Вкус ядовитого поцелуя

Вальц Карина

Иногда мне казалось, что и со мной он связался только чтобы позлить папочку. Когда я все же решилась и спросила об этом прямо, Артур честно ответил:

— Возможно, Фифа, возможно. Но какая теперь-то разница?

Никакой, с этим не поспоришь.

Ах да, ко всему вышесказанному, он упорно звал меня Фифой, хотя имя мое Филиппа. Немного неудобоваримое, согласна, потому использовала я его редко, предпочитая зваться Эвой. Эва — мое второе имя, красивое, вполне себе звучное и напоминающее о бабушке. Но Артур уперся именно в Фифу и мое недовольство по этому поводу его только радовало.

Впрочем, все это не отменяло того факта, что рядом с Артуром я словно неслась по другим мирам, узнавая самые

лучшие их стороны. Вместо чинных прогулок мы носились, словно дети и смеялись до слез. Никогда в жизни я такого не испытывала. Сама себе я стала казаться невероятно легкой и веселой, такой, какой никогда в жизни мне быть не приходилось. Я часто соглашалась на глупости, жила не одной лишь учебой, хотя и о ней никогда не забывала. Несмотря на все явные недостатки (Артур их не то чтобы не скрывал, а с гордостью демонстрировал и даже преувеличивал), меня тянуло к нему так сильно, что я с готовностью отошла от своего плана. Притяжение возникло с самой первой нашей встречи: взаимные придирки, шутливые остроты и постоянное желание задеть друг друга только другими воспринимались как неприязнь. Я-то сразу поняла, в чем дело, да и Артур быстро перестал корчить нарочито-недовольную физиономию, сменив ее на широкую улыбку. И, если с Кеем мы степенно дружили и разговаривали о врачевании не один месяц, то с Артуром такого ни за что бы не получилось. Помню, на какой-то рядовой вечеринке он встретил меня у самой кромки леса и выдал:

— О, заучка! А ты чего здесь? Библиотека сгорела?! — засмеялся и быстро добавил: —

Ты рано, я думал, придется ждать дольше.

В ответ я уверенно притянула его к себе и поцеловала первой. Потому что иначе уже не могла, да и не хотела. А Артур, конечно, не сопротивлялся.

Мне нравилось, каким уверенным и открытым он был, как легко и непринужденно говорил правду и совершенно не переносил ложь. Как ревностно защищал друзей и близких, как умел понимать мое настроение и развеселить в непростой момент. Или молча обнять и просто находиться рядом. Каким задором иной раз светились его глаза. Артур всегда был готов на по-глупому широкие жесты, к примеру, однажды он всерьез предложил купить моим родным дом рядом с Александрийкой. Само собой, я отказалась, но по-дурацки прослезилась от переполняющих чувств.

После случившегося Кей и Артур перестали разговаривать. Они не считались особыми друзьями, но случай со мной совсем отвернул их друг от друга. Я честно извинилась перед Кеем, и он сказал, что совсем на меня не злится, хотя я и нравилась ему очень сильно. Просто он не хотел спешить, хотел, чтобы все у нас было правильно, идеально и надолго. Быть может, даже навсегда. А еще он сказал, что «мы» еще можем случиться, но только когда я одумаюсь и возьму себя в руки. Но я-то знала, что обратного пути уже нет.

Даже несмотря на то, что я понимала — рано или поздно мне на самом деле придется взять себя в руки. Я тонула в этом легком и веселом чувстве, но разум — то никуда не делся и время от времени давал о себе знать.

Все случилось в конце года, когда настала пора экзаменов, зачетов и защиты полученных навыков. Я все сдала досрочно без особых усилий, и пообещала на будущий год взять побольше продвинутых курсов. Артур же провалился везде. Он не был глупым или слабым, все его провалы были идиотским бунтом, ведь он не хотел учиться, его заставили. Тогда я пришла к нему и прямо спросила:

— Значит, ты не передумал и все еще хочешь уйти? Бросить учебу?

— Я не передумал.

