Влюбленная ведьма
Шрифт:
Олега все не было, я потеряла счет времени и загрустила.
Он вернулся, когда мне стало совсем тоскливо, и я зажмурилась от света, который хлынул из коридора в аудиторию. Олег был в верхней одежде, и лицо у него было очень злое. Однако стоило мне подбежать к нему, как его выражение тотчас смягчилось.
– Прости, – обнял он меня за плечи. – Этот идиот не отставал. Пришлось возвращаться в свой корпус.
– Ничего страшного, я привыкла, что люди приносят мне боль и страдание, – пробормотала я, уткнувшись ему в плечо. Мы не виделись совсем
– Я не хотел, прости, – повторил Олег, гладя меня по голове. – Все хорошо?
– Все хорошо, – отстранившись, улыбнулась я. – Ты же рядом. Только, знаешь, мне…
– Неловко? – по-доброму усмехнулся он.
– Еще как! Второй раз сижу из-за тебя под столом!
– Прелесть тоже там любит сидеть.
– Но я-то не Прелесть. Учтите, Олег Владимирович, если я из-за вас и в третий раз под стол полезу, вы на мне женитесь, – пригрозила я ему, а он коротко рассмеялся. Наверно, не поверил.
Я первой покинула порядком надоевшую мне аудиторию, забрала свои вещи в гардеробе, который вот-вот должен был закрыться, и с облегчением вышла на улицу. А потом вдруг поняла: пока я находилась в закрытой аудитории, даже мысли не допускала, что Олег не вернется за мной. Я действительно ему верила.
Олег нагнал меня на непривычно пустой парковке, посадил к себе в машину и выехал на дорогу.
– О какой Инге говорил Савельев? – ревниво спросила я. – Кто она такая?
– Девушка, с которой мы вместе учились, когда получали второе высшее, – отмахнулся Олег.
– Ты действительно увел ее? – изумилась я.
Олег окинул меня выразительным взглядом.
– Таня, эта Инга мне прохода не давала. А Савельев был в нее влюблен. И решил, что это я виноват. Впрочем, как ты заметила, он скор на нелогичные выводы.
– Знаешь, Олег, мне как-то не нравится осознавать, что у тебя была куча девушек до меня.
– Считай, что я тренировался на них для тебя, – ответил он, и я, не выдержав, рассмеялась.
Мы поехали на свидание. На этот раз все было замечательно. Ужин в уютном ресторане с окнами, выходящими на сверкающий новогодними огнями проспект. Смелые поцелуи на улице, переплетенные пальцы, ласковые касания. Разговоры и смех. И тонна нежности, обрушившаяся на сердце.
Мы гуляли по центру города, взявшись за руки, и наслаждались праздничной иллюминацией – казалось, что светилось каждое здание. На деревьях искрились серебряные шарики, над улицей перемигивались огоньки, напоминающие повисшие в воздухе крошечные звезды, мерцали золотые гирлянды, спускаясь с фасадов зданий к самой земле. В свежем декабрьском воздухе стояла та особенная предновогодняя атмосфера, которую с нетерпением ждут и взрослые, и дети. Атмосфера волшебства.
Правда, в какой-то момент я вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный недобрый взгляд. Но сколько я ни оглядывалась, никого не видела в толпе. Затем внезапно возникшая тревога пропала, и я расслабилась.
Мы остановились рядом с иллюминацией, напоминающей цветущие пурпурные и синие глицинии, и сделали несколько селфи. Олег обнимал меня и улыбался в камеру, а я вдруг поняла, что у меня давно не было такого выражения лица. Счастливого. А потом я увидела вход на каток под открытом небом и остановилась как вкопанная.
– Я хочу туда! – потянула я Олега за рукав. – Идем, ну идем же! Они будут работать еще час!
– Я не умею кататься, Татьяна.
– Зато я отлично умею! И тебя научу. Ну идем же, возьмем коньки напрокат. Ну Олег! Это весело!
Я так загорелась этой идеей, что он согласился. Мы взяли коньки, на удивление новые и аккуратные, оставили свою обувь в специальной ячейке и отправились кататься. Я давно не стояла на коньках, но тело помнило, что нужно делать, – не зря в детстве меня водили в секцию по фигурному катанию, что называется «для хорошей осанки». Я легко скользила по льду, наслаждаясь каждым движением, и даже вспомнила какой-то легкий пируэт, а вот Олег явно чувствовал себя не столь уверенно, как я. Он держался за бортик, и у него так забавно разъезжались ноги, что я не могла сдержать смеха.
– Не смешно, – одарил он меня недобрым взглядом.
– Не обижайся. Ты сегодня такой милый. – Я подъехала к нему и взяла под руку. – Ты впервые встал на коньки?
– Да.
– И на роликах не катался?
– Нет.
– Многое потерял. Ничего, это не страшно. Ты уже стоишь на коньках и держишь равновесие, а это главное. Теперь тебе нужно научиться падать, – жизнерадостно сообщила я Олегу.
– Я не планировал падать.
– Знаешь, а я не планировала встречаться со своим преподом, – пожала я плечами. – Это жизнь, Олег. Может произойти все что угодно.
Он тяжело вздохнул, но от дальнейших комментариев воздержался, и мы принялись учиться кататься. Я объясняла ему, как правильно отталкиваться ногами, как тормозить, как поворачивать, как падать в случае непредвиденных обстоятельств, но Олег не спешил отлепляться от бортика. Когда же я все-таки заставила его это сделать, он поехал вперед на прямых ногах и едва не упал, но умудрился сохранить равновесие, схватившись за меня. Мне с трудом удалось сдержать смех – грозный Олег Владимирович на льду оказался беспомощным.
Я пыталась научить его «змейке» и «фонарикам» и смеялась, глядя на его сосредоточенное лицо. У Олега был такой суровый вид, будто он защищал диссертацию, а не катался на коньках. Таким же сосредоточенным казался мальчик лет десяти, который катался неподалеку, держась за специальную скользившую по льду стойку.
Постепенно Олег более-менее освоился и перестал за меня цепляться. Упал он единственный раз – мы держались за руки, когда в нас врезалась какая-то девушка. Я упала вместе с ним – так, что оказалась сверху, упираясь ладонью в грудь. И, не растерявшись, поцеловала его в губы, а после помогла подняться. Играла романтическая музыка, под нашими ногами светился лед, люди рядом смеялись и улыбались, легкий мороз пощипывал щеки, и я чувствовала себя счастливой.