Владетельные князья Владимирских и Московских уделов и великие и удельные владетельные князья Суздальско-Нижегородские, Тверские и Рязанские. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г.

Экземплярский Андрей

Но обратимся к биографии Константина Димитриевича.

Как уже было замечено выше, он родился за четыре дня до смерти отца (умер 19 мая 1389 г.), т. е. 14 или 15 мая 1389 г.³⁹³

В 1406 г. всегда почти неприязненные отношения соседей-немцев с Псковом и Новгородом несколько обострились, почему псковичи и обратились к великому князю с просьбой о помощи. Великий князь послал к ним своего брата Петра, который, пробыв в Новгороде полторы недели, возвратился в Москву. Псковичи через послов опять просили помощи у великого князя, и на этот раз Василий Димитриевич отправил к ним самого младшего из братьев – Константина, который хотя и был «юн верстою» (возрастом), но был в то же время «совершен умом». Он приехал в Псков во вторник на Вербной неделе (в марте). Князь и псковичи отправили в Новгород послов просить помощи против немцев; но новгородцы «отрекошась». Псковичи одни пошли со своим князем на немцев:

«на заутрие Петрова дни» они переправились через р. Нарову, взяли немецкий Порх и возвратились домой с большим полоном. Но 20 июля 1408 г. Константин Димитриевич уехал из Пскова в Москву³⁹⁴.

Уже несколько лет между Москвой и Новгородом продолжались натянутые отношения. Неудача, которую потерпели москвичи в Заволочье в 1397 г. после того, как Новгород не согласился на требования Василия и Витовта – разорвать дружбу с немцами, кажется, была причиной задержки в 1401 г. новгородского владыки в Москве, где он пробыл в «наказании и смирении» больше трех лет, а потом нападение на Торжок, где москвичи взяли двоих из новгородских бояр, не нравившихся великому князю, – все это должно было обострять натянутые отношения Новгорода и Москвы. Но, кажется, неприязненные отношения Москвы с Литвой, начавшиеся обнаруживаться в это же самое время, заставили великого князя несколько изменить тактику относительно Новгорода: владыка (в 1404 г.) и бояре (в 1402 г.) новгородские, взятые в Торжке, были освобождены; мало того, в декабре 1408 г. Василий Димитриевич прислал в Новгород в качестве наместника своего брата Константина. Ниоткуда, однако, не видно, принимал ли он какое-либо участие в происходивших в это время столкновениях новгородцев с немцами³⁹⁵.

В 1411 г. псковичи «выпровадиша» из Пскова недавно присланного к ним Василием Димитриевичем князя Александра Федоровича Ростовского и через послов просили у великого князя его младшего брата Константина. Константин Димитриевич приехал в Псков 11 ноября 1412 г., но в следующем, 1413 г. отъехал в Новгород, пробыл там год и опять возвратился в Псков³⁹⁶. Отъезд Константина в Новгород был, кажется, связан с натянутыми отношениями Новгорода и Литвы. В 1407 г. новгородцы приняли к себе литовского князя Лугвения-Семена, который в 1412 г. – вследствие того, что новгородцы отказали Ягайлу и Витовту в разрыве союза с немцами, – выехал из Новгорода. Все трое – Ягайло, Витовт и Лугвений – 2 января 1412 г. прислали в Новгород разметную грамоту. Константин, вероятно, потому, что до войны дело не дошло, опять возвратился в Псков, а в 1414 г. уехал из Пскова в Москву³⁹⁷. Затем до 1419 г. Константин Димитриевич как бы исчезает со страниц летописей; но под указанным годом мы встречаем известия о его ссоре с великим князем. Василий Димитриевич недоверчиво относился к двоим из братьев, старшему после него Юрию и Константину. Это недоверие резко выразилось в его духовных грамотах, из которых в первой и последней (третьей) Константин не упоминается в числе князей и лиц, которым Василий Димитриевич поручает опеку над своим малолетним сыном, будущим великим князем Московским³⁹⁸. Ключ к разгадке таких отношений между братьями дошел до нас. В 1419 г. Василий Димитриевич «восхоте подписати под сына своего Василии» младшего из своих братьев – Константина. Но тот оказал сопротивление. «Этого от начала не бывало, – сказал он, – и зачем ты теперь хочешь учинить надо мной насилие?» Великий князь сильно разгневался, лишил брата удела, бояре его были арестованы, а села и пожитки их забраны в великокняжескую казну³⁹⁹. Очевидно, старинные понятия о старшинстве в наследовании великокняжеского стола хотя уже, так сказать, и выветрились в массе тогдашнего общества, стоявшего за новый порядок престолонаследия, но еще держались среди самих князей, хотя бы только как видимый законный предлог для достижения честолюбивых или властолюбивых целей.

Константин уехал в Новгород, где 25 февраля 1420 г. принят был с честью. Новгородцы дали ему пригороды, которые были за Семеном-Лугвением, а также какой-то денежный сбор, называвшийся тогда коробейщиной (кажется, это доходная статья от зернового хлеба, значение которой пока еще никем не объяснено)⁴⁰⁰. В том же 1420 г., осенью, в Новгород прибыли немецкие послы, чтобы договориться о съезде уполномоченных от немцев с одной стороны, от новгородцев и князя Константина – с другой для заключения мира. Из Новгорода посланы были наместник великого князя Федор Патрикиевич, посадники и другие знатные новгородцы, которые встретились с немецкими уполномоченными «на Нарове» и заключили вечный мир по старине, как было, говорит летопись, при великом князе Александре Ярославиче⁴⁰¹.

