Влечение. Эротическая сага
Шрифт:
– Радость!
Мила загадочно улыбнулась, вспомнив строгий наказ Марты. Игриво прищурившись, натянула на глаза свою любимую шляпу с волнистыми, как морская волна полями и очаровательным цветком из семи лепестков (Аркадий привёз ей это чудо из Италии). Расковано, по– южному, давая ласкать своё тело летнему солнцу и воздуху, медленно зашагала в отель по тяжёлым прохладным ступеням.
«Ой! Какая всё-таки радость от такой прохлады»…
***
Лето в этом году выдалось не просто жарким, а аномально жарким. Прогнозы синоптиков о глобальном потеплении сбывались более чем на сто процентов. А воздух прогревался так, как будто бы всё вокруг превратилось в одну микроволновую печь.
Продолжая
Комната была просторной, в ней было много воздуха оттого, что вся необходимая мебель умело, с хорошим вкусом встроена в стены. «Ничего лишнего. Это я люблю. Это тоже радость», – как бы отчитываясь в очередной раз перед Мартой, и от этого, рассмеявшись в голос, проговорила и крутнулась перед огромным от пола до потолка зеркалом, которое было обрамлено в резную под старину тяжёлую раму, предававшую всей комнате вид торжественный и даже слегка помпезный.
От своих природными корней, уходивших в далёкое католическое и славянское прошлое, Мила унаследовала слегка взбалмошный, но в тоже время спокойный и задумчивый характер. Несмотря уже на немолодой возраст, в ней, как и раньше, легко уживались девочка и женщина. Бабушка часто шутила над ней: «Ах, Мила! Мила! Когда ты станешь взрослой? Да! Рижанка – не итальянка. Может быть, римлянка, может, славянка». Что она имела в виду?
Прабабушка по линии матери принадлежала к старинному итальянскому роду, была единственной дочерью в семье и единственной наследницей. А бабушка, вышла замуж за известного рижского революционера, военного лётчика, который своими корнями тоже переплетался, но уже с коммунистической Италией. Мила же родилась в Риге и впитала от этого города всю тишину и загадочность узких улочек, манерное изящество высоких шпилей, овеянное рыцарскими преданиями и легендами. Одним словом – не римлянка, и не славянка.
В номере слегка шумел кондиционер, что заставило рижанку переключить его режим. Мила накинула на плечи уютный шёлковый шарф и вышла на балкон. Перед ней открывалась безбрежная панорама морской стихии, издалека доносились едва уловимые звуки курортного городка, как небольшой намёк на присутствие цивилизации. Всё, что окружало, должно было радовать глаз и настраивать душевные струны на хороший позитивный лад. Но чем больше она смотрела на безграничную даль моря, тем всё дальше мысли её уходили к гениальным строкам поэта, которого очень любила: «Безвыходность тоски вдвойне с пустыней моря схожа». Воспоминания опять тяжёлым камнем навалились на сердце. Она приехала сюда, чтобы не оказаться в затяжной депрессии, так, по крайней мере, говорила её психолог. Вместить жизнь человека, отношения в психологические термины – не сложно. Найти ответы на свои вопросы бывает намного труднее.
Она мысленно ещё раз обратилась к морю: «В чём же моя безвыходность?» – и веер сознания опять раскрыл все складки происшедших за последнее время событий и вопросов: «Зачем в моей жизни произошла эта нелепая встреча? Этот безумный поступок, не вызвавший никакого сожаления, настолько же стыдный, насколько и притягательный, до конца указавший на тупик отношений с мужем?»
Вопросам не было конца, а ответ не приходил.
День клонился к вечеру. Полоса горизонта от солнечного света разливалась калейдоскопными радужными бликами. Море несло на берег теплую, бархатную прохладу. Природа и люди лениво и разморено принимали эту обволакивающую теплоту.
Балкон закрывать не хотелось. Мила отключила кондиционер, сбросила с себя легкий, летний наряд, подошла к зеркалу. Отражение, как в сказке, ещё раз убедило её в неувядании своей женской красы. Она нежно коснулась рукой тёплых от солнца волос, резко в голос выдохнула, и скользнула на огромную кровать под мягкое, хлопковое покрывало.
