
После тяжелого рабочего дня мой биоцикл, поскрипывая сиденьем, вез меня к дому. Такая биологическая доработка обыкновенного велосипеда вошла в последнее время в моду – и налогов на транспорт платить меньше, чем за автомобиль или технокар[1], и город не омрачается выхлопными газами. От обычного велосипеда биоцикл отличается двумя связками искусственных мышц, работающих в унисон с ногами седока, который просто крутит педали.
Биоцикл развивал скорость до тридцати километров в
На улице Плегоро, куда я свернул и находился мой биодом. Из себя он представлял огромную, десять метров в поперечнике тыкву, выращенную из генетически модифицированных семян, очищенную от внутреннего содержимого и высохшую. Вставлены двери и окна, внутренняя сторона стенок тыквы отделана дубовыми панелями и дешевый дом готов. В нашем модифицированном субтропическом климате такой дом, невзирая на его простоту, служил мне надежным убежищем и обиталищем. Окружен был дом невысоким забором, обвитым ампельными орхидеями.
Я поставил биоцикл у входа в дом и зашел внутрь. Дом сразу включил освещение. Усталость уже подкашивала ноги, но я знал, что проснусь в 3-4 часа ночи и очень захочу поесть, поэтому в первую очередь я подошел к кухонному комбайну, набрал программу «Яичница из семи яиц», включил таймер на три часа ночи и засыпал в бункер комбайна 250 грамм белкового порошка, красители №15 и №26 и ингредиенты 125 и 186 – это все, что нужно было для приготовления блюда. Подумав, я изменил программу на «Яичница с беконом» и направился спать.
Кровать у меня традиционная – это трехспальное ложе, выращенное из пня генетически модифицированного дуба огромного диаметра. Такое ложе описывал еще в своих «Илиадах» и «Одиссеях» великий Гомер. Трехспальная кровать – тоже дань современной традиции, ведь большинство людей живут с двумя женами. По закону это давно естественно, двоеженство всячески приветствуется и обладатель двух жен меньше облагается налогами, ибо детей у нас рождается слишком мало, чтоб поддержать популяцию человека разумного.
Но у меня нет двух жен. Плюхнувшись на толстый матрас, покрывающий спил пня-кровати, я решил перед сном позвонить своей подруге, которая до свадьбы жила отдельно от меня, ожидая, когда на улице Флетро я выращу тыкву метров на двадцать, чтобы нам на двоих хватало места. Конечно говорят «с милым рай и в шалаше», но для таких умных и красивых девушек, как моя Лила это не подходит. Но ничего, наш новый дом уже растет, осталось месяца два, чтоб тыква вызрела, и ее подвергли внутренней отделке.
Время позднее, но я не выдерживаю и решаюсь позвонить Лиле. Ваши сотовые телефоны грубая поделка по сравнению с теми, которыми пользовались мы. Мой «Сони-Иньян» представлял собой крохотный микрочип, вживленный в мою левую руку. Подзаряжался микрочип внутренними биотоками моего организма, связь поддерживал в любых условиях. Изготовленный по наннотехнологиям, этот телефон в течение пары секунд связывал меня с любой точкой Земного шара, или, даже, например, с Лунными урановыми рудниками. Bluetooth 15 версии, более известный по английскому названию «Real Sound» поддерживал радиосвязь в радиусе двухсот пятидесяти метро и посылал звуковые сигналы телефона непосредственно в слуховой отдел моего мозга.
Во время разговора с абонентом, его голос словно звучал в голове.
Я просто подумал «позвонить Лиле» и назвал код включения телефона, как в моих ушах зазвучал ее голос.
– Привет, любимый, ты уже дома?
– Да, моя дорогая, ложусь спать. Вымотался на работе. Жди меня в пять утра, я принесу тебе огромный букет роз, тех, что ты любишь, далматинских. Ждешь?
– Жду, я тоже ложусь спать. Как там наш новый дом? Растет?
– Да, он уже ждет нас. Целую тебя крепко – крепко. Утром увидимся.
Отключившись, я растянулся на своем пне и включил прибор электросна. Он будет работать до трех ночи, а затем разбудит меня негромкой музыкой.
Засыпая, я вспомнил, что забыл выключить Bluetooth, но мысль эта потерялась, и я заснул под шелест листьев тополей, росших перед моим домом.
Проснулся я, как и предполагалось в три ночи. Жутко хотелось курить, и я, достав сигареллу, направился к камину. Камин был поддельный, пламя его представляло объемную голографическую картину огня, но труба вытягивала дым, и я всегда курил здесь по ночам, когда лень выходить на улицу.
Как и у каждого, в специальной пломбе в зубе, у меня находился датчик, срабатывающий на каждую выкуренную сигарету. Ежегодно показания датчика снимали, и от количества выкуренного зависела сумма выплачиваемых мной налогов. Включать налог в стоимость сигарет менее эффективно – кто же будет покупать дорогие сигареты, если можно купить дешевые поддельные. Качество табака в них теперь не ниже, а цена значительно меньше.
После двух же первых затяжек я вспомнил о включенном Bluetooth'е – кто-то закачивал на мой телефон программу. Я подал команду выключить Bluetooth, но не тут то было – режим не выключался.
– Съел? – услышал я в голове. – И хрен ты когда его выключишь. Смотри, что мы можем!
За этими словами последовал удар по голове, да такой, что я аж подпрыгнул. Я вскочил и огляделся вокруг – никого не было. От включенного телефона слышался в ушах смех двух женщин и мужчины.
– Ну как? А теперь?
Я вдруг ощутил себя на корабле – пол подо мной покачивался, стены и потолок качались в такт ему. Воздух, казалось, замутился, и я вдруг четко увидел толпу каких-то непонятных бородавчатых уродов, со всех сторон приближающихся ко мне. Их красные глаза горели, а с челюстей хлопьями падала пена.