Вкус к жизни
Шрифт:
– По шее схлопотал! – пожаловался Андрей, как только мы оказались за пределами гостеприимного дома.
Я тут же возмутилась, выдёргивая плечо из его захвата.
– Что это за фокусы?!
– Юль, так надо было. Я пока не могу всего тебе объяснить… – хитро завернул он, а после безразлично взмахнул рукой, – да оно тебе и не нужно!
– Когда ты собираешься сказать брату, что это шутка?
– Да уж точно не сегодня, – буркнул Андрей и запрокинул голову к небу. – Шея ноет! – простонал он, напоминая о том, что пострадал.
– Так тебе и надо! Ты хоть понимаешь, что подставил меня?!
– Ну, подумаешь… зыркнул на
– Клоун! – зло буркнула я, но этого показалось мало. – Ты просто глупый мальчишка! – добавила со знанием дела и тут же выдохлась, ослабла.
– Да не убивайся ты так… Пашка не мстительный, преследовать тебя не будет. Так… наши семейные разборки… К тому же, мы смогли договориться, – шепнул Андрей будто по секрету, заставляя нахмуриться.
– Что? Договориться? О чём?! – не поняла я.
– Ну… – растерялся он от моего возгласа и описал глазами что-то невообразимое.
– Знаешь, что?.. – очередной раз задохнулась я возмущением, Андрей же будто приготовился к казни, так смотрел. – Отвези меня домой, – попросила тихо и устало.
– Какое домой? С меня кофе и мороженое! – вспыхнул Андрей так, будто обиделся, но я отрицательно покачала головой.
– Спасибо, с меня хватило и обеда.
Дозвониться до Павла я так и не смогла, короткие гудки невежливо известили о том, что этот абонент разговаривать не настроен. Я не находила себе места и изводилась сомнениями. Ночь прошла в кошмарах. Я постоянно подхватывалась, вздрагивала или мысленно проговаривала слова, что подготовила для внятного и, как мне казалось, разумного объяснения. А потом открывала глаза и просто смотрела в темноту. Волнение не отпускало ни на мгновение. Тяжёлая ночь плавно перетекла в такое же непростое утро. Я проспала, не позавтракала, да и вообще, чувствовала себя совершенно разбитой.
Верно подобранный макияж скрыл тёмные круги под глазами, отёчность с лица сошла после чашки зелёного чая, ну а тон костюма заставил глаза сиять. Перед выходом из дома я посмотрела на себя в зеркало, робко улыбнулась, но не чувствовала и сотой доли той уверенности, что переполняла меня ещё несколько часов назад.
Впрочем, старания оказались напрасными. Это было полное фиаско. Астафьев на собеседовании разнёс меня в пух и прах. О том, что вспоминать вчерашний вечер не стоит, я поняла по одному его взгляду. О том, что объяснения излишни, стало ясно, как только он произнёс слова приветствия. Ну а уж когда улыбнулся, последние надежды на примирение превратились в пыль.
Последнюю минуту в его кабинете я провела в полном молчании. Павел смотрел на меня и в этот взгляд вложил всё: и неоправданные надежды, и личное разочарование. И что я… крыть мне было нечем. А, значит, следовало вести себя так, как он всегда учил: терпи, молчи, слушай. Видимо, в его глазах я так и не выросла. Эмоциональна, импульсивна, глупа! Вот и вспыхивала перед ним всякий раз, как возникали дурацкие мысли себя защитить. Ещё несколько лет назад именно так бы я и поступила, теперь же, строго следовала одному из бесконечной череды правил. «Не ввязывайся в спор, если не уверена в стопроцентном
Я покинула сначала его кабинет, затем офис, издалека окинула тревожным взглядом блестящий фасад. А в следующее мгновение подпрыгнула от внезапного клаксонного сигнала. В растерянности я не сразу осознала происходящее и недоумённо смотрела на яркое спортивное авто. И только когда Андрей показался из припаркованной красотки, несмело улыбнулась.
– Как тебе? – деловито хмыкнул он и ласково огладил полированный бок авто.
Я пожала плечами. Сил, чтобы разделить чужую радость, не осталось. Андрей, казалось, даже оскорбился подобным безразличием и возмущённо надулся.
– Это же «Ламба»! – со значением уточнил он и на всякий случай оглянулся на недавнее приобретение.
– Так понимаю, это и есть твоё дело на миллион? – догадалась я и парень смутился.
– Миллион – это скидка, – пояснил он на всякий случай, – а стоит такая прелесть до фига! К отцу с подобными шутками и соваться не стоит, а Пашка упирался. Что я, по-твоему, должен был делать? – вспыльчиво воскликнул Андрей, уловив в моём взгляде упрёк.
– Красивая игрушка, – всё же дала я оценку, но снова не угодила.
Андрей напыщенно вздохнул.
– Это не игрушка – мечта! И… что бы ты понимала, – недовольно буркнул он.
Неловкое молчание затопило пространство. Сегодня моим обществом Андрей явно тяготился.
– Я, кстати, на днях уезжаю, – зачем-то поведал он, а я торопливо кивнула. – Наверно, и не увидимся больше…
– Счастливого пути.
– А ты чего здесь?
Ком в горле не позволил ответить, и пришлось просто пожать плечами.
– А… это твоё собеседование… – припомнил парень, и я чувствовала, как глаза зажгло от предательских слёз. – Как всё прошло?
– Лучше не бывает!
– У Пашки здесь тоже офис… Вот, приехал похвастать… – уже не так вдохновенно вещал Андрей, всё же чувствуя за собой определённую долю вины за вчерашнее.
Я торопливо обвела губы языком и выдавила из себя улыбку:
– Привет брату!
Глава 9
Развернуться и уйти стоило мне неимоверных усилий. Обида уже давно не разрасталась – она и без того заполонила всё внутри и я расплакалась. Плакала долго, надсадно, навзрыд, пока окончательно не выдохлась. Возвращаться домой не хотелось и потому я так и сидела на скамье в сквере недалеко от центра. Привёл в чувства звонок, который, кажется, уже давно разъедал подкорку своим навязчивым звуком. Я даже не ответила – просто приняла вызов и внимательно выслушала собеседника. О том, что моя выставка, запланированная на конец лета, не состоится, оповестила менеджер галереи. А потом звонков стало больше. Кто-то просил меня забрать свои работы за невостребованностью, кто-то ссылался на срочный ремонт зала. Было отменено интервью в авторской программе на центральном канале и даже в художественной студии меня попросили больше не появляться – слухи в этой среде расползаются быстро, и руководство мастерской разумно решило не нагнетать возможный конфликт.