Чтение онлайн

на главную

Жанры

Власть без славы
Шрифт:

Недолгое генеральное секретарство Черненко отмечено еще одной особенностью. Все послесталинские «вожди» с явным пренебрежением относились к системе советской власти, в первую очередь, к ее законодательной ветви. Н. С. Хрущев совместил свой партийный пост с должностью Председателя Совета Министров СССР, а в Верховный Совет «командировал» сначала К. Е. Ворошилова, потом Л. И. Брежнева. Последний, став Генсеком, поручил парламент А. И. Микояну, которого затем сменил Н. В. Подгорный, и только в 1977 году, через 13 лет после своего прихода к власти, Брежнев сам возглавил советскую власть. Мне хорошо известно, как долго и упорно отказывался от совмещения двух высших постов Ю. В. Андропов — он, несмотря на свою бесспорную политическую компетентность, считал, что должность и функции председателя Президиума Верховного Совета СССР будут только отвлекать его от действительного руководства страной. Даже М. С. Горбачев, глубже других понимавший, сколь велики потенциал и значение законодательной власти, более трех лет отклонял предложения

занять пост ее главы. А К. У. Черненко, став Генеральным секретарем ЦК КПСС, сразу же избрался и формальным главой советского государства. Украсил себя тремя Звездами Героя Социалистического Труда и… отошел в мир иной.

Читатель может сам судить, насколько эти «вожди» могли быть конкурентами Горбачеву. Перекрывая все личные качества и таланты носителей абсолютной власти, выбор, по сути дела, определяла сама природа — нет вечной жизни на Земле даже для тех, кто может распоряжаться чужими жизнями.

Ну, а других-то разве не было? Были. Их имена тоже широко известны: Н. А. Тихонов — Председатель Совета Министров СССР, В. В. Щербицкий — первый секретарь ЦК Компартии Украины, Д. А. Кунаев — первый секретарь ЦК Компартии Казахстана, В. М. Чебриков — председатель КГБ СССР, Г. А. Алиев — первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, М. С. Соломенцев — председатель Комитета партийного контроля при ЦК КПСС, В. И. Воротников — Председатель Совета Министров РСФСР. Но почти все они были по возрасту близки к последней черте. Исключение составляли Алиев и Воротников. Оба, как говорится, «непроходные». Первый, может быть, самый подготовленный и работоспособный член Политбюро, пугал своим кавказским происхождением, тень «кремлевского горца» многим виделась за его спиной. Второй, на мой взгляд, так и остался в душе провинциальным секретарем обкома, подобострастно взирающим на Политбюро снизу вверх. Многомиллионная КПСС оказалась неспособной выдвинуть из своих рядов хотя бы несколько политических фигур, из которых сама же могла бы выбирать себе и стране соответствующего лидера. В результате выбор оказался без выбора.

Во многом это обстоятельство и развенчало саму идеологию вождизма. Брежневское Политбюро стало как бы переходным мостиком к тому, чтобы никто уже больше не претендовал на роль и облик вождя в родном Отечестве. Хотя с властью Политбюро не собиралось расставаться, что и предопределило его политическую близорукость, позволившую Горбачеву начать перестройку.

Глава 3. Делаем первые «Известия»

Сегодня провозглашать себя поборником гласности, свободы слова не только безопасно, но и престижно, политически выигрышно. Порой диву даешься, сколько у свободы слова бесстрашных защитников, нет, не просто защитников — творцов, создателей ее. Люди, которые в конце 80 — начале 90-х годов были начинающими литературными сотрудниками редакций, оказывается, тяжко страдали от цензуры и смело боролись с нею, отстаивали гласность, утверждали демократию. Впрочем, это понятно: гласность, свобода слова победили, а у любой победы всегда много отцов.

