Властелин воды
Шрифт:
— Выводы делать рано, моему шпиону пока не многое удалось узнать, но похоже на то. Не удивлюсь, если ему хватит наглости отказаться от участия в вашем походе на Инферно, сославшись на неподготовленность своей армии. Но управу на него можно найти.
— Каким образом?
— Обвинив его в отступничестве от Церкви Единого и в поклонении языческим богам. И это не пустые слова. Сегодня утром был пробужден еще один древний источник неподалеку от Охотничьего Замка.
— Чей храм на этот раз?
— Богини Земли Мереи. Донесение только что прислал Косталис, и он снова утверждает, что
— У мальчишки есть свой маг Земли?
— Есть. Некий Эверс. Он калека, видимо потерял руку на войне. Но в наших списках мага с таким именем нет, и где его нашел Тиссен, непонятно. К тому же этот Эверс почему-то живет в Охотничьем Замке. Также пока не удалось установить имена незаконно инициированных магов. Но в целом картина вырисовывается именно такая, как вы и предполагали — в Минэе действует банда магов — отступников, и князь им явно покровительствует.
— Кто бы сомневался… — Понтифик кряхтя поднялся с кресла и прошаркал к большой карте Риона, украшающей стену кабинета. Подслеповато уставился на нее, пытаясь понять замысел обнаглевшего мальчишки. Гномы, пробужденные источники, неучтенные маги и просто немыслимое количество ас-урумов, доставшихся Тиссену после уничтожения инисов. Наверняка, щенок вооружил ими своих людей, и поэтому они теперь так легко справляются с темными тварями. Значит, он все-таки знает, как подчинить ас-урумы…
Задумавшись, старец ткнул скрюченным пальцем в отмеченную на карте точку
— Посмотри, Вергелиус, а храм Эолмара с пробужденным источником тоже находится сравнительно близко от этого замка. Там явно что-то затевается!
— Думаете? Тогда нам срочно нужен свой человек — или среди охраны, или среди слуг. Но сразу предупреждаю: это будет непросто сделать. Отбором стражников и слуг занимается лично некий Шонгар — доверенное лицо Тиссенов, капитан замковой стражи, ранее служил в полку головорезов. А они, как вы знаете, отличаются особой преданностью княжеской семье и неподкупностью. Другие на Ведьмином перевале не служат.
— Брось…! — поморщился Аполлинариус, снова усаживаясь поближе к огню — в любом замке среди слуг есть обиженные, недовольные и просто жадные до денег. Подключи к поискам Илиуса, а то этот негодяй совсем забыл, кому он обязан нынешним положением. Почитать его благостные донесения, так Минэй — это просто оплот Церкви, а молодой Тиссен — самый верный сын Единого. Но мы-то с тобой теперь знаем, что мальчишка — мерзкий язычник, поклоняющийся древним богам, да еще и собравший вокруг себя банду отступников.
— Прикажете поставить Илиуса в известность?
— А поставь! Давай посмотрим, как он станет выкручиваться. И вели ему обратить особое внимание на замковых слуг — простодушные люди много чего рассказывают жрецам на исповеди…
Глава 14
Весь оставшийся день я размышлял над словами богини, но на ум ничего путного так и не пришло. Кроме как полета с карагачем над Неей. Может, с высоты чего замечу? Берега ее конечно, густо поросли кустарником и деревьями, но сейчас их яркая осенняя листва уже поредела, облетев под порывами холодного ветра. На своих двоих здесь можно хоть до самой зимы ходить, и ничего не найдешь, а мне через два дня нужно в город возвращаться. Так что без помощи моего крылатого друга тут точно не обойтись.
…Лагерь охотников мы находим легко — судя по веселым голосам, они сегодня с добычей, и уже начали отмечать удачную охоту. Тушу оленя разделали и еще только водружают над очагом, но застолье уже в полном разгаре. Тереза заранее отправила сюда слуг с полными корзинами провизии и несколькими бочонками вина — так что к возвращению охотников все было готово еще задолго до окончания охоты. Ну, и правильно, разве можно накормить такую ораву голодных мужчин одним оленем?
Пока тушу не успели зажарить, прошу Лема принести мне кусок сырой оленины, которое нарезаю кинжалом на тонкие полоски. Потом, сложив мясо в глубокую глиняную миску, отхожу подальше от шумного лагеря и призываю карагача. Птица не заставляет себя долго ждать, вскоре крылатый друг с приветственным клекотом пикирует с неба на подставленную ему руку. А потом нахально перебирается на мое плечо.
— Привет! Любишь оленинку…? — спрашиваю я карагача, предлагая ему полоски мяса — Любишь… Наверное не часто удается ее отведать, все больше кролики да суслики тебе попадаются, да?
Птица одобрительно косит на меня янтарным глазом и продолжает жадно заглатывать оленину. Впереди зима, как он будет здесь в предгорье выживать, среди скал? И сам же смеюсь над своей тревогой — этот выживет! Нашел за кого беспокоиться — это не нежная канарейка, и не попугай. К тому же снег только в горах выпадает, а в долинах сравнительно тепло — там в кроликах и мелких грызунах недостатка нет. Скормив карагучу все принесенное мясо, не удержался, чтобы не погладить своего красавца по перьям на шее. Сегодня мне эту вольность за такое царское угощение простили.
С трудом подбрасываю с руки в воздух изрядно потяжелевшую птицу. Мысленно прощаюсь с карагачем, пообещав, что завтра на рассвете мы обязательно с ним полетаем. В ответ слышу клекот, который явно выражает одобрение моим планам.
— Умная у вас птица… — уважительно говорит Лем — никогда не забуду, как он нас на отряд Готфрида вывел у золотого рудника. Если бы не он, точно проворонили бы восточников. Ни разу в жизни не слышал, чтобы кому-то удавалось приручить карагача.
— Да, еще неизвестно, кто из нас с ним кого приручил! — смеюсь я — Ладно, парни, пойдемте к нашим охотникам, а то уже в животе от голода урчит. Напиться что ли сегодня…
— А может, не стоит? — настораживается Харт — наверняка же опять с военными до ночи переустройство в армии обсуждать будете?
— Может, и не стоит — легко соглашаюсь я — мне их еще с гномами сегодня мирить. Без помощи коротышек нам не обойтись.
— Я вот вчера послушал, как вы армейским про разведчиков и штурмовиков рассказывали, даже завидно стало! — мечтательно вздохнул Лем — Вот бы и нам в той школе поучиться, а потом по Микении всем отрядом прогуляться. Застоялись мы…
Харт недовольно перебивает парня