Владыка крови 2
Шрифт:
“Готов поспорить, Кремль сейчас выглядит совсем по другому”. — невольно хмыкнул Рудин, смотря на обычную запись: “Так как там очень строго следят за любой съемкой, найти хоть сколько-то приемлемые кадры сложно. Должно быть стен не видно за множеством пулеметных точек, колючей проволоки и артиллерийских орудий”.
Картинка с Кремлем пропала и перед собравшимися предстал сам президент. И несмотря на то, что над ним явно поработали гримеры, без труда было видно насколько же он устал. Очевидно, прошедшие недели не были для него самым простым временем его жизни. Одет
— Уважаемые граждане России, друзья, мы все столкнулись с угрозой, равной которой наша планета ещё не видела, — тяжеловесные слова обрушивались на напряженную аудиторию, подобно многотонным глыбам. — Ни для кого не секрет, что в последние годы политическая обстановка была очень сложной. Наша страна старалась защитить интересы себя и своих граждан, что, в свою очередь, заставляло идти на конфронтацию с другими странами…
Рудин мысленно кивнул — в последние годы обстановка и впрямь накалилась ещё больше. До уровня Карибского кризиса ещё не дошло, но политики, словно дружно заразившись бешенством, яростно кидались друг на друга в жарких дебатах, при каждом удобном случае угрожая всепожирающим ядерным огнем.
“Было бы очень иронично, если единственное, что нас спасло от участи сгореть в атомных взрывах, это зомбиапокалипсис”.
— …Однако те времена больше несущественны. Прямо сейчас истинные противники — это те, чьим единственным желанием является потребность вырвать из нас кусок плоти и сожрать его на наших же глазах. Мы все их видели и сражались за наши жизни. Ровно в эту секунду вооруженные силы под командованием Владимира Георгиевича Михайлова, не прекращая ни на секунду, бьются за всё, что нам дорого.
По рядам собравшихся людей прошла волна одобрения. Какое бы отношение к военным не было раньше, сейчас оно было диаметрально противоположным.
Довольно известна концепция того, что ценность военных познается на войне, а чем дольше идёт мирное время, тем сильнее военные слабеют.
Внезапно оказывается, что зачем нужно тратить деньги на тех, кто будет тебя защищать, если вокруг одни “друзья”?
И уже никого не волнует, что если ты сейчас не хочешь кормить свою армию, то потом будешь кормить чужую.
Теперь же, когда жизни миллионов людей зависели от упорства и умения армейцев, трудно было бы найти тех, кто продолжил бы говорить о “завышенных тратах на оборонный комплекс”.
— …Силы немертвых слишком велики, чтобы с ними можно было справиться в какие-то сжатые сроки. Более того, недавно стало известно, что среди сил зомби наметилось движение. — слышать, как президент говорит “зомби”, было очень странно.
На экране вместо главы государства начали появляться четкие кадры с военных дронов, где было видно, как спокойно стоявшие мертвые армии резко забеспокоились, после чего дружно двинулись в каких-то случайных, но общих направлениях. И если верить показанному, подобное происходило по всей территории Москвы.
— Как вы видите на этих кадрах, немертвые пришли в движение, стягивая силы к нашим оборонительным линиям. Самое же в этом
Новые кадры и не надо было быть военным, чтобы увидеть характерное сходство.
— …Здесь съемка ведется над Пекином, Берлином и Парижем ещё до того, как мертвецы начали свою взрывную мутацию. Именно так они готовились перед тем, как смести оборону европейских и китайских вооруженных сил. Есть мнение полагать, что теперь и у нас концентрация немертвых достигла тех величин, когда они решают, если можно так выразиться, расправиться с оставшимися живыми.
Слова президента встретили плохо. Судорожные всхлипы, тихая ругань и даже плач были ответом на эти страшные слова.
— В связи с этим было принято тяжелое решение о необходимости оставить прежние, слишком растянутые оборонные рубежи, дабы сконцентрироваться на обеспечении лучшей защиты.
— Они нас бросают! — отчаянно закричала одна женщина, но на неё зашикали со всех сторон, желая услышать продолжение.
Каждая же следующая новость была всё хуже предыдущей.
– ... Больше нет возможности поддерживать работу коммунальных служб, электростанций и точек связи… В тех районах, что слишком глубоко уходят в территории зомби, объявлена эвакуация…
“А что делать нам?” — этот вопрос буквально витал в воздухе. Если в начале апокалипсиса в Москве из более чем сотни районов критически было заражено не более пяти, то сейчас их счёт исчислялся в десятках.
И наконец президент дошел и до них.
– ... Тем, кто оказался в кольце зараженных, могу сказать лишь одно — не поддавайтесь панике, запасайтесь продуктами и старайтесь продержаться как можно дольше. Рано или поздно этот кризис будет преодолен и мы вернемся за вами. Не теряйте надежды. Наша страна вступила в серьезную битву, где цена проигрыша, потеря всего, поэтому мы будем биться до последнего.
Ещё секунду президент торжественно смотрел сквозь экран телевизора, после чего трансляция прекратилась.
— Братья! — громкий голос Епископа разорвал всеобщее оцепенение, когда он встал под экраном. — Вы все слышали слова нашего президента! Не поддавайтесь одному из главных смертных грехов — унынию. Прямо сейчас у нас всех есть цель: собрать как можно больше продуктов и прочих припасов, дабы пережить в этом месте всё, что Дьявол решит в нас бросить! Нет смысла думать о том, что будет дальше!
— Но там же зомби! — чей-то крик разорвал мучительную тишину. — Вы все видели снимки! Стоит нам только выйти, как нас разорвут!
— Не разорвут! — Владислав решительно сделал шаг вперёд и встал рядом с одобрительно улыбающимся Епископом. — Я готов возглавить отряд по обеспечению защиты от зомби на время сбора продуктов.
Сказав это, Рудин с намеком посмотрел на отца Василия. Прямо сейчас он сознательно убрал у священника возможность назначить своего кандидата.
Да, у Епископа всё ещё оставалась возможность наплевать на слова Владислава и поступить так, как он, возможно, хотел, но в таком случае среди общества произойдет уже не разделение, а полноценный раскол.