Влюбить за 90 секунд
Шрифт:
— Выпивать? — спросил я.
— Ага!
Я с удивлением покосился на Алену. Девушка звонко рассмеялась:
— Да шучу я, Димчик! Так легко тебя наколоть, ей-богу! Дзынь-дзынь?
Грохольская протянула два бокала.
Мы вновь сели друг напротив друга. Алена сделала небольшой глоток вина, не отрывая от меня взгляда. Я проделал то же самое. Было одновременно хорошо и немного нервно. Грохольская держала меня в тонусе. Как бы не сказать чего лишнего. А еще я не знал, что рядом с этой девушкой может приключиться в следующую секунду.
Дверь большой лоджии была распахнута настежь. С улицы доносилось шуршание машин и живая музыка. По соседству находился ресторан, где в летнике время от времени устраивали такие джазовые концерты. Тот же саксофон было слышно и из окна моей комнаты. И такой вкусный воздух бывает только прохладными майскими вечерами. Невольно мне вспомнился вчерашний мужичок, который попросил «угоститься сигареткой».
— Ты чувствуешь, чем это пахнет? — серьезно спросил я у Алены.
— Японский магнитофон! — завопила Грохольская. — Мое коронное блюдо!..
Мы с Аленой внимательно оглядывали «мясо по-французски».
— Что ж, напоминает запеканку… Ведь так и должно быть? — осторожно спросил я.
— Смеешься? — сердито отозвалась Алена. — Напоминает нечто инородное, что расползлось по всему противню…
— Но запах вроде ничего так!
Мы одновременно принюхались и вновь уставились на «коронное блюдо» Грохольской.
— Рискнем? — предложила Алена, протягивая вилку.
— Давай…
Я поддел вилкой кусочек мяса. Следом тут же потянулся расплавленный сыр. Алена, словно завороженная, следила за происходящим. Но я не успел поднести мясо ко рту. Грохольская вскрикнула:
— Нет! Не могу подвергать тебя такой опасности, Димчик…
С этими словами Алена первая быстро запихнула свой кусочек мяса в рот. Ненадолго зажмурилась. Потом открыла глаза. Жевала она долго, задумчиво глядя в одну точку.
— Тщательно пережевываешь? — спросил я. — Хочешь распробовать?
— Если честно, просто не могу проглотить! — с кислым выражением лица призналась Алена.
— Все настолько плохо?
Наконец, Алена проглотила мясо и потянулась за своим бокалом.
— Господи, это ж надо так пересолить!
— Влюбилась что ли? — рассмеялся я.
Девушка быстро взглянула на меня и виновато проговорила:
— Может, суши закажем?
Я пожал плечами.
— Давай! Мне без разницы…
— Вот что я умею делать просто виртуозно, — проговорила Алена, потянувшись к телефону, — так это заказывать еду на дом!
— У меня, кстати, это тоже отлично получается! — улыбнулся я.
Спустя сорок минут мы заполучили долгожданный набор роллов. Вооружившись палочками, приступили к ужину. Ели молча, но при этом не чувствуя неловкости. С улицы, словно с южной набережной, по-прежнему доносилась живая музыка. Было уютно. И так по-настоящему.
— Когда допьем вино, предлагаю новый спор, — все-таки решил я прервать тишину.
— Это еще какой? — тут же насторожилась Алена.
— Спорим, что можно достать пробку из пустой бутылки, не разбивая ее?
Алена звонко рассмеялась:
— Ну уж нетушки! Здесь ты меня не проведешь! Я знаю, это старый прикол…
— Вот как, — удивленно произнес я.
— Неужели ты не заметил, что я тоже люблю спорить? — удивилась Алена.
— Не только спорить, но и проигрывать, — не смог удержаться я от колкости. Все-таки Грохольская уже два раза проспорила мне…
Алена тут же кинула в меня смятую бумажную салфетку.
— Перестань! — жалобно произнесла девушка. — Просто мне в последнее время не везет… Поэтому я решила завязать со спорами. Глупая это затея. Ничего хорошего из этого не выходит…
По-моему, мой спор обернулся очень даже хорошо. Сейчас сижу напротив самой красивой и необычной девушки, которую только встречал.
— А как друзья относятся к твоим пари? — спросил я.
— Лучшая подруга поддерживает. И сама чаще всего меня на подобное разводит, — Алена улыбнулась. — Папа подтрунивает, что я никогда не повзрослею. Мама ахает и хватается за голову!
Алена округлила глаза и зацокала языком, изображая, по-видимому, свою мать. Затем Грохольская рассмеялась.
— А вообще говорю тебе, споры — это ерунда, — продолжила девушка, внезапно став серьезной. — Особенно, когда они строятся на обмане. Тут можно столько дров наломать…
Алена замолчала. А я замер с палочками в руках. К чему она ведет? Я напрягся. Казалось, сейчас она произнесет что-то вроде: «Ну, вот ты и попался, господин Чудиковище… Признавайся, что вы с Яриком задумали? Зачем поспорили на меня?». Грохольская по-прежнему выглядела какой-то отстраненной.
— Да, обманывать — не очень хорошо! — откашлявшись, негромко произнес я. Кажется, попался.
— Тоже так считаешь? — подняла на меня глаза Алена. — Особенно лгать человеку, который тебе искренне нравится…
Мне уже было не по себе. Как она догадалась? Что ж, кажется, пора во всем сознаться. Но Алену словно прорвало:
— Это так подло и эгоистично вести двойную жизнь. И уже даже не забавно! Чем я лучше бывшего? Хорошо, что ты никогда не был в такой ситуации…
— Никогда не был? — эхом откликнулся я. Ничего не понимаю. — А что натворил твой бывший?
— Ой, лучше не спрашивай! — поморщилась Алена. — В сердцах про него ляпнула. До этого лгуна мне как до Китая пешком… До встречи с ним ни разу не чувствовала себя такой использованной. Ненавижу обманщиков! Оттого и еще печальнее, что я…
Алена снова замолчала. Словно не могла подобрать слов, чтобы описать все свое возмущение. Что «я…»? «Я вновь вляпалась в обман»? Так, кажется, мой спор принял не самый приятный оборот. После такой ярой обличительной речи как-то неудобно начинать свою исповедь на тему «Я не совсем такой, каким представился тебе в день нашего знакомства».