Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
Арестантам досталось по дюжине ударов кнутом, после чего у них конфисковали все имущество и велели немедленно убираться из Антье.
Соратники Реймона прочесали город, отлавливая как обычных бандитов, так и черных ворон из Конгрегации. Мало кому удалось скрыться, ненавидимых всеми священников в черном приговорили к тяжким работам.
Храбрость и самоуверенность последнего главы Конгрегации сослужили ему плохую службу. Но он ведь был новичком и мало что понимал.
До Инвуда Бента местным отделением Конгрегации управлял Хельтон Джел, но потом он таинственным образом куда-то исчез, а может, сбежал.
Брат Свечка пытался его предупредить, но люди Бента не подпустили совершенного к своему хозяину – они бросали в него камни и кричали: «Неверный!», «Еретик!» Все это произошло на глазах у свидетелей, которые уже спустя несколько минут под присягой рассказали обо всем графу, сильно преувеличив детали.
Инвуд Бент явился к Реймону в весьма неудачный момент: тот как раз получил первое письмо от Сочии Рольт. И письмо это не сообщило ему ничего приятного.
Во время отсутствия сьора Брока Карон-анде-Лет сильно пострадал, поэтому ни о какой встрече в ближайшее время не могло быть и речи, – слишком много предстояло работы. Венчание, возможно, придется отложить.
Виноватых Реймон искал недолго.
Инвуда Бента, который, вполне возможно, был порядочным человеком, приговорили к тридцати ударам хлыста – за то, что не сумел сдержать своих шавок. После двадцать второго удара у священника случился апоплексический припадок.
– Вы его убьете, – тщетно взывал к графу брат Свечка, но тот не слушал.
– Брат, я хочу, чтобы эти стервятники мгновенно накладывали в штаны от испуга, если Безупречный хотя бы заикнется об их высылке в Коннек. Хочу, чтоб они твердо знали: даже если с ними их бог, они умрут. Страшной смертью. Если повезет. А не повезет – будут мучиться почище, чем в своем аду после Судного дня.
Монах печально покачал головой.
– Вы не согласны со мной? – По взмаху руки графа его слуги разрезали веревки и сняли Бента с позорного столба, не забыв перед этим нанести последние восемь ударов.
– Ваша светлость, они точно так же уверены в своей правоте, как и вы. Можно запугать отдельных людей, но не всю церковь.
– Тогда мы истребим их, как обычных крыс, а трупы скормим свиньям.
Да, этот мир – не самое милосердное место, и брат Свечка всегда знал это. И все же ужаснулся.
Хотя историю делают именно такие, как Реймон Гарит, – люди со стальным хребтом.
Мысли графа явно занимало что-то другое, о порке он уже забыл.
– Брат, я хочу попросить вас об одолжении, – как ни в чем не бывало начал он вполне миролюбивым тоном.
– О каком, ваша светлость?
– Отправляйтесь в Карон-анде-Лет.
Герцог Тормонд желал, чтобы брат Свечка не покидал графа Реймона и неотступно взывал к его совести. Занятие совершенно бесполезное и безнадежное.
Клятвы Тормонду монах не давал.
– Вижу, вы серьезно увлечены?
– Я не встречал женщин, подобных Сочии.
– Сомневаюсь, что там я сумею принести какую-то пользу, но ищущих свет в тех краях нужно ободрить.
Свечка решил, что коннекскому совершенному надлежит бросить вызов отчаянию, охватившему страну. Если не пестовать надежду, не уберегать ее, пусть даже втайне, миром завладеет тьма.
– Так вы отправитесь туда?
– Отправлюсь, но не ухаживать вместо вас за Сочией. На лютне я играть не обучен, петь не умею, что уж говорить о любовных балладах.
Граф улыбнулся, и от этой улыбки лицо его неожиданно преобразилось.
– Если бы Сочию можно было завоевать любовными балладами, я оказался бы в безнадежном положении: музыкальный талант у меня лишь один – голос громкий.
– Я заметил.
– И не только вы. Совершенный, я просто хочу, чтобы там не забывали обо мне. Пусть Рольты помнят о своем слове.
– Разумеется.
Сам-то Свечка думал, что братья Рольт до сих пор поверить не могут своей удаче: нашелся завидный жених, который при виде невесты не норовит дать деру. Да еще знатный притом.
– Надеюсь, за время моего отсутствия вы не пуститесь во все тяжкие.
– Я проявлю по отношению к герцогу не больше неуважения, чем остальные его вассалы.
– Страшно даже представить, – вздохнул Свечка.
Он хотел было предупредить Реймона, чтобы тот не досаждал больше бротской церкви, но знал, что слова его ничего не изменят.
В тот вечер, предаваясь созерцанию и размышлению, Свечка спросил себя: что за силы им управляют? Почему Провидение снова отправляет его в те неспокойные края – на границу Коннека?
Монах боялся превратиться в некоего призрака истории, сверхъестественного свидетеля последних дней коннекской идиллии.
8
Пайпер Хект наслаждался редким вечером с Анной и детьми. А еще с Пинкусом Гортом, который притащил с собой два кувшина вина, чтобы оценить его в приятной компании. Незваным гостем он не был, ведь только Горта Хект мог бы назвать своим другом. Со своими офицерами Пайпер хорошо ладил, но почти все они были женатыми мужчинами и не рвались проводить свободное время с теми, кого и так каждый день видели на службе. Вдобавок негоже главнокомандующему патриаршими войсками слишком сближаться с теми, кого приходится отправлять на смерть.
Пелла с удовольствием хвастался тем, чему успел выучиться в доме Анны. Теперь он уже хоть и медленно, но читал, чему несказанно радовался. Для мальчишки его сословия грамота была сродни магии.
Анна с Пинкусом играли в шахматы, а Пелла по складам читал вслух. Хект заглядывал ему через одно плечо, а через другое внимательно смотрела Вэли. Она была одета как куколка и очень похорошела. Медлительность Пеллы ее злила.
– А сама-то быстрее сумеешь? – спросил Хект с усмешкой.
Вэли не забывалась ни на минуту, подловить ее еще никому не удалось. Хотя иногда она все же передавала что-то через Пеллу. Пайпер теперь думал, что эта чересчур сообразительная девчонка просто-напросто выдумала всю историю, чтобы сбежать из борделя. Говорить она упорно отказывалась, и потому ей не приходилось ничего объяснять.