Справедливости ради надо сказать, что от цензуры действительно могла пострадать любая публикация, любой журналист. Но всякого рода запреты до творческих работников доходили все-таки как бы опосредованно. Непосредственно же цензурные и иные «руководящие» указания, «телефонное право» лупили по головам главных редакторов газет, журналов, телевидения и радио, книжных издательств. Редактор отвечал за все — от содержания и формы публикуемых материалов до «морально-политической устойчивости» сотрудников редакции. В. А. Старков ("Аргументы и факты"), А. С. Потапов ("Труд"), В. А. Фронин ("Комсомольская правда"), П. Н. Гусев ("Московский комсомолец"), С. П. Залыгин ("Новый мир"), Г. Я. Бакланов ("Знамя"), А. А. Ананьев ("Октябрь"), В. А. Коротич ("Огонек"), Е. В. Яковлев ("Московские новости"), М. Ф. Ненашев (Гостелерадио), другие руководители средств массовой информации времен перестройки принимали на себя гигантское давление репрессивного аппарата, предназначенного специально для того, чтобы быть тюремщиком любого свободного слова. Они, на мой взгляд, истинные творцы гласности, освободители слова, и это навсегда останется так. Инфарктами, партийными взысканиями, публичными выволочками, потерями места работы обозначили они путь к нынешней политической независимости творческой интеллигенции, в первую очередь — журналистов и писателей. Каждый из них мог бы многое рассказать о взлетах и падениях политики гласности, о попытках реванша со стороны надзирателей за советскими СМИ, об унизительном чувстве бессилия и бесправия, когда очередной идеолог КПСС начинал нас учить «партийному» отношению к правде.

Но редакторы воспоминаний и мемуаров не пишут (во всяком случае, мне такие книги не попадались), видимо, потому, что каждодневное общение с сотнями страниц [4] писанины, пусть и чужой, убивает желание добавить к ним еще и собственные опусы. [5] И я смог обратиться к этой главе, только отстранившись от нее двенадцатью годами жизни и четырьмя или

пятью работами, которыми пришлось заняться после ухода с поста главного редактора «Известий», только когда многое уже отболело, острота восприятия былых событий несколько притупилась, история многое, хотя и далеко не все, расставила по своим местам. Впрочем, при всем этом я не убежден, что волна прошлого не утопит желание вновь оживить эти прекрасные, но в то же время, говоря словами И. А. Бунина, окаянные дни и ночи. Хотя писать я стараюсь все-таки не об «Известиях» и тем более не о себе. В зарисовках той, теперь уже далекой поры читатель, надеюсь, рассмотрит ее политические и нравственные особенности, во многом предопределившие судьбу страны, которая тогда называлась Советским Союзом.

4

Каждый номер газеты формата «Правды» объемом в 6 полос вмещает около 100 стандартных страниц машинописного текста.

5

Телевидение — не в счет, там другая технология публикаций, другие эмоциональные стимулы, все другое.

10 апреля 1984 года я приехал в Киев, чтобы провести там зональное совещание собственных корреспондентов газеты «Правда», работавших на Украине. Тогда это был внушительный отряд журналистов — 12–14 человек, у каждого «вотчина» по 2–3 области, народ опытный, известный не только в республике, цену себе мужики знали. Я всего лишь полтора года назад был назначен заместителем главного редактора «Правды», и они, думаю, немножко проверяли меня на «хлипкость». За четыре дня совещания журналисты представили мне такую картину научно-технического упадка, кадровых ошибок, социальных проблем, бюрократической волокиты и прочей «прелести», что стало ясно: надо идти к Щербицкому.

В. В. Щербицкий, член Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь ЦК компартии Украины был фигурой отнюдь не республиканского уровня. Его влияние и авторитет в КПСС в целом и по всей стране были очень существенны. Да и отношение людей к нему тоже как-то выбивалось из рамок казенно-притворного восприятия наших «вождей». Как это ни покажется странным, нынче я бы сравнил его в этом плане с М. Ш. Шаймиевым — такое же ровное, уверенное поведение, взвешенные суждения, доступность, хотя понятно, сколь разнится социально-психологическая атмосфера в современном Татарстане и на Украине середины 80-х годов, да и масштабы деятельности этих фигур несопоставимы. Во всяком случае, мнение, слово, а тем более распоряжение Владимира Васильевича были непререкаемы.

