Витражи
Шрифт:
Я присвистнул. Вот это да! А я и не думал, что самоубийство еще и от надоедливой прессы спасает. Обалдеть! А я не приложил ни малейших усилий, а бабу Клаву сочли сумасшедшей. Здорово.
И тут телевизор погас.
– И что бы это значило?
– спросил я вслух.
Повеяло холодком, и в пустоте прозвенел бодрый насмешливый голос:
– Телевизор излучает электромагнитные волны, а ты у нас больной, так что нечего еще и зрение портить!
– Сашка!
– я не поверил собственным ушам.
– Ухо!
– Он
– И нечего так орать.
– Нечего орать?!
– заорал я еще громче.
– Ты жив!
Он насмешливо наморщил нос:
– Вообще-то я мертв уже целых пять лет.
– Не важно, - отмахнулся я.
– Ты понял, что я имел в виду. Я был уверен, что тебя уничтожили. Ты ведь нарушил запрет, который нельзя нарушать.
– Да ладно, - он махнул рукой, словно что-то отбросил от себя.
– Я тоже думал, что меня рассеют. Я был к этому готов, и они, кстати, тоже. О! Мне ТАКУЮ лекцию прочли, я чуть сам не растворился!
– Но зачем же ты это сделал?
– воскликнул я.
– Как - зачем?
– он многозначительно улыбнулся.
– Ты - Мой Друг, а значит, ты важнее меня. Что значила бы моя вечность, когда живой ты можешь спасти еще тысячи людей… Но!
– перебил он сам себя.
– Чего нет, того нет. Когда твой ученичок спас тебя, но ты таки уничтожил зеленых, как они и хотели, так что оказалось, что наказывать меня не за что. Твоя смерть нужна была им исключительно для победы над Кришной, так что, как видишь, все замечательно.
– Но ведь это ты подсказал Стасу попытаться не останавливать меня, а не дать умереть, - все еще не понимал я.
– Как ты мог знать, что такое возможно, когда прецедентов не было?
– Ну-у, - загадочно протянул Сашка.
– Выкладывай, - потребовал я.
– Я не знал, - признался он.
– Я просто предположил, я же видел, что пацан ради тебя может много чего сделать, а он далеко не дурак. Я просто предположил, я же знал, что тебя, придурка, не остановишь. Стас просто молодец.
– Я знаю, - уж что-что, но отрицать это я не имел права. Наш перворазрядный маг просто потрясающе действовал в критической ситуации, оказалось, что он из тех, кому адреналин дает ускорение.
– Но меня все-таки накажут, - помолчав, сказал мне Сашка.
– И как же?
– О, ничего страшного, - заверил он, - но непослушание такого масштаба не может остаться безнаказанным. Помнишь, я говорил, что умершие могут видеть живых и слышать, если к ним обращаются?
– Конечно, - кивнул я.
– Так вот, - вздохнув, продолжил Сашка, - мне сказали, что слишком уж многое у меня происходит из-за тебя… Короче, больше не пытайся со мной заговорить, я тебя не услышу и не увижу. Остальных - пожалуйста, а тебя нельзя.
– Понимаю, - тихо произнес я. И все же наказание было жестоким.
– Значит, на этот раз уходишь действительно навсегда?
– Точно.
– Странно, - сказал я, - я привык говорить с тобой, когда не знаю, что делать, хотя ты и не отвечал. Будет трудно отвыкнуть.
– Кажется, твой новый друг может помочь куда лучше, - заметил он, имея в виду Стаса.
– Это достойная замена. Так что, оставляю тебя на него. У тебя замечательные друзья, и они это доказали, вырвав тебя из лап смерти. С ними тебе не должно недоставать меня. А мне пора. Ты не представляешь, каких мне трудов стоило упросить разрешить попрощаться с тобой, я ведь знал, что ты думаешь, что опять подставил меня.
– Спасибо, - от души поблагодарил я, впервые в моей новой жизни я чувствовал себя так легко.
– Я тебя никогда не забуду, дружище.
– Прощай, - улыбнулся он и исчез. Навсегда. Ему будет там хорошо. Вот теперь я по-настоящему обрадовался своей новой жизни. Было немного грустно, но теперь я точно знал, что ему там будет хорошо.
Телевизор снова заработал, и в это же мгновение в комнату заглянула бабушка:
– Ты с кем-то говорил?
– поинтересовалась она.
– Нет, - я покачал головой, но мне очень хотелось смеяться и плакать одновременно.
– Это телевизор.
– Что-то смешное показывали?
– удивилась она. Но по моему выражению лица нельзя было ничего понять.
– Или грустное?
– Очень, - неопределенно ответил я.
– Вы чего тут?
– вслед за бабулей в комнату вошла и Лена.
– Ой!
– она увидела мою светящуюся физиономию.
– Что-то случилось?
– Да, - я подошел и обнял ее.
– Я, кажется, придумал имя для нашего сына.
– Да-а?
– поощрила она меня продолжать.
– Александр. Как тебе?
– Так вот что за телевизор, - немедленно догадалась она.
– Мне нравится. Очень.
– Слышишь, ба, - я повернулся к бабуле, - твоего правнука будут звать Сашкой.
Эпилог
После смерти Кришны алтари можно было уничтожить с помощью обычного огня, что мы немедленно и сделали. А оставшихся в живых зеленых, потерявших силу, поместили под охрану.
Маги Стихий некоторое время прикидывались оскорбленными, что я не предложил никому из них пожертвовать собой или тянуть жребий, но я-то знал, что после драки легко махать кулаками.
Моя магия, как и предполагал Захар, полностью восстановилась через два месяца. Это было потрясающе, снова обрести силу, и я понял, как же я был глуп, пытаясь отказаться от магии. Это же понял и Игорь Брагин, который вошел в ряды черных магов. Света осталась с ним. Она сказала, что не важно, одним магом больше или меньше в ее жизни. Бабушка же на это только воздела глаза к потолку.