Влад
Шрифт:
Что ты делаешь со своими картинами, маленькая Ирина?
Словно почувствовав мой взгляд, она поворачивается и смотрит на меня с серьезным выражением лица. Нас разделяют тонированные двери, и я знаю, что Ирина не может разглядеть меня под углом, под которым лучи солнца отражаются от стекла. В момент, когда Диана улыбается и смотрит широко раскрытыми ярко-голубыми глазами, ее младшая сестра серьезна. Ирина пристально смотрит в мою сторону, будто желает полностью увидеть меня. Я наблюдал, как ее непроницаемый изучающий взгляд скользит по мне каждый раз, когда я вхожу в комнату. На краткий
Ирина поджимает свои губы и хмурит золотистые брови. Я в нескольких секундах от того, чтобы войти в солярий и спросить, не хочет ли она нарисовать меня. По какой-то причине идея запечатлеть свое лицо — не то, на которое я каждый день смотрюсь в зеркало — на холсте притягательна.
— Глупенькая девочка как всегда рисует, — говорит Диана у меня за спиной с улыбкой в голосе. Меня согревает тот факт, что она заботится о своей сестре. Несмотря на ее слова, ее тон говорит о любви и привязанности. Я чувствую то же самое по отношению к Виктору. В каком-то смысле это нас связывает. Возможно, мы с Дианой могли бы преуспеть вместе в нашем будущем.
Если отец позволит, конечно.
Щеки Ирины розовеют, и она возвращается к своему искусству. Со сдавленным вздохом я смотрю на Диану. Сегодня ее каштановые волосы гладко зачесаны назад и в них отражаются отблески лучей. Я замечаю, что ее волосы не такие блестящие, как у ее младшей сестры.
— Клянусь, — говорит она, и ее розовые пухлые губы кривятся в усмешке, — ты становишься выше каждый раз, когда я вижу тебя. — Она сжимает мой бицепс сквозь пиджак, который я всегда ношу по требованию отца. — Ты занимаешься спортом?
В отличие от моей сестры, Диана искренна в своем вопросе. У нее нет никаких скрытых мотивов. Мне нравится Диана. Она мне очень нравится.
— Да. Я готовлюсь к «Играм». Это временно.
Диана морщит нос от отвращения, но заставляет себя улыбнуться.
— Аааа. Вторые ежегодные. И ты принимаешь участие?
Я выпячиваю грудь от гордости.
— Отец желает, чтобы я участвовал.
Понимание вспыхивает в ее ледяном голубом взгляде. Если кто-то и понимает, что значит расти под руководством влиятельного человека, так это Диана Волкова.
— Будь осторожен. Мы хотим увидеть, как ты дойдешь до конца.
— Потому что тебе нравятся мои бицепсы? — шучу с лукавой улыбкой.
— Нет, костюм. Хорошо одетый мужчина — прекрасный аксессуар для леди. — Диана подмигивает, и, кивнув, разворачивается на каблуках и исчезает в доме. Вспышка золотисто-каштановых волос мелькает передо мной, а ярко-красная накидка развевается за ее спиной.
У экономки Волковых в этом доме проживал и ее сын, но по приезду гостей обычно его сюда не впускают. Но сегодня внезапно Вас врывается в солярий, крича о том, что он суперзлодей. Ему всего лет десять-одиннадцать, столько же, сколько Ирине, и сейчас в его игре он представляет для нее угрозу. Этот суперзлодей подходит к маленькой Ирине и почти сразу же начинает ее терроризировать. Она кричит на него, когда он резко дергает ее за волосы.
— Вас! Уходи, или я расскажу своему отцу! — Но она этого не сделает. Если Ирина пожалуется, то от маленького гаденыша и его матери не останется в этом доме и следа. А Ирина слишком добрая, чтобы болтать, зная, как это повлияет на их средства к существованию.
Он злобно ухмыляется ей и с криком «Кий-я!» пробивает кулаком насквозь ее холст, разрушая произведение искусства. Я уже врываюсь туда прежде, чем успеваю себя остановить. Хватаю Васа за воротник рубашки и притягиваю к себе так, что мы оказываемся лицом к лицу.
— Если ты еще раз посмеешься над ней или уничтожишь ее картины, я разрисую эту чертову стену твоей кровью, — яростно шепчу я. Наверное, это чересчур, но я хочу напугать его до чертиков, чтобы отныне он оставил Ирину в покое.
Мальчика расширяет от шока свои голубые глаза, но в них нет страха. Что-то не так в голове маленького тирана. Я отпускаю его, и он убегает.
— Мне жаль… — Я замолкаю, когда замечаю, что Ирины больше нет в помещении. — Прости, — снова говорю я себе.
Настоящее время…
Я останавливаюсь под надписью «Мясной дом», знаменитого российского пятизвездочного ресторана. Диана не произносит ни слова, но я чувствую ее разочарование. Когда я пригласил ее на ужин, думаю, она надеялась на что-то большее, чем «просто бизнес», и все же мы здесь, на нейтральной территории, где семьи могут поужинать и провести переговоры. Телохранители остаются снаружи, а нас проверяют у входа. Данное заведение допускает ношение оружия, но ни при каких обстоятельствах его нельзя использовать. Никогда. Диана тихо выдыхает, а затем дарит свою идеальную улыбку, не касающихся ее глаз.
— Я слышал, краб, которого они недавно поймали, просто феноменален, — говорю я, прежде чем выйти из машины и отдать парковщику свои ключи.
Когда я обхожу машину, Диана уже выходит. Женщины семейства Волковых не утруждают себя тем, что позволяют мужчинам придерживать для них двери. Я уважаю это в Диане. Несмотря на то, что она настолько красива, насколько это возможно, она все еще хранит свой внутренний огонь. Диана превосходная деловая женщина, и я часто задавался вопросом, как ей это удается. Увидеть ее с пистолетом в руках и одного из ее людей на полу с пулей во лбу было удивительно, но не абсолютным шоком. Женщины семейства Волковых известны своим стальным характером — они делают то, что должно быть сделано, когда наступает подходящий момент. Их отец воспитывал дочерей таким образом, чтобы подготовить к тому, чтобы они взяли на себя управление семейным бизнесом. Впрочем, ему не стоило беспокоиться. Как только Диана будет носить мою фамилию, я возьму все в свои руки, и вскоре она будет носить под своим сердцем моего наследника.
Отец наконец-то отдал приказ.
Я должен начать ухаживать за Дианой. Как будто мы были не в курсе всего этого, когда ей было двенадцать, а мне десять. Мы всегда знали, что это наша судьба, вот почему я был удивлен переговорам отца о свадьбе Дианы и Виктора. Я не верю, что он легкомысленно относился «влечением» Виктора к противоположному полу, как притворялся. Он был, скорее всего, настроен на то, чтобы женить своего младшего сына как можно скорее для предотвращения сплетен, если об этом когда-нибудь станет известно.