Византийская ночь
Шрифт:
– Проклятие русалки ужасная вещь!
– подтвердил седовласый воин с крупным носом.
– Уж если падет на кого, все - не жить! Такими их сотворил сатана.
Все жилы внутри Амвросия натянулись. Дрожь пробежала по рукам и ногам. Тревожный холод коснулся кожи.
– «Ваши боги отныне не защитят вас!
– голосила коварная владычица вод.
– Только одно сможет спасти род ваш: истинный бог, в которого вы уверуете. Но отыскать его вам будет нелегко!» И она рассмеялась в черной пелене ночных вод. И с этой ночи стали пропадать юноши, а короли наши решили уйти от проклятья, приняв новую веру на другой земле. Но даже когда предки наши переходили Дунай, горящими глазами провожали их русалки из страшной пучины. И многих юношей не досчитались на другой день.
– Так неужели мы все в страшной беде здесь?
– Нет, - уверенно возразил рассказчик.
– Пока мы и дети наши верны истинному богу, ни одна русалка не подберется к нам. Достаточно пальцы сложит крестом и именем господа проклюнуть тварь.
– Но ты то, как их видел?
– Давно это произошло. В те годы я был юн и по глупости почти потерял веру во Христа и скитался на этом берегу. Однажды я решил заночевать у реки. Тут явилась с дивным голосом русалка. Она звала меня. Сладкие речи ее обещали страстные наслаждения любви. Рыбохвостая дева почти околдовала меня. Нога моя уже ступила к воде, как вдруг она отпрянула в ужасе, что-то увидев. «Сними крест и ступай ко мне!» - заверещала она. Вопль ее пробудил меня. Я все понял, взмолившись. Спаситель дал мне ответ. Пальцы моих рук скрестились. Русалка с криком способным поднять мертвеца разбилась о воду. Страшный запах гнилой рыбы донесся до меня. Символ истинной веры погубил эту сатанинскую тварь.
– Хорошо! Спаси господи!
– закряхтели годы успокаиваясь.
– Вот послушайте, что я расскажу, - начал повествование другой воин и сердца слушателей снова замерли в тревожном ожидании.
– Совсем недавно, один лангобард поведал мне…
Еще много страшных историй услышал Амвросий в тот вечер за столом. Ночью, когда сон свалил мальчика, его охватывал ужас перед всевозможными тварями. Страшили его коварства дьявольских сил и пещерных духов. В пугающих сновидениях они грозили погибелью, подкрадываясь со всех сторон к слабому юному телу. Каждый раз Амвросий метался, пытаясь убежать, но вспоминал о боге только в последний миг, когда гибель казалась уже неминуемой. В этот момент, спящий ребенок молился. Униженно опускался малыш на колени, прося святые силы спасти его.
6
– Э-э-э!
– таким был звук, разбудивший Амвросия, спавшего прямо за столом.
Открыв глаза, мальчик увидел, что издавала его маленькая девочка. Она тянула короткие ручки к столу, произнося это «э-э-э». Волосы ее были рыжими, даже красными. Буйные от природы они даже в косах выглядели растрепанными. Казалось, будто на голове у ребенка полыхает неистовый огонь.
Амвросий потер глаза руками и отчаянно зевнул. Сон все еще укрывался в нем повсюду, не желая уходить вслед за темнотой.
– Ну-ка помоги!
– сказала девочка властным тоном.
– Чего?
– недоверчиво спросил мальчик. Рот его приоткрылся. Полноватые губы удивленно вытянулись вперед.
– Чего!? Чего!?
– передразнила Амвросия малышка.
– Рот чего разявил? Пирог дай!
– Какой пирог? Ты кто?
– Давай пирог, кому говорят! Вон тот с рыбой, на столе. Давай!
Мальчик протянул руку и отрезал большой кусок пирога. Тут же спросил:
– Ты кто? И зачем тебе пирог? Спят все еще, - он указал на лежащих повсюду вповалку мужчин.
– Слышишь, как храпят! Разбудишь, будет тебе затрещина.
– Давай пирог, шишига [49] . Домового буду кормить!
Амвросий протянул малышке кусок пирога. Склавины верили, что особое существо - Домовой охраняет благополучие каждого жилища. Малыш уже знал об этом, но не представлял себе, как можно кормить это таинственное создание.
– Еще давай, - пискнула девочка.
Ребенок потянулся, отрезав два новых куска холодного пирога. Один он отдал девочке. Второй оставил себе. Оглядевшись он не нашел нигде воды или кваса. Еще летом малыш оценил это излюбленный обитателями задунайских земель напиток. Пили его чаще всего в жару. Кислый вкус получался в процессе брожения разведённой в воде смеси из ржаного или ячменного солода, ржаной муки и меда. От кваса нельзя было опьянеть, как от меда.
49
Шишига - мифическое маленькое существо, брюхатое, горбатое, пакостливое, с сучковатыми руками. Оно обитает в камышах, набрасывается на засидевшихся прохожих, уволакивает их в воду.
– Попить у тебя есть?
– Как тебя зовут?
– ответила девочка серьезным тоном.
– Амвросий, а ты кто?
– Ты что гот, будешь?
– Нет, я римлянин, - гордо ответил малыш, толком не понимая, что это значит «римлянин».
– Это еще кто такие?
– буркнула кроха совсем как взрослая.
– Ну… - растерялся Амвросий.
– Это тоже вроде как готы.
– Пошли!
– ответила девочка, которая все равно не могла ничего разобрать. Слово «готы» она услышала вчера первый раз. Его все вокруг повторяли, любуясь на грозных всадников явившихся к князю. Но теперь пьяные и спящие воины не казались малышке грозными, потому не заслуживали они и долгих разговоров.
Задирая длинное платье, чтобы оно не мешало маленьким ножкам перебирать землю, девочка выбежала во двор. Амвросий вышел за ней, сразу увидев троих мальчишек стоявших вблизи. Малышка сунула каждому из них по куску пирога. Властно пробурчала:
– Ешьте, шалопаи!
Сама тоже принялась жевать.
– Ты кто такой?
– спросил задиристо самый рослый мальчик.
– Гот он, - буркнула малышка.
– Вчера приехал.
– Понятно, - усмехнулся рослый мальчуган.
– Я Мечислав, сын княжеского дружинника. А тебя как кличут?
– Авросий.
– Бывают же такие имена! Сразу ясно - чужак. По-нашему где говорить выучился?
– Рыва научил, мы с ним у Дуная жили.
– Хо!
– удивился Мечислав. Произнесенное имя кое о чем ему говорило.
– Пойдешь с нами в снежки играть? Сможешь нас победить, станем друзьями!
– предложил другой мальчик.
– Меня Келагаст зовут, а это моя сестра Огняна, мелкая еще.
Девочка недовольно буркнула.
– А где играть будем?
– спросил Амвросий.
– Да прямо здесь!
– ответил третий мальчуган, сразу швырнув в собеседника снежок от которого тот не успел увернуться.
– Давай не трусь! Лепи и кидай, поглядим кто ловчей! Посмотрим, какие вы готы герои!
На руках у противников были рукавицы, а свои Амвросий оставил в доме. Но, бежать за ними было нельзя. Новые знакомые легко могли принять это за трусость. Быстрым движением горячих пальцев ребенок собрал снег и швырнул его в начавшего первым мальчика.
– Уворачивайся, Доброгаст!
– закричал рослый парнишка, но было уже поздно: первый снежный снаряд угодил точно в цель, сбив с врага меховую шапку.
– Ну, держись!
– дружно закричали склавины, стараясь одновременно попасть в противника.