— Хорошо. Тогда я думаю, нам стоит попрощаться заранее. Завтра я уезжаю домой, а когда вернусь…

— Я поеду с тобой, — перебил Артур, твердым взглядом смотря мне в глаза. — И даже не думай говорить то, что собралась сказать.

— А что я собралась сказать?

— Что прощаешься совсем.

Из-за того, что я не такой, каким ты желаешь меня видеть.

— И почему мне не стоит этого говорить, Артур?

— Потому что без тебя… не хочу думать, что будет. Когда в жизни неожиданно появляется что-то хорошее — разве можно это просто так отпустить, Фи?

— Не я отпускаю тебя. Ты сам все рушишь, выдумав себе какие-то идиотские причины!

— я повысила голос, потому что нелогичные поступки Артура раздражали и ставили в тупик. Тут уже не до легкости и веселья. — Ох, бедный мальчик с властным папочкой, его заставили учиться там, где ему не хочется! Мальчику хочется чего — то другого, а чего — неведомо! Хотя погоди-ка! Мальчику хочется валять дурака и отрываться со своими тупыми дружками, делая в жизни ровным счетом ни-че-го! И как ты думаешь поехать со мной? Как я представлю тебе маме? Знакомься, мамуля, это Артур, он будет спать до обеда, а по вечерам тусить с нашим пьющим соседом, потому что больше не с кем, ведь мы живем в такой глухомани! А он у меня так любит потусить, мой Артурка! Правда, он отличный парень? — Меня несло, и я не могла уже остановиться. Обида от того, что Артур даже не подумал сдать экзамены хотя бы ради нас, застилала мне глаза. — Ты ей точно понравишься! А уж когда расскажешь ей, как трудился, чтобы поступить. напомни, что ты для этого сделал? Нехотя дотащился до главных ворот? А некоторые, между прочим, всю жизнь работают, чтобы получить хоть что — то! Малую толику того, что доступно тебе с рождения! А ты готов все это упустить из-за идиотского конфликта с отцом! Ты валяешь дурака, вместо того, чтобы использовать свои возможности. Это. разочаровывает.

От моих злобных и обидных слов Артур застыл. Его подвижные черты будто окаменели, ожесточились.

— Уйди.

— Я.

— Прощай, Филиппа.

— Надеюсь, ты подумаешь и поступишь правильно, Артур. Не ради нас, ради себя.

Он ничего не ответил, просто ждал, когда я уйду.

На следующий день я с тяжелым сердцем вернулась домой, и за время, проведенное с родными, окончательно пришла в себя, протрезвела. Иногда истории любви выдаются короткими и яркими, и это не делает их незначимыми, наоборот, они остаются в виде веселых и прекрасных воспоминаний. Возможно, именно это мне и было нужно — хороший опыт, показывающий, насколько я была права раньше, мечтая о целеустремленном и собранном парне, так мне подходящем.

Когда я вернулась в Александрийку после небольшого перерыва, узнала, что Артура не отчислили и он продолжит учиться. Втайне я надеялась, что он заглянет ко мне или найдет где-нибудь на территории, но он не предпринял ни единой попытки. А когда мы случайно встретились на Драконьей Площади во время общего сбора студентов, Артур мне слабо кивнул и отвернулся. Этот кивок мне стал его фишкой и тем максимум, что он себе позволял. И это так меня раздражало, что я частенько отворачивалась еще до того, как он успеет меня заметить, лишь бы не видеть этот его дурацкий бесцветный кивок. Несколько раз я порывалась с ним заговорить, но так и не решилась.

С Кеем мы продолжили вместе работать и считались друзьями. Иногда гуляли вместе, но за целый год он так и не сделал шага вперед. И я была этому рада.

ГЛАВА 4. Вступи в игру

На утреннем занятии по ментальной магии я заметила Надю. Жака рядом с ней не наблюдалось, или может это я его не заметила. Раньше ведь не замечала. Надя поймала мой взгляд и нервно улыбнулась, хотя обычно девушка с удовольствием махала мне и кричала «привет!» через всю аудиторию или тренировочный центр, или вовсе бежала навстречу. В этот раз она тоже двинулась в мою сторону, но все с той же нервной улыбкой на губах и с подозрением озираясь по сторонам.