Власть пса
Шрифт:
Он с удивлением признается себе, что ему нравится, как они проводят время. Покупают рождественские подарки друг для друга и маленькие, ручной работы, украшения на елку домой. Не спеша угощаются удивительно вкусной свеженарезанной ветчиной и супом из черных бобов, на десерт едят сладкие sopaipillas [57] .
Тут Кэсси замечает нарядную повозку, запряженную лошадьми, эмалированно-черную, с красными бархатными подушками, и ей непременно хочется покататься. «Пожалуйста, папочка, ну
57
Медовый пончик (исп.)
Когда поездка заканчивается, уже темнеет, и он, ласково разбудив Майкла, передает его Хосефине, и все идут через Пласа Тапатиа к собору, где уже сколотили маленький помост и вот-вот начнется представление.
И тут он замечает Адана.
На его давнем cuate [58] помятый деловой костюм, и вид у него усталый, точно он только что вернулся из долгой поездки. Адан тоже видит Арта и направляется в общественный туалет на краю plaza.
58
Дружок (исп.)
— Мне нужно помыть руки, — говорит Арт. — Майкл, а тебе не нужно зайти?
Скажи нет, малыш, скажи нет.
— Я в ресторане заходил.
— Ступайте тогда смотрите шоу, — говорит Арт. — Я догоню вас.
Когда Арт входит, Адан стоит прислонившись к стене. Арт начинает обходить кабинки, проверяя, пустые ли, но Адан останавливает:
— Я уже проверил. И сюда никто не войдет. Давненько не видались, Артуро.
— Чего тебе надо?
— Мы знаем, это ты.
— О чем ты?
— Кончай придуриваться. Ответь мне только на один вопрос: ты хоть понимаешь, что ты делаешь?
— Свою работу, — отвечает Арт. — Ничего личного.
— Ничего? Когда человек набрасывается на своих друзей, это очень даже личное.
— Мы давно не друзья.
— Мой дядя очень огорчен.
Арт пожимает плечами.
— Ты ведь называл его Тио, — говорит Адан. — Так же, как и я.
— Это было давно. Времена меняются.
— Это не меняется, — возражает Адан. — Такое — навсегда. Ты принимал его покровительство, советы, помощь. Он сделал из тебя то, что ты есть.
— Мы друг друга взаимно сделали.
Адан качает головой:
— Поэтому ты и можешь рассчитывать на лояльность. Или благодарность.
Он тянется к нагрудному карману, и Арт делает к нему шаг, чтобы помешать выдернуть пистолет.
— Остынь. — Из кармана Адан вытаскивает конверт и кладет на край раковины. — Тут сто тысяч американских долларов. Наличными. Но если хочешь, можем открыть счет на Кайманах, в Коста-Рике...
— Я не продаюсь.
— Правда? А что, собственно, переменилось?
Арт сгребает его, прижимает к стене и обхлопывает сверху донизу.
— На тебе микрофон, Адан? Подставляешь меня? А где твои долбаные камеры?
Отпустив его, Арт кидается обыскивать кабинки, раковины. Но не находит ничего и без сил приваливается к стене.
— Сто тысяч прямо сейчас в качестве аванса, — говорит Адан. — И еще сто за имя твоего soplon. А потом по двадцать в месяц, чтоб ты ничего не делал.
Арт мотает головой.
— Я передам Тио, что ты не взял, — говорит Адан. — Предпочитаешь другую оплату? О'кей, с нашей подачи ты проведешь столько облав на марихуану, что снова станешь звездой. Это План А.
— А каков План Б?
Теперь Адан хватает Арта за грудки и шепчет ему на ухо:
— Артуро, ты неблагодарный диего — сукин сын. Но ты все еще мой друг, и я тебя люблю. Так что как хочешь, бери деньги или не бери, но отступись. Ты сам не понимаешь, во что ты вляпался.
Адан чуть запрокидывает голову, чтобы заглянуть ему в глаза, и повторяет:
— Сам не понимаешь, во что.
Отступив, Адан берет конверт, поднимает его:
— Да? Нет?
Арт отрицательно мотает головой.
Пожав плечами, Адан сует конверт в карман.
— Артуро! Тебе про План Б даже и знать ни к чему.
И выходит.
Арт, подойдя к раковине, открывает кран и ополаскивает холодной водой лицо. Потом вытирается и выходит. И возвращается к семье.
Они стоят в толпе, перед подмостками, дети в восторге подпрыгивают при виде кривляния актеров: один наряжен архангелом Гавриилом, другой — падшим ангелом Люцифером; те дубасят друг друга по головам палками, сражаясь за душу младенца Христа.
Когда они едут домой, от бровки трогается «форд-бронко» и следует за ними. Дети, конечно, ничего не замечают, они крепко спят; ни Элсия, ни Гвадалупа, ни Хосефина тоже не видят ничего, но Арт следит за машиной в зеркало заднего вида. Арт лавирует в потоке машин, но «форд» как прилип. И даже не пытается маскироваться. Значит, это Адан, думает Арт, старается подчеркнуть всю серьезность предложения.
Когда Арт сворачивает на подъездную дорогу, «форд» проезжает мимо, потом, развернувшись, припарковывается через дорогу в полуквартале от его дома.
Арт провожает семью в дом и делает вид, будто забыл что-то в машине. Выйдя, он подходит к «форду» и стучит по стеклу. Когда окно опускается, Арт по пояс всовывается в салон, вбивает водителя в спинку сиденья, лезет в его левый нагрудный карман и выдирает оттуда бумажник.
Потом бросает бумажник с жетоном «Полиция Халиско» копу на колени.
— В доме моя семья, — говорит Арт. — Если ты напугаешь их, если даже только попытаешься запугивать, если они хотя бы заподозрят, для чего ты торчишь тут, я вернусь, возьму pistola, тот, что у тебя за поясом, и затолкаю тебе в задницу, да так, что он через рот выскочит. Понял меня, братец?