Владивосток - Порт-Артур
Шрифт:
После объезда всех кораблей эскадры рангом выше миноносца, Степан Осипович собрал у себя командиров и устроил разнос тем, кто до сих пор не сдал в порт мины заграждения и не установил дополнительные заслонки на амбразурах рубок. На робкие попытки возразить, что, мол "приказа, точно регламентирующего ширину щели пока не было", Макаров начал фитилить с главным лейтмотивом: "вы здесь с лекарем с "Варяга" встречались на три недели раньше, чем со мной, и он вам об этом говорил. А командир корабля обязан сам делать выводы, как именно поддерживать вверенный ему корабль в боеготовом состоянии".
Касаемо обучения экипажей каждого корабля в отдельности тому, что предстоит
Адмирал в заключение и высказался именно в таком ключе:
– Успех наш возможен, если каждый задастся целью работать не в силу только приказаний начальства, но из сознания, что, как бы ни была незначительна его роль, добросовестное ее выполнение может, в иных случаях, иметь решающее значение. Ведь если комендору внушить, что один удачный выстрел его орудия, разрушивший боевую рубку неприятельского броненосца, может решить участь боя, - то ведь эта мысль наполнит все его существование! Он даже ночью, даже во сне, будет думать о том, как возьмет на прицел неприятеля! А в этом вся суть дела. Уметь желать - это почти достигнуть желаемого.
Теперь уж поздно нам вести систематические учения и занятия по расписанию. Каждый командир, каждый офицер-специалист, каждый заведующий отдельной, хотя бы и самой маленькой частью на корабле, должен ревниво, как перед Богом, как на страшном суде, выискивать свои недочеты и все силы отдавать на их устранение. В этом деле и начальство, и подчиненные - первые его помощники.
Нельзя бояться ошибок и увлечений. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. От работы, даже направленной по ложному пути, от такой даже, которую пришлось бы потом бросить, - остается опыт. От безделья, хотя бы оно было вызвано самыми справедливыми сомнениями в целесообразности дела, ничего не остается. Помните, что мы не знаем, как считать свое свободное время, данное нам на подготовку к решительному моменту, - месяцами, днями или минутами.
Раскачиваться некогда. Выворачивайте смело весь свой запас знаний, опытности, предприимчивости. Старайтесь сделать все, что можете. Но обязательно думайте, принимая те или иные шаги. Безоглядного безрассудства война не терпит. Конечно, невозможное останется невозможным, но все возможное должно быть сделано. Главное, чтобы все, понимаете-ли - ВСЕ - прониклись сознанием всей огромности возложенной на нас задачи. Осознали всю тяжесть ответственности, которую самый маленький чин несет перед Родиной! Дай Бог, в добрый час!
Макаров тотчас по прибытии в Порт-Артур объявил приказами диспозиции походного и боевого строя. В тех же приказах были даны общие руководящие правила для действия артиллерией и маневрирования отдельных судов в тех или иных обстоятельствах боя. До сих пор этого не было.
Немедленно, по приказанию адмирала, был учрежден из портовых судов и миноносцев, так называемый "Тральный караван", в чем, несомненно, большая заслуга флагманского минера эскадры Константина Федоровича фон Шульца. И каждый день на протраленный спозаранку внешний рейд для отработки совместного маневрирования обязательно выходили по нескольку кораблей.
Увы, сразу заставить всех эффективно "крутиться" в новом ритме, да еще и принимать правильные решения в быстро меняющейся обстановке не получилось. Убедиться в этом пришлось уже 27 февраля.
В этот день ВСЯ артурская эскадра впервые вышла на внешний рейд
Увы, результат получился довольно неожиданный и далеко неутешительный. Судя по всему, адмирал просто "загонял" отвыкших от такого ритма командиров. Когда эскадра уже подходила к Тигровке, и Макаров приказал сбавить ход, три броненосца имели столкновение. Хотя сигнал был всеми принят, отрепетован и понят.
В итоге, "Севастополю" изрядно попало в корму, но об этом приказано было не распространяться. Он был протаранен накатившим "Пересветом". По счастью, настоящей пробоины не получилось, а только щель в разошедшихся листах обшивки, да еще была погнута одна из лопастей правого гребного винта, которую пришлось впоследствии менять при посредстве кессона-колокола. Однако, и "Пересвету" столкновение не прошло даром -- он слегка свернул себе на сторону таран и получил течь в носовой части. Починили и его... "Севастополь" не остался в долгу и ткнул "Полтаву", тоже наградив ее щелью. Это были наглядные результаты стояния в вооруженном резерве...
Можно представить себе душевное состояние Степана Осиповича, сосредоточенно наблюдавшего весь этот "компот" с мостика "Победы", на которую он перенес флаг как раз накануне. Радоваться было нечему. Калек и хромоногих у нас прибыло. Полностью боеспособных броненосцев осталось ДВА. А к этому нужно прибавить еще выходы из строя шестидюймовок при проведенных стрельбах - сдавали то накатники, то подъемные дуги...
Случись подобное столкновение в мирное время, ответственный адмирал был бы отрншен от командования немедленно. Будь он хоть трижды Макаров. Сейчас же наместник только крепко ругнулся, прочтя рапорт об инциденте, после чего, тяжко вздохнув, добавил: "коней на переправе не меняют"...
Вместе с адмиралом приехали из Питера не только корабельные инженеры и мастеровые Балтийского завода во главе со старшим помощником судостроителя Кутейниковым, но также и другие специалисты, как например полковник Меллер и с ним целая партия рабочих с орудийного Обуховского.
Все сразу зашевелилось. Энергично двинулась постройка кессона для "Цесаревича", до того бывшая под сомнением, поскольку пробоина не только находилась в корме, где корпус броненосца сам по себе имел сложную форму, но еще и в районе дейдвуда. В итоге кроме кессона пришлось делать еще и лекальную "пробку" между корпусом и дейдвудом, с установкой которой все сооружение достигало должной герметичности.
Старый кессон "Ретвизана" признали негодным и строили новый. В артиллерийских складах, где в полном пренебрежении валялись орудия и части их установок, забранные еще в 1900-м году из тянь-тзинского арсенала, начали разбираться. Кое-что, пропавшее бесследно, сделали вновь в мастерских порта, и в итоге предоставили на сухопутную оборону до 40 орудий. На батарее Электрического утеса доработали станки, благодаря чему возможный угол обстрела орудий увеличился на 5®. Не мало поработали также вольные техники и водолазы Ревельской спасательной компании, они-то и поменяли лопасть винта на "Севастополе"...