Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
Хект заметил тонкий серебристый луч света – луна пробивалась сквозь крошечную щель где-то у них над головой. Коридор частично перегородил завал из щебня, а за ним открылся зал – из-за скудного освещения его размеры плохо угадывались. В нем тоже явно что-то обрушилось.
– Основное обрушение было не здесь, – предположил Оса.
– Не здесь, но мы должны непременно найти все пустоты под городом. Иначе Брот так и будет постоянно рушиться.
– Про Делари не забудь.
– Хорошо.
Хект чувствовал страшную усталость, очень
«Да, старею, – подумал он, – совсем размяк здесь».
Проклятие! На западе жизнь полна соблазнов.
И снова скрежет. На этот раз ближе.
– Что это за звук?
– Камень скрежещет о камень. Словно бы сдвигают крышку огромного глиняного кувшина.
– Ты прав – действительно будто сдвигают крышку кувшина.
В гигантских терракотовых кувшинах обычно хранили зерно, а крышка защищала его от мышей и крыс.
– Тссс! – зашипел Хект, услышав голоса.
– Я тоже слышу, – выдохнул ему в ухо Оса.
Пайпер опустил шторку фонаря, чтобы приглушить свет. Оса последовал его примеру.
«Наверное, – подумал Хект, – мне на роду написано ползать по подземельям». Катакомбы, ливневый сток в Аль-Хазене во время кальзирского священного похода, Андесквелуз. Вот там-то они ужаса натерпелись, хотя в священной горе, где раньше творили свое колдовство жрецы, и не было ни единой живой души.
Снова раздался скрежет. И снова едва заметно дернулся амулет.
Где-то обвалилась небольшая куча щебня.
– Теперь я вперед, – выдохнул Оса. – Я ниже.
Хект уступил. Впереди в мерцающем свете можно было разглядеть груды щебня высотой примерно по пояс. Их, видимо, намывало сюда через некое подобие шахты, которую, чтобы не обвалилась, подпирали большие глыбы. На полу пыли почти не было, немного еще кружило в воздухе, отчего свет казался рыжеватым.
Голоса стали отчетливее, но слов было не разобрать. Хект решил, что говорят на каком-то иноземном наречии. Разговаривали несколько мужчин – двое спорили, третий устало постанывал, а четвертый явно причитал что-то в духе «за что мне это все?».
Что они тут делают? Точно замыслили недоброе.
Оса молча коснулся руки Хекта, призывая его остановиться, потом поставил фонарь на пол и неслышно двинулся вперед.
Пайпер тяжело дышал, сердце бешено колотилось. Он весь покрылся потом, и на влажную кожу налипала пыль.
Стил не растерял боевых навыков. Значит, есть надежда и для капитана ша-луг, поддавшегося западным соблазнам.
Оса укрылся за большой кучей битого камня, и Хект прокрался туда же. Перед ними предстал зал, быть может не уступающий размерами тому подземному собору. Мощенный плиткой пол был завален камнями и мусором. В зале находилось шестеро мужчин в монашеских рясах с капюшонами; из-за этих капюшонов, а еще из-за платков, которыми незнакомцы прикрывали носы и рты от пыли, лиц было толком не разглядеть, поэтому смотрелись они весьма зловеще.
Двое по-прежнему спорили, еще двое время от времени встревали в беседу, и еще парочка стояла на самом краю отбрасываемого шестью глиняными лампадами светового круга, вперившись взглядами куда-то в темноту.
Теперь Хект отчетливо их слышал. Язык показался ему знакомым. Где-то он уже такой слышал.
И голоса тоже.
Снова раздался скрежет – из тьмы, в которую уставились двое дозорных. С ворчанием все шестеро устремились туда и скрылись из вида.
– Ничего не понимаю, – выдохнул на ухо Осе Хект. – Не нравится мне это.
– Они взяли пленника, а тот пытается улизнуть. Ждут указаний. Отправили двоих гонцов, а ответа все нет. Вот и спорят теперь, посылать ли еще одного.
– Ты понимаешь их язык?
– Это кревельдский диалект. Разбирать его трудно, но они говорят о простых вещах. И уйти не могут, и остаться боятся. – (Снова громкий скрежет.) – Охотники на ведьм – поймали что-то, а оно их не пускает теперь.
В круг света вернулись те двое, которые так яростно спорили. Хект пригляделся: такого света ему еще видеть не доводилось, он не от пыли таким сделался.
Наверное, у них, как и у принципата Делари, фонари тоже не простые.
Один охотник на ведьм снял платок, чтобы прочистить ноздрю.
Да это же тот самый рыцарь-монах, который отдал Хекту послания, когда они с Гортом отплывали из Брота в Сонсу!
Оса предостерегающе сжал его левую руку – шуметь нельзя.
Шло время.
Спор возобновился. Нытики на этот раз принимали активное участие: они устали, хотят есть и пить. Бесполезно тут сидеть.
Хект прекрасно понимал их, не зная языка, – сам всю жизнь был солдатом.
Что же делать? Мимо охотников на ведьм не проскочить, нечего даже и пытаться. Плана никакого у них нет. Разведку не провели. Влипли, как какие-нибудь нелепые герои из нелепой сказочки.
Спорщики громко и яростно препирались друг с другом.
Один из молчаливых дозорных раздраженно вскинул руки, а потом вдруг шагнул в темноту. Остальные не сразу поняли, что произошло, и вскоре склока разгорелась с новой силой.
– Оставшиеся пятеро, – выдохнул Оса, – считают, что нужно не меньше шести охотников на ведьм, чтобы это сдержать.
– Это?
– Это или его, – пожал плечами Оса. – А те двое хотят убраться отсюда, пока их не узнали.
Теперь Хект и сам улавливал отдельные слова. Стил вроде не врал.
Не хотелось бы всецело зависеть от того, кому так мало доверяешь.
Он улыбнулся: а что, если Оса точно так же не хочет зависеть от него?
Снова скрежет камня о камень. Охотники на ведьм примолкли, а потом тот, которого Хект узнал, принялся командовать.
Звук стал громче, теперь он казался еще более зловещим. Рыцари-монахи с испугом и необыкновенной прытью, словно понимая, что это их последний шанс, бросились в темноту. Туда, откуда доносился скрежет. Послышалось невнятное бормотание – бормотали на древнебротском.