Очень хотелось подремать, но сон как-то не шёл.
И опять зарассуждалось, задумалось.
Шагнуть можно к счастью, а можно и в пропасть.
Как она оказалась в чужой квартире, также как и в бильярдной, она до сих пор не могла понять, а уж тем более объяснить. Внезапное осознание своего бессилия перед миром надутой роскоши и криминала, как «невидимая, жёстко сомкнувшая пальцы рука» со слов услышанного в кафе репортажа, не давало спокойно дышать и пугало своей неизвестностью. Что теперь станет с моей жизнью, свободой? Из головы не выходил бильярдный щёголь, который пытался завладеть ею и, что самое ужасное, был довольно близок к успеху. Эти незамысловатые комплименты, страстное дыхание за спиной неотвратимо подталкивали её к безумному, грязному в её представлении поступку.
Чувство желания мужчины, впервые испытанное к Аркадию, когда она полюбила и всеми женскими ниточками сотканного душевного естества потянулась к нему, в последнее время как-то стало ускользать. Сначала в недомолвках, потом глупых претензиях, раздражениях, порой совершенно не имеющих под собой никакой почвы, вдруг внезапно, без объяснений, исчезло, как под ветром от сильного сквозняка.
Случайный очень близкий шепот незнакомца, чем-то похожего на Рета Батлера, стыдно всколыхнул силу внутреннего влечения, и чуть было не толкнул к глупому и ненужному поступку. Хорошо, что она не упала в этот омут с головой! Хотя нота сожаления, поселившаяся немного ниже солнечного сплетения, и сейчас предательски звучала в её теле, обрывая дыхание своей откровенностью. Как шар на бильярдном столе в ловких руках игрока, женщина могла улететь в чужую лузу. Но игрок, который ставил на неё, проиграл своё пари.
Она сбежала. Да, но щёголь остался! Он наверняка её ищет. Как говорит Марта, с криминалом не шутят: «Пацан сказал, пацан сделал». Если эти бандиты так рассуждают, значит, так и есть.
Недавние воспоминания не отпускали. Даже под уютным покрывалом, она всем телом опять почувствовала свою беззащитность. Кадр за кадром воссоздавались все детали и горькое ощущение той ночи. Она в незнакомом районе города, под дождём, стоит, ждёт такси. Тяжёлые капли и свистящий до перепонок ветер, размытым светом незнакомых окон, как с вышек сторожевых прожекторов, рассекает и расхлёстывает всё её тело на куски. А весь мир в зашторенном кольце, смотрит на неё и на её поражение в любви.
«Дин-дон»! – звон весёлого колокольчика оповестил, что пришло сообщение. Мила быстро, как будто, спасаясь от урагана тяжёлых мыслей, выпорхнула на балкон, где на столе оставила свой мобильный. Она открыла крышку и прочитала: «Радость!»
Своё сообщение Марта сопроводила улыбающимся смайликом.
Каждое событие жизни и каждое психологическое переживание несёт нам добро и зло одновременно – это жизнь. А когда человек живёт лишь одним прошлым, у него нет будущего. Психологи и философы говорят, что на прошлое надо смотреть с благодарностью, на будущее – с надеждой, а жить нужно настоящим. Ей вспомнились последние наставления и рекомендации Марты перед дорогой.
«День проходит, я не записала свои радости», – спохватилась Мила. По складу своего характера она была человеком ведомым и исполнительным. Быстро накинув халат, побежала принять прохладный душ, чтобы с чистым телом и совестью прописать свою радость прожитого дня.
Маленький стол стоял у окна с видом на аллею высоких деревьев с интересным названием «Японская Сафора».
Через несколько минут, на первой станице ровным женским почерком появилось несколько строк:
«Солнечный приветливый юг, пьянящий аромат морского воздуха, перемешанный с запахом беспечности отдыхающих, запахом сладкой ваты, кукурузы, и лёгкий дымком от шашлыка на мангале, тёплое море, яркий платок на шее незнакомца…»