Влюбиться не предлагаю
Шрифт:
— Я опущу вопрос: «Что ты здесь делаешь?», — пытаюсь не подавать вида, что прикосновения подошедшего ко мне Артёма, сбивают весь мой враждебный настрой, — и сразу перейду к главному: «Зачем ты разговаривал с моим отцом?»
— Мне нужно было познакомиться с ним поближе, а ему со мной. А то пропадает его дочь с каким-то левым челом.
— Ты не левый чел.
— Для тебя нет. А он, кроме моего имени, ничего не знал, — управляет моими руками, закидывая их себе на плечи. И я поддаюсь, обнимая его ещё крепче.
— А теперь всё-всё узнал?
—
— А ему так важно было всё это услышать?
— Мне было важно всё это рассказать. Насчёт остального не знаю. Хотя, одно могу сказать точно. Ему, как мужику, польстило, что его решили поставить в известность. И выслушать его точку зрения.
— И ты выслушал?
— Да. Но поступлю я так, как посчитаю нужным. Я тоже мужик. И как уже говорил, теперь я несу за тебя ответственность. И в обиду никому не дам. Даже твоему отцу.
— О, как.
— А ты как хотела? У нас с тобой отношения, а не просто шпили-вили, трали-вали.
— Трали-вали мы с тобой уже проходили.
— А какие были при этом шпили-вили, — загадочно качает головой.
— Что значит «были»? — дёргаю за ухо.
— Сейчас наши шпили-вили вышли на другой уровень.
— Вот как я могу на тебя злиться, когда ты так на меня смотришь и такое говоришь?
— А не надо на меня злиться, меня надо любить.
А я люблю. Ты прошёл все мои проверки и добился поставленных целей.
За несколько дней до Нового года в нашем университете состоялся «Отчетный фестиваль-конкурс студенческого творчества», завершением которого должен был быть новогодний бал. Хотя, слово «бал» здесь достаточно громкое. Данное мероприятие можно было смело именовать как «танцевальный вечер» или попросту «дискотека для студентов». Но, чем вычурнее название, тем больше привлекает внимание.
Не могли обойти стороной эту намечающуюся студенческую тусовку и мы с Диной. По старой доброй традиции зависаем у неё дома, чтобы навести красоту. Прическу и макияж я безоговорочно доверяю подруге. Без остановки проверяю телефон. Жду звонка от Артёма. У него последняя съёмка в этом году, и я переживаю, что он не успеет приехать в универ на новогодний вечер. Съёмка выездная, и по занесенной снегом дороге может не получиться во время добраться до дома. А мне бы так хотелось, что бы он был сегодня со мной.
Ведь я готовилась. Я красивая. Для себя. Но в большей степени, конечно, для Артёма. На мне элегантное красное платье с сюрпризом. Очень надеюсь, что Артёму понравится и сюрприз, и само платье. Вот мама чуть не прослезилась, когда я его примеряла. А Дина, сказала, что я в нём соска. И если бы у неё была такая фигура, как у меня, она бы из платьев вообще никогда не вылезала.
За окном кто-то запускает пробные фейерверки. В квартире Дины наряжена большая ёлка. По телевизору один за другим идут фильмы соответствующей тематики. Рассматривая своё искажённое
— Да я всё понимаю, — разговариваю с Артёмом по телефону, грустно разглядывая своё отражение уже в окне универа на первом этаже. Вокруг шумно толпятся студенты, одетые в вечерние платья и костюмы. Нужно соответствовать дресс-коду, ничего не поделаешь.
— Лиль, на дороге такая каша. И пробки бесконечные. Даже обещать ничего не могу.
— Ты, главное, будь аккуратнее. Я тебя очень жду, — стараюсь не выдать голосом нахлынувшую печаль.
— Ну что, приедет? — Дина приобнимает меня сзади за плечи.
— Скорее всего, нет, — опускаю голову.
— Ты его ночью потом накажешь за прогул, а сейчас мы идём веселиться.
Веселиться, как же. Мало того, что любимого человека нет рядом, так ещё «особо любимые» на горизонте появляются в очень нужный момент.
— О, к нам пожаловали Тимон и Пумба в женском обличии, — Тимур Сокович, в гордом одиночестве подпирающий стенку, в свойственной ему раздражающей манере горячо нас приветствует, когда проходим мимо.
— Сокович, лососни тунца, — Дина даже не удосуживается на него посмотреть.
— Чего? Динозавр, у тебя весь мозг в жир на заднице перетёк, что ли?
— В моём случае хотя бы в жир, а вот в твоём случае — сразу в задницу.
Тормозим у зеркальной колонны.
— Существует две категории людей, — подруга, встав вполоборота, борется с расстегнувшейся серёжкой. — Одни посылаются нам кем-то сверху. А другие сразу посылаются на х*й.
— Можешь даже не уточнять, из какой категории беляшик.
— Да ты и без меня лучше знаешь. Пошли, пока настроение не изгадил своим высокомерным видом.
— Подожди, — подкрашиваю губы матовой красной помадой. — Есть у меня одно незавершённое дело.
— Какое?
— Надо Тимура Соковича с наступающим поздравить.
Стуча каблуками, направляюсь уверенной походкой в его сторону. А он с самодовольной ухмылкой на лице раздевает меня взглядом властелина женской эрекции.
«Сколько самомнения», — стараюсь побороть рвотные позывы от мысли, что придётся его касаться. Но так надо, чтоб получилось правдоподобно.
— Привет, Тимурчик, — кладу руку ему на плечо. — Какой ты сегодня нарядный. Прикольно, — разглядываю с ног до головы. — А как тебе мое платье, прикольно? — пытаюсь пробудить в нём ассоциации на повторяющееся слово. Но он пока не врубается. — Как ты думаешь, если бы я покрасилась в рыжий, было бы прикольно? — пропускаю пальцы сквозь волосы, игриво щекоча прядями его щёку.
Тимур прищуривает глаза, и ухмылочка с его лица начинает постепенно исчезать. Взгляд с хищного меняется на вопросительный. И я понимаю, что до него доходит, кого я хочу ему напомнить.