Владыка Ивери
Шрифт:
До объекта я добрался через два дня осторожной работы. Уперся в металлическую стену, обойти которую, не разбирая огромного участка кладки и не рискуя обрушить конструкцию, я уже не мог. Поразмыслив над проблемой, я решил использовать ультразвуковой прибор для обнаружения в корпусе микротрещин и каверн в металле. Прибор, используемый сугубо для ремонта, оказался как нельзя кстати. Именно он показал полость за тридцатисантиметровым слоем металла.
Инструкции по раскопкам курганов и религиозных захоронений настоятельно требовали, чтобы я прекратил свои работы, пока специалисты не разберут весь объект и не будут уверены, что в металлический саркофаг, или что это еще было, нельзя проникнуть, не вскрывая его варварским методом.
Сознаюсь, возникло редкое и нездоровое желание взять резак и пропилить себе проход в этой стене.
Металл очень напоминал литые корпуса автоматов для исследования солнечной короны. По крайней мере, резак был бессилен против него.
В конце концов я последовал инструкциям и после изучения камней кладки и скрепляющего состава восстановил целостность строения. После этой колоссальной работы, провернутой в одиночку, я, откровенно скажу, нуждался в отдыхе. Проспав на корабле почти сутки, я поднял его и, перебравшись на первый материк, попросил разрешения на стоянку на территории базы ВКС. Но не только ради отдыха я направился к кораблям эскадры. Я очень хотел увидеться с Катей. Поделиться с ней своими открытиями. Впечатлениями.
Меня сначала не хотели парковать, но потом по личному распоряжению адмирала, которой по моей просьбе доложили о том, что я здесь на работе для Королевского географического общества, меня засунули на дальний охраняемый участок береговой полосы. Сослались на то, что мой корабль слишком старый и портит вид, который открывается из каюты адмирала. Я посмеялся и заполнил портовый договор.
Я покинул корабль буквально с одной сумкой на плече. До «Камня» меня проводил свободный от дежурства пилот, чья пинаса стояла недалеко от моего корабля. В гостинице, как гражданский, я был по обыкновению всунут на верхние этажи. Добравшись до своего номера, я был приятно удивлен. Никогда офицерские гостиницы не блистали роскошью и свободой, но мой номер был на редкость просторный и светлый. Обзорная стена открывала вид на океан и пляж одновременно, и от созданного впечатления мне начало казаться, что я не на Ивери в гостинице эскадры, а где-нибудь на Ягоде в приморском отеле не последней звездности. В общем, номер мне очень понравился. Я раскидал вещи из сумки в шкаф и на кровать. Переоделся из своего старательского комбинезона в приличную, на мой взгляд, робу инженера. Только куртку накинул сверху с логотипом моего корабля на спине.
Питаясь довольно плохо во время работ, я решил исправить положение обильным завтраком в одном из пяти ресторанов гостиницы. На мою радость, ближайший из них оказался буквально метрах в пятидесяти от моего номера по коридору в направлении кормы корабля-гостиницы. Прекрасный вид с высоты птичьего полета из обзорных окон этого ресторанчика делал его достаточно популярным. И хотя время было непонятное – завтрак прошел, обед еще не начался, – почти все сидячие места были заняты. Про столики рядом с обзорными окнами и говорить не приходилось. Пришлось мне опять задвигаться в дальний угол. Такая вот судьба гражданского на флоте – быть вечно задвинутым.
Я сделал заказ и, ожидая, невольно прислушивался к разговорам соседей.
Женщин было чересчур много. Причем молодых, красивых, с нашивками пилотов на форменных куртках. Раньше, еще до меня, женщин на флоте можно было по пальцам пересчитать, и подняться им выше полковника было просто нереально. Адмирал Орни – исключение не по причине своих великолепных способностей. Видал я и поумнее ее. А по праву рождения. Ну, согласитесь, кто будет целую герцогиню держать на вторых ролях? То, что даже Его Величество – всего лишь полковник собственного полка, ничего не значит. Родня герцогини проела ему всю плешь и печень бы склевала, если бы он не дал Орни адмиральских погон. Но адмирал оказалась вполне удачным выбором. В меру преданная, отстаивающая на первом месте интересы своего клана, она в то же время неотрывно связывала себя с правящим классом и не представляла, наверное, даже в теории, как это – пойти против Короны. Пока она была у руля, ее эскадру можно было хоть в соседнюю галактику отправлять. Да и чрезвычайные происшествия в ее частях случались значительно реже, чем в той же эскадре Ветров Альмы. Наверное, потому что половина ее экипажей состояла из женщин.