Он меня принял сразу же, как только помощники доложили о такой просьбе, — зам. главного редактора «Правды» в партийной иерархии стоял на особом месте. Мы просидели с ним почти два часа, собрав в приемной целую толпу визитеров. Конечно, Щербицкий знал обстановку в республике не хуже, чем корреспонденты газеты, но он выслушал все, что я смог ему рассказать, почти не перебивая, иногда только просил что-то уточнить и делал пометки в лежавшем перед ним блокноте. Потом он перескажет этот разговор руководству компартии республики и даст указание «пройтись» по всем затронутым вопросам, подготовить необходимые решения. Пока же договорились, что он найдет время переговорить со всеми работающими на Украине правдистами, чтобы они могли дополнить представленную ему информацию конкретными фактами и адресами. Добавлю, что Щербицкий действительно это сделал.

Утром 17 апреля я вернулся в Москву. Хорошо помню эту дату потому, что было не просто воскресенье, а еще и день Ленинского субботника. Пришлось прямо с вокзала ехать в редакцию — в «Правде» к традициям, заложенным Ильичом, относились серьезно. Комплект соответствующей одежды у меня там был, переоделся, пошел убирать мусор на близлежащей улице. В 16.00 работу закончил — надо было читать материалы для завтрашнего выпуска «Правды», завтра моя очередь быть дежурным редактором.

18-го — как всегда: в 10 часов заседание редколлегии, к 12 начинается плотное заполнение газетных полос, все дежурные службы — наборщики, верстальщики, корректоры, бюро проверки, представители редакционных отделов — работают с полной нагрузкой. Шесть телетайпов «Правды» обгоняют друг друга, отбивая материалы информационных агентств. 8 стенографисток принимают срочные сообщения собственных корреспондентов из всех регионов СССР и из 50 стран мира, несрочные будут принимать ночью или рано утром. Курьеры привозят и приносят официальные материалы — из ЦК КПСС, из Совета Министров СССР. Ад кромешный!

Но к 14.00, точно по графику, я уже отправлял в типографию последние материалы. Можно было не сомневаться, что газета выйдет без опоздания. Не ко времени загудел зуммер селектора. Взглянул: светится 24-я кнопка — главный редактор.

— Иван, сдай номер ответственному секретарю, — распорядился В. Г. Афанасьев, который тогда возглавлял «Правду». — Тебя срочно Зимянин [6] вызывает.

— Зачем? — спросил я.

— Не знаю, он не сказал.

М. В. Зимянин долгое время сам редактировал «Правду» и знал, что это значит — сдернуть редактора, ведущего номер, на «полдороге». Значит, что-то серьезное.

6

М. В. Зимянин — тогда секретарь ЦК КПСС по идеологии.

Популярные книги

Камень Книга седьмая

Минин Станислав
7. Камень
Фантастика:
фэнтези
боевая фантастика
6.22
рейтинг книги
Камень Книга седьмая

Как я строил магическую империю 2

Зубов Константин
2. Как я строил магическую империю
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Как я строил магическую империю 2

Ментор

Демиров Леонид
5. Мания крафта
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Ментор

Отвергнутая невеста генерала драконов

Лунёва Мария
5. Генералы драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Отвергнутая невеста генерала драконов

Помещица Бедная Лиза

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.40
рейтинг книги
Помещица Бедная Лиза

Авиатор: назад в СССР 12+1

Дорин Михаил
13. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 12+1

Сумеречный Стрелок 5

Карелин Сергей Витальевич
5. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 5

Я уже князь. Книга XIX

Дрейк Сириус
19. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я уже князь. Книга XIX

Законы Рода. Том 6

Flow Ascold
6. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 6

Совок

Агарев Вадим
1. Совок
Фантастика:
фэнтези
детективная фантастика
попаданцы
8.13
рейтинг книги
Совок

На границе империй. Том 2

INDIGO
2. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
7.35
рейтинг книги
На границе империй. Том 2

Вечный. Книга IV

Рокотов Алексей
4. Вечный
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Вечный. Книга IV

Возвышение Меркурия. Книга 3

Кронос Александр
3. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 3

Егерь

Астахов Евгений Евгеньевич
1. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.00
рейтинг книги
Егерь