Властелин (Капитан Ульдемир - 3)
Шрифт:
– В таком случае, господа, – по корпусам!
В войсках Коалиции дисциплина и порядок находились на хорошем уровне. Что было приказано, то и выполнялось. Поэтому штурмовые части заняли исходные позиции еще до начала огневой подготовки.
Артиллерия выдвинулась на свои рубежи, давно уже намеченные.
Ракетные наземные части – тоже.
С авиацией было несколько сложнее. У нее было свое объединенное командование. И на запрос авиаторы ответили, что такого приказа не получали.
Пришлось срочно связываться с Объединенным авиационным командованием. Доказывать, что Главное Объединенное командование не возражает против операции. И, в конце концов, речь идет лишь об оперативном подчинении командованию корпусов той авиации, что принадлежит их же планетам и, строго говоря, им же и должна подчиняться. Эти аргументы подействовали, но все же чего-то не хватало. И тогда в ход пошел последний козырь: авиационным начальникам было сказано, что операция гарантирует окончание всей надоевшей войны в трехдневный срок. А как только Сомонт падет и въехать в него станет безопасно – авиационные генералы будут первыми приглашены, чтобы полюбоваться результатами работы своих подразделений – а также и трофеями. Упоминание о трофеях оказалось очень кстати: каждому ведь хочется сохранить на память о войне, в которой участвовал, какой-нибудь сувенирчик – пусть даже мелочь… Поэтому, уточнив, что грузовикам авиационного командования въезд в город будет, безусловно, разрешен, воздушные генералы дали наконец требуемое разрешение и остались в приятном ожидании.
К назначенному сроку все было готово.
Генеральские часы были сверены заранее. И ни один из трех командующих не опоздал ни на секунду.
Прозвучали команды. Сотрясая установки, в воздух поднялись ракеты. Вылетели из орудийных стволов снаряды.
Считанные секунды понадобились, чтобы они достигли цели. Ни один выстрел, ни одна ракета не пропали даром: цель – столичный город – была достаточно крупной.
Огонь велся по площадям; это было проще, чем, наметив конкретные цели, стараться поразить их. Да в Сомонте – это было известно – и не существовало таких сооружений, которые носили бы военный характер и могли быть использованы в уличных боях во время штурма. Целью огневой подготовки было – напугать, привести к мысли о неизбежном поражении. Население города должно было деморализоваться само и оказать такое же воздействие на войска. После чего победу можно будет взять голыми руками…
Был вечер, и в Жилище Власти никто еще, естественно, не спал.
В Жилище Власти, на половине Ястры, кроме нее, Ульдемира и Питека, присутствовали еще два человека.
Одним из них была Эла. Сидя в углу, она старалась выглядеть как простая планетарная женщина. Однако все, кроме Ястры, знали, что это не так.
Другим был Ублюдок Миграт. Несмотря на то, что с виду он был совершенно свободен, на самом деле Миграт не в силах был пошевелить ни рукой, ни ногой. Петля, наброшенная Элой, держала его до сих пор.
Эла и Миграт появились здесь лишь несколько минут назад. И разговор, по сути дела, еще не успел начаться, когда в городе послышались первые взрывы.
– Что за дьявол! – вскочил Ульдемир.
Остальные повернулись к окнам, не говоря ни слова; никто не хотел поверить, что война в конце концов вступила и в Сомонт.
Только Миграт прохрипел:
– Идиоты! Все – идиоты!
– Кроме вас, конечно, – заметил Ульдемир. – Вы – известный мудрец, как же.
– Каким бы я ни был, но, пока я был свободен, ракеты на Сомонт не падали! Даже и сегодня я мог бы предотвратить… если бы не эта дама.
– С дамами вам вообще не везет, Магистр, – сказал Ульдемир. – А что касается обстрела города – это очень интересно. Вы так любили этот город, что всячески старались уберечь его? Или есть какие-то другие причины?
– Можете догадываться сами, – сказал Миграт, усмехнувшись. – Только боюсь, что у вас не осталось на это времени.
– Сколько бы у нас ни оставалось времени, – проговорил Ульдемир медленно, – у вас его всегда будет чуть меньше. Думаю, что ситуация вам понятна. Хотя в немалой степени она зависит от вас.
Снаружи снова рвануло; на этот раз уже ближе.
– В какой же степени? – поинтересовался Миграт.
– Если согласитесь ответить на вопросы, которые мы вам зададим, то мы во всяком случае оставим вас в живых.
– Это от вас уже не зависит. Потому что ракеты и бомбы Коалиции переправят нас в следующую стадию раньше, чем вы сумеете что-либо сделать. И если говорить обо мне – это не кажется мне наихудшим выходом.
– Не уверен, что вы понадобитесь Охранителю, перейдя в Космическую стадию, – покачал головой Ульдемир. – Потому что, собственно говоря, вы мало чем помогли ему. Так что вряд ли вам сейчас имеет смысл умирать. Подумайте, а я тем временем задам вам первый вопрос: почему вы, жертвуя Ассартом, так берегли Сомонт? Только не говорите, что вам нужна неразрушенная столица. Причина в чем-то другом. В чем же, Магистр?
Миграт молчал. Снова послышались взрывы – на этот раз несколько дальше.
– Может быть, Магистр, Сомонт нужен не столько вам, сколько Охранителю? Зачем? Что в этом городе такого? Зачем ему понадобилось сталкивать Ассарт со всеми остальными мирами?
– Попросите вашу даму дать мне возможность хоть немного двигаться. У меня затекло все тело.
– Сначала ответьте.
– Охранитель сам объяснил вам это – там, на Заставе.
– Это было объяснение для умственно отсталых.
– Можете считать меня умственно отсталым, но я ему верю.
– Нет, Магистр, не верите. Иначе вы не попытались бы сами увидеть – что находится внизу, под нами, куда ведет узкий ход.
– Нормальное человеческое любопытство.
– Малоубедительно.
– Ну, это уже ваше дело.
– У нас не возникает желания облегчить ваше положение.
– Спросите о чем-нибудь таком, что мне известно.
Ульдемир на несколько секунд повернул голову, прислушиваясь к тому, что безмолвно передавала ему Эла.
– Что за устройства находятся на Заставе? Для чего они и откуда взялись?
– Назначение их известно только Охранителю – и тем, кто ими управляет.
– Кто они?
– Из какого-то другого мироздания. Было бы хорошо, если бы вы поняли: Охранитель вовсе не считает меня своим лучшим другом и не исповедуется мне: его замыслы для меня ясны не более, чем любому из вас.
– Мы допускаем, что он вам не излагал их; однако вы, конечно, раздумывали о них – и какие-то выводы у вас имеются.
– Ну… возможно, дело в его отношениях с теми, кому служите вы. С Фермой. В их взглядах на сущность и смысл Мироздания.