Девушки-пилоты буквально передо мной обсуждали вполне секретные
Подали завтрак, и, пока я ел, место девушек за столиком передо мной заняли двое десантников. А вот этих я не переваривал. Кичливая, наглая, хамоватая и развратная десантура меня откровенно раздражала. Я постарался быстрее доесть и вернуться к себе.
Шикарная постель приняла меня в свои объятия. Немного поворочавшись на ней и подумав, как и с чего начинать поиски Кати, я как-то незаметно уснул. Что мне снилось, я не помню, да и неважно это. Главное, что я выспался уже до этого, но после плотного завтрака снова захрапел, теряя драгоценное время. Хорошо, что ближе к вечеру меня разбудил видеофон в номере. Я подскочил с постели, жутко удивленный тем, что мне кто-то может звонить сюда. Уже совсем уверенный в том, что это ошиблись номером, я включил связь и увидел капитан-лейтенанта, который, вежливо поздоровавшись, сообщил, что именно меня хотят видеть в аналитическом отделе научной разведки эскадры. Причем желательно, чтобы я успел до конца рабочего дня. Я пожал плечами и, приведя себя в минимально приличное состояние, пошел искать этот аналитический отдел.
Угу… Представьте, как на меня люди смотрели, когда я о нем спрашивал: «Где у вас тут разведка, не подскажете?» Наконец я нашел офицера, дежурного по кораблю. Да-да, несмотря на то, что «Камень» был де-факто гостиницей, он оставался кораблем эскадры и на нем даже вахту несли офицеры экипажа. Этот офицер объяснил мне, что отдел аналитики находится на «Патриоте», и даже от руки нарисовал мне, как попасть на корабль по мосткам, что пересекали всю акваторию.
До эсминца «Патриот» было только на бумаге просто добраться… Я же потратил на это почти час. И когда через час я предстал перед вызвавшим меня капитан-лейтенантом, он не без ехидства спросил, уж не заблудился ли я по дороге. Я не стал отвечать на этот выпад, понимая отношение офицера к гражданским. Разговор мне предстоял не с ним, а с учеными, хоть и в военной форме. А ученая обстановка за эти годы для меня стала ближе и роднее.
Всего в комнате, в которую меня проводили, находилось пятеро довольно пожилых научных сотрудников Отдела, несколько их помощников и помощниц, два офицера контрразведки и один представитель адмирала. Причем последние трое за все время ни слова не вымолвили.
Когда меня ввели в помещение, все собравшиеся обсуждали что-то важное, о чем я не имел ни малейшего понятия. Разговор протекал в довольно резкой форме. Научные сотрудники от души издевались друг над другом, но почти сразу смолкли, когда заметили меня. Меня попросили присесть перед собравшимися и рассказать хотя бы вкратце о моих находках. Если бы я знал, по какому поводу меня вызывают, я бы захватил результаты анализов и образцы, а так пришлось все своими словами излагать.
– Строения относятся скорее к мемориальному или религиозному комплексу, – сказал я. – Точнее пока не установить. Вокруг нет других сооружений, так что мнение, что это остатки города, ошибочно. Камень доставлен издалека. В округе нет даже под всеми почвенными слоями подобных пород. Глыбы достаточно внушительные, чтобы оценить объем труда. Скрепляющий состав мало напоминает цемент или все, что нам известно. Это органика. Точнее опять-таки сообщить не могу. Моя корабельная лаборатория не обладает такими мощностями, чтобы провести анализ и подобрать аналогии. Состав известен, но с чем его можно сравнить, неясно. Я могу передать вам часть образцов для ваших исследований.