Вкус греха
Шрифт:
То, как он это сказал, подразумевало ее полное согласие с условиями сделки. Неужели он действительно думает, что если она лишь заместитель, то не сможет отказать ему? Или же он серьезно полагал, что ее напугает его богатство и власть?
Если она была права, то он вел себя слишком самоуверенно. Закусив губу, она опустила глаза и решительно отказалась озвучивать какие бы то ни было частные соображения.
Вместо этого она аккуратно наполнила его чашку.
– Два кубика сахара, верно?
Его глаза пристально следили за каждым ее движением.
– Верно.
Передавая
– Могу ли кое-что прояснить? Вы сказали, что заинтересованы в «недвижимости»?
– Правильно.
– Прошу извинить мою настойчивость, но мой начальник ясно дал мне понять, что хотел бы продать свой бизнес полностью. Вы понимаете, о чем я говорю, мистер Боннэр? В таком случае я делаю вывод, что вы не заинтересованы в управлении магазином?
– Верно, Роуз. Прошу, зовите меня Джин. Как вам наверняка известно, я уже управляю крупным ресторанным бизнесом. Один из своих новых ресторанов мне хотелось бы открыть и здесь. Да, у меня есть и другие коммерческие интересы, но не стану скрывать – антиквариат не принадлежит к их числу. Вы должны понимать, что это скорее общая тенденция. Теперь люди просто не заинтересованы в том, чтобы приобретать подсвечник эпохи Регентства. Все хотят заставить деньги работать, а не просто единовременно вкладывать. Нет заинтересованности в продукте, значит, нет и прибыли. Ведь именно поэтому он хочет продать свой бизнес?
Роуз была раздосадована и раздражена.
– Мне кажется, что вы могли бы быть более…
– Дорогая моя, бизнес – дело довольно жестокое. Не стоит обманываться.
– В таком случае смею заверить, что дело немного в другом. Филипп вынужден продать магазин, поскольку он уже не в том возрасте, чтобы успешно справляться со своими обязанностями. При этом салон всегда был его гордостью и отрадой. Уверена, что при других обстоятельствах он бы не стал продавать бизнес.
Юджин закатил глаза:
– Я предполагаю, из-за его плохого состояния здоровья он решил воспользоваться возможностью сделать столько денег, сколько сможет. Пока он еще в состоянии… Не так ли?
Роуз снова покраснела и сцепила руки на коленях. Ладони дрожали. У нее не получится принять ни единого здравого решения, если она будет продолжать так нервничать. Тем не менее Юджин был прав. Филипп был вынужден расстаться с бизнесом из-за своего ухудшающегося здоровья. Тем не менее она знала о том, что он хочет продать и магазин, и представленные в нем экспонаты. Если Роуз не сможет это сделать, она подведет человека, который был не только ее наставником, но и являлся давним другом ее отца…
Мысленно она пришла к единственному верному решению. Став значительно спокойнее, она смело встретила взгляд француза.
– Это правда, мистеру Хатону нужно как можно скорее продать бизнес, мистер Боннэр… Джин. Но, поскольку вы только что признались в том, что антиквариат вас не интересует и что вы желаете приобрести только здание, боюсь, что не могу согласиться продать его вам. Это было бы неправильно. Понимаю, что вы не рассчитывали на отказ, и приношу свои глубочайшие извинения. Надеюсь, вы понимаете меня.
– Нет, не понимаю. Я уже сказал вам, что заинтересован исключительно в здании и готов приобрести его. Просто интересно, какое количество покупателей заинтересовались магазином после того, как его выставили на продажу?
Взгляд Джина Боннэра был металлическим.
– В нынешней экономической ситуации, я полагаю, их было крайне мало. Может быть, я единственный? Если это так, Роуз, на вашем месте я бы принял мое предложение от имени вашего работодателя и поздравил себя с такой выгодной сделкой. Поверьте, будет глупо упустить кого-то вроде меня. Вы же не хотите совершить ошибку и утратить доверие, которое, по всей видимости, оказал вам ваш начальник?
Роуз захлестнула волна беспомощного гнева. Она совершенно по-новому посмотрела на мужчину, сидящего напротив. Теперь он стал ее оппонентом, и она больше не находила его привлекательным. Возможно, он и не был бездушным дельцом – рассказ о материнском кольце свидетельствовал в его пользу, но она быстро поняла, что Джин был полон решимости получить желаемое любой ценой. И он явно был готов не понравиться Роуз, потому что настаивал на своем.
– Мистер Боннэр, я поняла вашу точку зрения. Тем не менее мое решение остается неизменным, и вам просто придется принять его.
– Действительно? Неужели вы думаете, что каждый стоящий предприниматель или предпринимательница готовы отступить только потому, что вы так говорите?
Проглотив свою ярость, Роуз скрестила руки на груди.
– Я бы не стала давать советов относительно того, что лучше или хуже для них, потому что, очевидно, я не могу этого знать. Я не бизнесмен, я – дилер. Тем не менее я знаю своего начальника и то, как много этот бизнес для него значит. Он внушил мне свое желание продать бизнес полностью, и я подведу его, если не стану придерживаться его пожеланий. От имени моего работодателя я благодарю вас за проявленный интерес, но наша встреча подошла к концу. Я провожу вас до двери.
– Не так быстро.
То, как стремительно он поднялся вслед за ней, выдавало его волнение. Роуз ликовала. Терпение Джина висело на волоске.
Запах его дорогого одеколона витал в воздухе, напоминая Роуз о том, что мир, из которого пришел этот мужчина, находился в миллионе световых лет от нее. Этот человек не ждал, что с ним начнут спорить. Роуз, в свою очередь, не собиралась отступать.
– Послушайте, я пришел сюда не для того, чтобы тратить свое или ваше время, – настаивал он. – А затем, чтобы приобрести это здание. Если я выкуплю его вместе с антиквариатом, вы пересмотрите свое решение? Я не сомневаюсь, некоторые из лотов могут иметь ценность для ярых коллекционеров.