Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
– Что-нибудь важное вызнал? – спросил тот. – Я тебя ждал через несколько дней.
– Нужно менять план, если так велят обстоятельства.
– Хорошие вести принес или плохие?
– Зависит от того, кому и для чего.
– В игры со мной поиграть решил?
– Нет. А вернулся я потому, что подумал… Вот дерьмо!
– Какие выражения, молодой человек. Следите за языком.
Консент ухмыльнулся, продемонстрировав ровные белоснежные зубы.
– Что это было?
– Один из наших «псов». Тебе-то удивляться нечего.
Спустя мгновение
– Бехтер, сходи проверь, что там у них, – сказал Хект. – Что это был за странный шум только что.
– Хорошо, командир, – кивнул сержант. – Иду.
– Незачем было его отсылать, – сказал Консент, когда Редферн вышел из шатра.
– Я и не отсылал. Мне действительно нужно узнать, что там стряслось. Был взрыв. Как будто пушка взорвалась. А они стоят кучу денег. И почти так же опасны для артиллеристов, как и для врагов. Итак, почему ты вернулся раньше срока?
– Нас не принимают всерьез. В городе дела идут как обычно. Люди герцога и кое-кто из имперских советников осмотрели укрепления и обсудили, как лучше охранять ворота, но они никуда не торопятся. Две сотни солдат их не пугают, и подкрепления нашего они не ждут. А вот своего ждут.
– Скоро?
– Не знаю. Они и сами не знают. Но Лотарь пообещал прислать отряд браунскнехтов.
– Скверно. Но патриарх получил первую порцию денег от Анны Менандской. Это поменяет расклад сил.
Консент, судя по виду, сомневался.
– Тогда я рекомендовал бы действовать немедля.
– Твои соображения?
Титус Консент предлагал начать штурм сейчас, пока все думают, что главнокомандующий бротскими войсками просто-напросто явился попугать Кларенцу.
Ночное небо чуть расчистилось, когда воины патриарха начали осторожно подбираться к стенам города. Они двигались почти беззвучно, только изредка кто-нибудь тихонько шикал на соседа, если тот вдруг ступал чересчур громко. Сквозь большую и, по всей видимости, снеговую тучу то и дело проглядывала луна.
С северной стороны в крепостной стене Кларенцы были небольшие ворота, через них в основном проезжали крестьянские повозки с зерном. Сами ворота на ночь закрывали, а вот небольшая дверца в них оставалась незапертой. Через нее незаконно входили и выходили по ночам те, кто не хотел платить официальные налоги. Титус Консент и еще несколько солдат явно дэвской внешности выступили вперед. Днем со всех, кто не был епископальным чалдарянином, взимали повышенный налог.
Стражники позорно дрыхли – можно было никуда и не красться, никто бы и так не заметил. Единственный, который не спал и готов был собирать взятки, успел так наклюкаться вина, что ничего не понял, пока его не связали. Он только и успел сказать:
– Вот зараза!
– Это ловушка? – пробормотал Пайпер Хект. – Враг у ворот, а они и в ус не дуют.
Хотя чему удивляться? Такую же картину он наблюдал здесь каждый день. Фиральдийские солдаты не отличались профессионализмом. Может, все дело в том, что им не приходилось часто участвовать в настоящих сражениях.
– Обнадежь меня, скажи, что это не ловушка, – повторил Хект.
– Если и ловушка, то они ее готовят уже лет десять.
– Неужто?
Выходит, та история, которую рассказывал Пинкус Горт, приключилась раньше? Или про службу в Кларенце он, как обычно, наплел?
– Мы прошли самую легкую часть пути, – сказал Консент. – Теперь надо добраться до герцогской цитадели, не подняв тревоги. Если нас отрежут…
– Ты вроде говорил, что герцог каждую ночь наведывается к шлюхам.
– Не каждую. Он уже не так молод, знаете ли. Но частенько.
– Мы все уже не так молоды. Высылай свои отряды.
Три крошечных отряда по три человека в каждом отправились к излюбленным борделям герцога. Им нужно было только выяснить, там ли он, – ничего больше. Узнать это не составляло труда: за Джермой фон Дрессером повсюду таскалась свита. Договорились, что Консент будет ждать гонцов из всех трех отрядов возле герцогского дворца. Если Джерма действительно в борделе, они попытаются захватить ворота дворца: их всегда оставляли незапертыми, когда фон Дрессер отправлялся на свои прогулки. Или же не всегда, а только с того времени, как ему пришлось покинуть свое загородное поместье из-за патриаршего войска.
– Если у нас ничего не выйдет, – прошептал Хект Бехтеру, – я ему все поместье испакощу – устрою там штаб.
– Разве мы не должны пощадить его собственность? Ведь Безупречный рассчитывает с ним снова подружиться.
– Ну, значит, я все неправильно понял.
Бехтер крякнул. После марш-броска из лагеря он все еще не мог отдышаться. Для своих лет держался сержант неплохо, но возраст все равно сказывался: ему ведь приходилось подстраиваться под солдат – в основном более молодых, чем даже главнокомандующий.
С тех пор как Консентовы отряды отправились на задание, прошло пять минут.
– Пора, – решил Хект. – Выдвигаемся небольшими группами. Тихо.
Титус все подробно разъяснил каждому командиру маленького отряда, но Пайпер был уверен: кто-нибудь обязательно потеряется. Кларенца была небольшим, но очень древним городом, строили ее много веков и безо всякого плана. Извилистые улочки никто и не думал обозначать.
Во время любой битвы воцаряется неразбериха. Хект лишь надеялся, что у врагов начнется более грандиозный беспорядок, чем у них самих. Его-то люди вроде как знали, что делать, даже в том случае, если их обнаружат.
Пайпер напутствовал командира каждой группы. Он не хотел, чтобы кто-нибудь из них сегодня погиб.
Неожиданно он вздрогнул – на него словно бы дохнуло холодом. И дело было не в сквозняке. Быть может, расшалилось воображение.
Или не расшалилось?
– Тоже почувствовал? – прошептал Бехтер.
– Что, сержант?
– Ты вздрогнул, командир. Повеяло холодом. Не знаю, как еще объяснить. Будто бы чье-то присутствие. Словно кто-то стоит за спиной.
– А ты оборачиваешься – и никого.