Влюбленные
Шрифт:
— Что сказал на это мистер Стронг?
— Он рассмеялся, как мне показалось, презрительно. Потом он назвал Джереми трусом и сказал: «Не удивляйся, детка, если твой бывший вдруг объявится! Теперь он знает: мне все известно». Потом мистер Стронг, видимо, ему пришла в голову мысль, что, возможно, Джереми уже здесь, сказал: «Давай-ка все тут проверим». С этими словами он схватил меня за руку и…
Амелия вытерла платком вновь вспотевшие ладони и стала описывать, как мистер Стронг таскал ее за собой по всему дому, заглядывая в комнаты и кладовки и держа ружье наготове. Она твердила, что Джереми здесь нет, но обезумевший Стронг ее не слушал.
— Когда мы осмотрели комнаты наверху и снова спустились вниз, мистер Стронг разозлился еще больше, — сказала Амелия. — Он был просто в ярости и постоянно бранился. Его лицо покраснело и блестело от пота. Я даже испугалась, что с ним может случиться инфаркт.
Она ненадолго замолчала, ожидая, что адвокат Стронга заявит протест. Но тот сидел молча и сосредоточенно глядел перед собой, словно обдумывая стратегию защиты. Сам Стронг смотрел на нее с нескрываемой злобой, и Амелия поспешно повернулась к обвинителю.
— Когда вы спустились, мистер Стронг все еще удерживал вас за руку? — спросил Джексон.
— Да. Мне даже показалось — теперь он меня точно убьет, но потом… — Она судорожно сглотнула, припомнив охвативший ее страх. — …Потом мы оба услышали, как подъехала машина. Хлопнула дверца, раздались голоса детей, бежавших к дому. Они звали меня, а миссис Эбернати предупредила, чтобы они осторожнее поднимались по ступенькам.
— Что сделал мистер Стронг, когда понял, что возле дома появились другие люди?
— Он сразу пошел к парадной двери.
— Она была заперта?
— Да, но я боялась, что он сломает замок и откроет ее. Тогда он столкнулся бы с моими детьми… Или он мог бы выстрелить из своего ружья прямо сквозь дверь…
— Что вы предприняли?
— Я пыталась преградить ему дорогу.
— То есть вы встали между ним и парадной дверью?
Амелия кивнула.
— Да. Я тогда ни о чем не думала, просто не успела… Это была чисто инстинктивная реакция.
— То есть вы сделали это, потому что считали — вашим детям грозит смертельная опасность?
Амелия снова сглотнула.
— Ну да! Я умоляла его не трогать детей. Наверное, у меня начиналось что-то вроде истерики. Кажется, я спросила мистера Стронга, что он собирается делать. Но он оттолкнул меня так сильно, что я не устояла на ногах и упала. Такой ужас! Мысль, что он вот-вот начнет палить… — Тут она снова покосилась на Стронга, который продолжал мрачно сверлить ее глазами, и закончила негромко: — …Но он так и не выстрелил.
Амелия знала, что Стронг — человек злой, испорченный и что он ее ненавидит. Но ей все равно хотелось, чтобы он знал, как она благодарна ему за то, что он не тронул ее детей.
— Что он сделал дальше, мисс Нулан?
— Дальше?.. — Амелия несколько раз моргнула. — Дальше я плохо помню. Кажется, мистер Стронг повернулся и выбежал в кухонную дверь, через которую он попал внутрь.
— Он что-нибудь ответил, когда вы спросили, что он собирается делать?
Амелия облизала пересохшие губы и еще раз посмотрела на присяжных — на людей, которым предстояло решить вопрос о вине или невиновности Уилларда Стронга.
— Он сказал: «Я все равно найду их и убью».
Лемюэль Джексон был достаточно опытным юристом, чтобы знать, когда следует остановиться. Он сказал судье, что у него больше нет вопросов. Судья в свою очередь проконсультировалась с помощниками. Перекрестный допрос свидетельницы мог занять довольно много времени, а день уже клонился к вечеру, на носу был праздничный уик-энд. В конце концов, судья постановила возобновить слушания после Дня труда [11] . Амелии разрешили покинуть место для свидетелей, и бейлиф вывел ее из зала через боковую дверь.
11
День труда — общенациональный праздник США, отмечаемый в первый понедельник сентября. Он является последним днем праздничного уик-энда.
— Адвокат защиты сможет провести перекрестный допрос свидетельницы во вторник утром, когда мы снова соберемся в этом зале, — сказала в заключение судья. — Мы начнем ровно в девять. Прошу всех не опаздывать. А сейчас объявляю заседание закрытым. Желаю всем приятных выходных. — И она стукнула по столу молоточком.
Доусон покинул зал одним из первых.
Не успел он выйти на улицу, как его телефон завибрировал. Пришло новое сообщение. Отыскав в коридоре суда укромное местечко, где его никто не мог побеспокоить, Доусон открыл почту. Сообщение было от Гленды — она просила как можно скорее ей перезвонить. Он по памяти набрал номер: пока Гленда пребывает в хорошем настроении, нужно этим пользоваться.
Услышав в трубке знакомый женский голос, Доусон сказал:
— Насколько я понимаю, дорогая, ты согласна выйти за меня замуж? Я угадал? Только не молчи, мое слабое сердце истекает кровью! Сделай меня счастливейшим из смертных — скажи, что ты наконец решила принять одно из моих многочисленных предложений.
— Поцелуй меня в задницу, Доусон, — прохрипела Гленда.
— Я готов. Можешь назначить место и время.
Она сердито фыркнула, но Доусон был уверен — на самом деле Гленда улыбается, что бывало с ней достаточно редко.
— Значит, готов?.. — переспросила она. — Тогда записывай.
— Весь внимание.
— Амелия Вессон, урожденная Нулан, приходится дочерью покойному члену Палаты представителей Конгресса США Бикмену Дэвису Нулану, больше известному просто как Дэвис Нулан. Он представлял свой округ на протяжении тридцати двух лет подряд.
— Ого!..
— Если бы ты был повнимательнее, Доусон, ты бы наверняка его вспомнил. Дэвис Нулан работал во многих комиссиях и комитетах Конгресса, а также председательствовал на слушаниях в Конгрессе в 1994-м и 1998 годах. Законопроект об общественной безопасности, который в итоге был одобрен и превратился в закон, носит его имя. Именно Дэвис Нулан его написал и представил на рассмотрение нижней палаты. В свое время он был весьма популярным политиком — его в равной степени любили и уважали и республиканцы, и демократы.