Влюбить и не влюбиться
Шрифт:
Ну, нет. Последнее, что я сейчас хочу делать, так это разговаривать с кем-либо из этих троих. Правда, лучше пристрелите, но желание изливать перед ними душу не появится.
— Оповещаю президента о новых тенденциях в авиадвигательном конструировании, — я даже сама удивилась тому, что знаю такие умные слова, а про реакцию людей, сидящих со мной в одном автомобиле и говорить не нужно.
— А, если честно?
— Живу и радуюсь жизни. А вы чем занимаетесь, господин Королёв? — только после того,
Да, чтоб его…!
— Откуда ты знаешь мою фамилию?
— Э-э-э, — блин! Блин! Блин! — Мне Кристина сказала. Да, сестрёнка? Помнишь, ты мне говорила как-то?
— Да, возможно, что-то припоминаю, — нервно сказала сестра.
Черт, теперь её нужно чем-то очень сильно заинтересовать, чтобы она забыла про этот мой косяк.
— Куда мы едем? — заговорить им зубы сейчас самый оптимальный вариант.
— В роллердром.
— Это куда?
— На роликах кататься. Систр, не тупи!
— Кристина, я надеюсь, ты в курсе, что на них я не умею кататься?
— Да?
— Да, — у сестрички моей, наверное, конкретно с этой любовью крыша поехала.
— Не переживай, я тебя научу, — сказал Саша, сидящий по правую сторону от меня.
Как же я так согрешила в прошлой жизни, раз сейчас у меня такие наказания?!
— Буду весьма благодарна, — сдерживая себя, чтобы не послать Соколова прямым текстом, говорю я.
Далее посыпался юмор парней, который, к слову, за те четыре года никак не изменился — всё такой же плоский. Я пыталась посмеяться вместе с сестрой, — она же в свою очередь смеялась как никогда — но выходило как-то не очень и со стороны я, наверное, выглядела, как душевнобольной поросенок.
— Приехали, — после долгого мучения моих органов слуха, громко воскликнул Богдан.
Должна заметить, что заведение, действительно большое и пользуется большим спросом не только у молодежи, но и у детей и людей старшего поколения. Только, к сожалению, это не изменяет тот факт, что на роликах, да и коньках я не умею кататься — что уж там говорить про катание, если я просто стоять на них не умею…
После долгого процесса, — я даже не знаю какого, потому что всё делали за меня — мы все оказались на площадке, где уже собралось достаточно большое количество людей.
Здесь очень красиво. Помимо ярких светодиодов, которые то и делали, что быстро вращались, звучала ещё популярная музыка. Не та, которую слушает каждый второй подросток на улице в колонке на всю катушку, а та, что и вправду классная и несет какой-то смысл.
— Тебе помочь? — спрашивает Саша, давным-давно надевший эти оружия убийства на колесиках.
— Было бы неплохо, — не то, чтобы я была рада тому, что недоразумение Александр поможет мне, просто если он этого не сделает, то я просижу тут на скамейке,
— Ну, вот и всё, — за короткий промежуток времени Саша справился с заданием, над которым я мучилась в отличие от него достаточно долго.
Стоило мне подняться на ноги, как я сразу же чуть не встретилась своей пятой точкой с твердой поверхностью. Но, к счастью, или, к сожалению, поломать свои все возможные кости мне не дал Саша, который поймал меня практически за секунду до встречи с полом.
— Осторожнее, — подмигнул он.
Далее взяв меня за руку, Саша вывел меня на площадку.
Даже не вериться, что сейчас мой враг «номер 1» держит меня за руки и, мило улыбаясь, учит меня правильному катанию на роликах. Я же в свою очередь не противостою этому, хотя в школе мечтала, чтобы случилось чудо, и на него с неба свалился кирпич.
Это же противостоит все возможной логике!
Я ненавижу этого человека, из-за которого в школе поголовно все издевались надо мной; который испортил мне всю жизнь и заставил не верить в человечность людей, из-за чего в настоящее время я к любому чужому человеку отношусь с опаской.
— Ты очень красивая, — говорит Соколов, смотря при этом мне прямо в глаза.
Прикусываю свой язык перед тем, как сказать: «Четыре года назад ты бы так не сказал» и вместо этого говорю, искусственно смутившись:
— Спасибо.
— У тебя есть парень?
За четыре года он никак не изменился. Всё такой же самоуверенный и самовлюбленный мальчишка богатеньких родителей, который, как он считает, может позволить себе всё.
— Это секретная для всех информация.
— Прямо-таки для всех? — сощурил он глаза.
— Да.
— Мне можно сделать исключение…
— Скажи хотя бы один аргумент, почему?
— Потому что всё секреты, которые мне говорят, я держу до самой смерти. И пока ни разу не прокололся!
Ну да, ну да, конечно. Помню, когда он учился в десятом классе, ему одна девочка, которой он нравился, сказала секрет в надежде, что о нём никто не узнает — вот наивная! — так этот балбес уже на следующий день всем всё растрепал.
Ох, какой скандал тогда был. И слезы, и крики, и драки…
— Аргумент так себе, — цокнула я.
Соколов хотел возразить, но ему не дали этого сделать. Ребята позвали нас кушать пиццу и я, воспользовавшись моментом, оцепила наши с ним руки и кое-как добралась до сестры.
Не знаю, сколько мы гуляли, — а ходили мы много еще куда — но около своего подъезда вместе с Кристиной оказались тогда, когда уже стемнело.
— Мальчики, спасибо вам за день. Было очень круто! — повиснув на шее у своего парня, сказала сестра.
— Да было весело, — поддержала я.