Визит шерифа Стоуна

Алмейда Уэнди

Стоун взял еще одну булочку.

— Хороши. Такой необычный вкус. Что вы в них добавляете?

— Анис.

— Составьте мне компанию, а не то я все съем.

— На здоровье, я сладкое не ем. Испекла их для сына. В нашей семье сладкоежка только он.

— Кстати, где он? Спит?

— Нет. До конца недели он пробудет у моей мамы.

Как ей удалось это провернуть, удивился Стоун. Джон Конрой относился к тем людям, что предпочитают держать все свое при себе.

— Так вот, я и говорю, что оружие — штука опасная. Ошибка

миссис Маккаули заключалась в том, что она недостаточно хорошо знала себя. Таких нервных женщин нельзя подпускать к заряженному оружию на пушечный выстрел. Как, впрочем, и нервных мужчин. Вы меня понимаете?

Она чуть повернулась, но левая щека по-прежнему оставалась в тени.

— Разумеется, смерть Джейка Маккаули — несчастный случай. Но далеко не всегда все так просто. Вы знаете Фрэн, рыжеволосую женщину, что работает в «Спайдере»?

— По-моему, нет.

— Не знаете? Надо бы вам заехать туда и познакомиться с ней. У нее сын вашего возраста, и она обожает говорить о детях. Что же касается Фрэн, то она никогда не обращалась за разрешением на приобретение оружия. У нее есть кузина, имени ее не помню, но она вышла замуж за одного из Кадеусов. Пожалуй, ее выбор нельзя назвать удачным. Этот Кадеус слишком часто давал волю рукам. То по пьяни, то по причине плохого настроения. Не знаю уж почему, но он держал дома пистолет. Однажды она решила, что с нее хватит, и дважды в упор выстрелила в него.

Вспомнил, ее звали Евангелина. Так вот, Евангелина также допустила ошибку. Она не знала, что в нашем городе чтут закон, и мы бы сделали все необходимое, если б она подала жалобу. Она-то полагала, мы разве что проведем с ее мужем воспитательную беседу.

Вот что получается, когда оружие под рукой, миссис Конрой. Ситуация выходит из-под контроля, один человек умирает, у другого рушится жизнь.

Чаще всего стреляют спонтанно, в состояние аффекта. Но вот лет пятнадцать тому назад вел я одно дело, когда убийство подготовили очень тщательно. Семья эта жила на Кленовом холме, неподалеку от викторианского особняка, принадлежащего Женскому обществу. Вы состоите в обществе?

— Нет.

— Очень хорошая организация, моя жена много лет участвует в работе этого общества. Занимаются всякой ерундой, устраивают аукционы выпечки, конкурсы букетов. Но, подозреваю, главным образом, сплетничают. Помогают другу другу решать жизненные проблемы. В том числе и серьезные.

Так или иначе, в том деле на Кленовом холме были замешаны деньги. Я не говорю, что это единственная причина, но без денег не обошлось. Миссис Уолкер убила мужа и обставила убийство как ограбление.

Стоун рассмеялся. Такое случалось с ним всякий раз, стоило ему вспомнить о маленькой миссис Уолкер и ее больших планах. А потом его лицо вновь стало серьезным.

— Извините. Человек ушел из жизни, а это не смешно. Но эта миссис Уолкер такое учудила. Знаете, на чем она попалась? Она выглянула из окна кухни и заметила, что земля влажная. Поэтому, убив своего супруга, она надела его галоши и потопталась в них между разбитым окном и трупом. Оставила роскошные грязные следы. Причем старалась шагать пошире, словно здоровый мужчина с длинными ногами. После чего порезала галоши на мелкие кусочки и зашила в подушку.

Ловко, не правда ли? Одного она, правда, не учла. Земля намокла не от дождя. Подтекал разбрызгиватель, который ее муж оставил у кухни. У полицейских не семь пядей во лбу, но и нам показалось странным, что вор сначала вымазался по колено в грязи, а только потом обошел дом и забрался в него, разбив окно. Да и с чего ему надевать галоши в прекрасный солнечный день?

Стоун вновь рассмеялся.

— Ошибка миссис Уолкер состояла в том, что она слишком все усложнила. Попыталась спланировать идеальное преступление. Ей бы поменьше смотреть телевизор.

Шериф встретился взглядом с миссис Конрой, но ничего не прочел в ее глазах.

— Я мог бы еще долго говорить об этом, но, думаю, смысл вы уловили. Оружие и похоронная музыка, они идут рука об руку.

Он отодвинул стул, поднялся.

— Миссис Конрой, я сказал все, что хотел, съел ваши булочки, так что пора и честь знать. Пойду искать патрульного Дуэйра, пока он не защелкнул наручники на лапах чьей-нибудь собаки.

Он отнес чашку и тарелку к раковине. Проходя мимо плиты, заглянул в кастрюлю. Тушеная говядина. Любимое блюдо Конроя?

— На вашем месте, мэм, я бы убрал эти булочки в жестяную банку, а не то они зачерствеют до приезда вашего сына.

Он вернулся к столу, взял шляпу.

— Так что вы в них добавляете?

— Анис.

— Похоже на лакрицу. Необычный вкус у вашего сына…

Стоун продолжал говорить, пока они шли к двери:

— Убийцы всегда допускают ошибки. Иногда грубые, как миссис Уолкер с этими галошами, иногда столь незаметные, что не сразу и понятно, где искать. Просто в голове начинает звенеть колокольчик и никак не хочет успокаиваться.

Она открыла дверь. Он вышел на крыльцо, остановился на верхней ступени, повернулся к ней. Улыбнулся, но в глазах стояла грусть.

Она наблюдала, как он спускается по ступенькам. Двигался с трудом, словно у него затекли ноги от долгого сидения. Скорее, ему за шестьдесят, подумала она. Немудрено, что в запасе у него ворох историй, годящихся на все случаи жизни. А некоторые он мог и выдумать, благо ума хватает.

— Шериф Стоун?

Он вновь остановился, посмотрел на нее.

— Знаете, кое-кто мог воспринять ваш визит как предупреждение.

— Вы правы. Кое-кто мог бы.

— С другой стороны, его можно расценить как вызов.

— И такое возможно.

Он аккуратно надел шляпу, чуть наклонил вперед, как носят ее все полицейские, чтобы тень от полей падала на лицо, и она не могла видеть его глаза.

— Доброго вам дня, мэм.