Надо полагать, вскоре по приезде в Новгород отношения Константина и великого

князя изменились к лучшему: в летописях сохранилось известие, что в 1421 г. он приехал из Новгорода в Москву. На прощании его одарили и с честью провожали владыка Симеон, посадники, тысяцкие и бояре⁴⁰². Кроме того, о перемене в отношениях братьев к лучшему говорит тот факт, что во втором завещании Василия Димитриевича, которое нужно отнести к самым последним годам его жизни (1421–1424), Константин значится в числе тех, кому великий князь поручает сына-наследника⁴⁰³. В третьей духовной грамоте Василия Димитриевича, как уже было отмечено выше, Константин не упоминается в числе опекунов будущего великого князя, что заставляет предполагать, что в самые последние дни жизни отношение Василия Димитриевича к Константину опять ухудшилось.

27 февраля 1425 г. Василий Димитриевич скончался, и великокняжеский стол, по его завещанию, занял его сын Василий. Но явился другой претендент на великокняжеский стол в лице старшего дяди Василия, Юрия Димитриевича, князя Галицкого и Звенигородского. Впрочем, племянник и дядя заключили пока перемирие до Петрова дня. Это время Юрий потратил на собирание ратных сил. Великий князь или, лучше сказать, его бояре также собирали свои рати. На стороне великого князя были и младшие его дядья, в том числе и Константин Димитриевич. Узнав, что московское войско выступило против него и направилось к Переставлю, Юрий Димитриевич бежал в Нижний Новгород; в погоню за ним послан был Константин, от которого Юрий ушел за р. Суру; Константин следовал за ним. Но братья, простояв на берегах реки друг против друга какое-то время, разошлись без боя: из-за невозможности переправиться через реку Константин пошел обратно в Москву, а Юрий чрез Нижний Новгород – в Галич⁴⁰⁴.

Года через четыре (в 1429 г.) к Галичу приходили татары, города не взяли, а волости разорили. Потом, на Крещенье, они внезапно напали на Кострому, взяли здесь много пленных («поплениша ю»), взяли также Плесо и Лух и ушли вниз по Волге. Василий Димитриевич выслал против них Андрея и Константина Димитриевичей, которые дошли до Нижнего Новгорода, но догнать татар не смогли⁴⁰⁵.

После этого налета татар в летописях мы еще только раз встречаем имя Константина Димитриевича под 1433 г. Боярин Иван Димитриевич Всеволожский за услуги, оказанные им великому князю в Орде, где дядя и племянник оспаривали друг у друга права на великокняжеский стол, надеялся выдать дочь за великого князя, но обманулся. Оскорбленный боярин ушел в Углич к князю Константину Димитриевичу, а оттуда – в Тверь и потом в Галич к Юрию Димитриевичу⁴⁰⁶. Так как после этого Константин Димитриевич в летописях не упоминается, а в 1434 г. мы видим Углич в руках Димитрия Юрьевича Шемяки, которому удел достался по договору с великим князем⁴⁰⁷, то с полной достоверностью можно сказать, что он скончался если не в 1433-м, то в начале 1434 г.⁴⁰⁸

Константин Димитриевич был женат на неизвестной нам по происхождению Анастасии, все наши сведения о которой ограничиваются только одним летописным известием, по которому она скончалась в октябре 1419 г.⁴⁰⁹

Некоторые родословные, как, например, родословная летописная (в т. VII, с. 238), дают Константину Димитриевичу сына Семена, о котором до нас не дошло никаких летописных известий, почему мы и не будем говорить о нем в отдельности.

Димитрий Юрьевич Шемяка

1420 – ум. в 1453 г

Димитрий Юрьевич, средний из троих сыновей Юрия Димитриевича, князя Галицкого, владел наследием, доставшимся ему вместе с братьями по смерти отца (Галич, Руза и Вышегород), а Углич вместе с Ржевой был дан ему великим князем по договору⁴¹⁰. Он владел Угличем до 1448 г., когда ему после занятия Москвы приверженцами Василия Васильевича пришлось бежать в Галич, Чухлому и далее в Каргополь. Полную биографию этого князя см. в главе о Галицком удельном княжестве.

Андрей Васильевич Горяй

Род. в 1446 г. – ум. в 1494 г

После бегства Димитрия Шемяки в 1448 г. (см. его биографию в главе о Галицком удельном княжестве) великий князь Василий Васильевич держал Углич за собой до самой смерти, т. е. до 1462 г., когда он назначил этот удел четвертому из своих семи сыновей Андрею.

Андрей Васильевич родился в Угличе (куда его отец был сослан в заточение Шемякой) в августе 1446 г.⁴¹¹

После смерти отца в 1462 г. по его духовному завещанию Андрей получил в удел Углич с Устюжной, Рожаловом, Велетовом и Кистьмой, Бежецкий Верх и Звенигород, а с 1481 г. к его уделу по договору с великим князем Иваном Васильевичем присоединен еще Можайск⁴¹².