Витражи
Шрифт:
– Не ругайся, - попросила бабушка.
– Ага! Не трать время на ругань, а пойди и задуши Красова…
Так как Красова я собирался душить исключительно на словах, ба обреченно поинтересовалась:
– Когда в следующий раз наведаешься?
– она к нам не ездила, потому что знала, меня постоянно нет дома.
– Не знаю, - честно ответил я.
– Я позвоню.
Она вздохнула:
– Скоро я буду узнавать тебя только по голосу.
Я чмокнул ее в щеку.
– Извини. Я сейчас Лене скажу, и ухожу.
– И
– сварливо заявила ба. "Так же, как ты терпела дедушку". Но вслух о деде я напоминать не стал.
– Спроси у нее как, - отозвался я и пошел к Светкиной комнате.
– Можно?
– я постучал.
В ответ была тишина.
– Эй!
– я постучал снова.
– Вы там живые?
Я толкнул дверь, она оказалась не заперта. Дверь распахнулась, и мне предстало странное зрелище: и Лена, и Света - обе - сидели на кровати с заплаканными лицами. Ну, Ленка дает! И когда успела?
Но прежде, чем я успел что-либо спросить, Лена вытерла слезы тыльной стороной ладони и быстро пояснила:
– Бабы дуры не потому что дуры, а потому что бабы. Ничего не спрашивай!
Светка же тем временем изучала свои руки с таким видом, будто на них грибы выросли.
– Меня Красов вызвал, - покаялся я.
– Интересно, я одна, кому хочется его придушить?
– Нет, - признался я.
– Что ж, - сцен Лена устраивать не собиралась, она знала, за кого выходит замуж с самого начала, - пока.
– Пока. Пока, Светка!
– Пока, - буркнула девчонка и совсем тихо добавила: - Все они такие…
Я не стал выяснять, что она имела в виду, и переместился Коротким путем.
Вам, наверное, интересно, откуда у магов офис, если его недавно не было. А вот теперь есть! Это у нашего магического руководства новое веяние - подражать Москве. Нет, я ничего не имею против столицы, но я считаю, что она такая одна и нечего ей подражать. А Красов с Сыриным этого не понимают, год назад они сняли помещение в центре города, гордо обозвали его: "офис" - и теперь собирались там для решения вопросов, которые требуют обсуждения. Меня же туда вызывали, исключительно чтобы сделать очередной выговор. Так что сразу приготовился к перепалке.
– Здравствуй, - поприветствовал меня в коридоре Федор Слесарев, орудующий шваброй так же рьяно, как моя подъездная Каусария Кутузовна. Федору было около сорока и магической силы у него практически не было, так, совсем слабая, чуть больше, чем у Лены, которая могла только видеть домовых и разговаривать с животными. Дар у Слесарева вообще пробудили совершенно случайно. Делать такого посредственного мага не имело смысла, просто кто-то из сильных был неосторожен, и теперь Федор узнал, что в его крови есть магия, хоть и слабенькая. Но тайна была раскрыта, и сам Слесарев отнесся к этому вполне оптимистично и заявил, что раз он маг, то хочет приносить пользу, хоть полы мыть у сильных магов, и… короче, "добрый" и напрочь лишенный чувства юмора Красов воспринял его слова буквально и сделал его уборщиком.
– Петр Иванович ждет?
– поинтересовался я.
– У-у!
– Федор даже глаза закатил.
– Рвет и мечет! Просто зверствует с самого утра. А пацана-то вообще, наверно, замучил.
– Какого пацана?
– переспросил я. В офисе я уже давненько не был и немного отстал от жизни.
– Так этого, - Федор почесал макушку, - ученика он себе завел. Второй месяц мучаются оба.
– Ага, Красова замучаешь, - хмыкнул я.
Федор согласно кивнул, но промолчал - очень уж он дорожил своей работой, хоть и незамысловатой, но все-таки среди магов.
А я вошел в кабинет Красова.
С первого взгляда я понял, что начальство не в духе… черт, даже в ярости.
– Что я сделал на этот раз?
– невинно поинтересовался я прежде, чем он начал на меня орать.
– Ты с каждым днем позоришь имя мага Стихии!!!
У-у, как все запущено, еще чуть-чуть, и он обвинит меня в том, что потопили станцию "Мир".
– И чем же это я так себя опозорил?
– не дожидаясь приглашения, я отодвинул ногой стул и уселся. Это деревья умирают стоя, а я, во-первых, не дерево, и, во-вторых, ругань Красова не смертельна.
– Ты бессмысленно тратишь драгоценные силы!
– Мои, как хочу, так и трачу, - огрызнулся я.
– Но лечить семидесятилетнюю старуху!
Ах, вот оно даже как, он ко мне слежку, значит, приставил! Это кто еще кого позорит?! Эта хваленая белая магия опять подложила мне свинью. Нет, под "свиньей" я имею в виду не шпиона и не сам факт слежки, а кое-кого, кто сидел напротив меня.
– А вам-то сколько лет?
– сквозь зубы процедил я.
– Сто десять.
– Так кто из вас больший старик?
– Я бессмертен!
– А еще заодно и безжизнен. Это все, зачем вы меня позвали в выходной - почитать нотацию и еще раз показать, что прав я, а не вы? Давите авторитетом на Сырина, меня не прогнете.
– На Юрия не надо давить, - ответил Красов, - он и сам все понимает.
– Рад за него. А, кстати, где он?
– Занят, - процедил мой отвратительный собеседник, что означало: "Это не твое дело".
– Занят, так занят, - я пожал плечами, если бы я сказал, что соскучился, то соврал бы, а по пустякам я не вру.
– Денис, ты когда-нибудь повзрослеешь?
– вздохнул Петр Иванович, чем очень меня удивил, так как в его тоне больше не было ни гнева, ни брезгливости.
– А я еще маленький?
– одна говорит, что мне давно пора заводить детей, другой - что мое место в детском саду. Не поймешь.
– Ты не маленький, - по-прежнему спокойно ответил он, - ты неразумный. Тратишь время и силы на индивидуумы, которые не представляют ценности для общества в целом.
– А разве не каждая жизнь бесценна?