Влюбляясь в тебя

Ортолон Джулия

Чанс готов был провалиться сквозь землю, но, будучи человеком рассудительным, пожал плечами и присел на диван.

– У тебя нет сестер, ведь так? – спросил Эдриан.

– Нет.

– Я так и думал. – Злорадно хихикнув, Эдриан отхлебнул пива и вернулся к бейсболу. – Располагайся и чувствуй себя как дома, приятель, тебе придется здесь задержаться.

Глава 5

– Мы опаздываем, да? – спросила Рори, когда Чанс открыл ей дверь своего «БМВ». Тот посмотрел на часы.

– Всего на несколько

минут. Ничего страшного.

Рори разгладила тонкую ворсистую ткань своего платья, обошла вокруг машины и уселась на переднее сиденье. Они с Элли прошлись вчера по магазинам и выбрали подходящий наряд. Это было простое платье сапфирового цвета, прямое, чуть ниже колен. Вокруг талии Рори повязала яркий шелковый платок, а волосы собрала сзади тесемкой. Сестра уверила ее, что наряд прекрасен: не слишком простой, но и не слишком вычурный. Пока Чанс вел машину, она размышляла, не лучше ли было бы ей надеть туфли на каблуках вместо сандалий, а ее руки вдруг показались ей чересчур открытыми.

– Как думаешь, там будет много народу? – спросила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, хотя в груди у нее, казалось, бились тысячи взволнованных бабочек, и воздуху ей не хватало.

– Не знаю, – невозмутимо пожал плечами Чанс. – По сравнению с общим количеством гостиниц и мотелей в Галвестоне их ассоциация, я думаю, довольно малочисленна. – Ведя машину одной рукой, он выглядел абсолютно спокойным в своей белой рубашке и легких серых брюках. Как это удается некоторым людям всегда знать, что сказать, как одеться и как себя вести?

Закусив губу, Рори смотрела на проносящиеся мимо дома. Они пересекли Бродвей – главную артерию города, соединяющую остров с материком, – затем повернули в маленькую улочку, где все до одного дома были отреставрированы и ухожены. На лужайках стояли старомодные манекены, выставляя па всеобщее обозрение свои раскрашенные лица, игривые наряды и яркие парики – странная причуда галвестонекпх аристократов.

Чанс остановил машину у трехэтажного здания желтого цвета с зеленой водосточной трубой. За деревянным забором располагался крошечный дворик, усаженный цветами. На веранде плетеные стулья ожидали запаздывающих гостей, а на перилах балкона второго этажа царственно возлежала и дремала на солнышке толстая рыжая кошка.

– Ох, – вздохнула Рори, оглядывая всю эту красоту, пока Чане обходил машину, чтобы открыть ей дверь. – Просто сказка! – сказала она, выбираясь из машины.

Он взглянул на дом.

– Макмилланы неплохо поработали. Дом был в полном запустении, когда они купили его. Ты готова войти внутрь?

– Готова, как никогда, – ответила Рори, поглаживая рукой ноющий от волнения живот.

Чанс недоверчиво посмотрел па нее:

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Да, да. Просто немного нервничаю.

– Отчего? – Он изумленно отпрянул.

– Просто так, – засмеялась она, – я всегда нервничаю, когда мне предстоит встречаться с незнакомыми людьми.

– Шутишь?

– Если бы! – И она сильнее прижала руку к животу, надеясь усмирить нервную дрожь.

– Не понимаю, – сказал Чанс, – ты всегда была такой непосредственной в общении, такой раскованной.

– Непосредственной – да. Но раскованность – это иллюзия. Психологи называют это «болезненной склонностью к общению». – Рори засмеялась, пытаясь обратить все в шутку, хотя сердце ее билось так, что готово было выскочить из груди. – Это такое умное объяснение, оправдывающее дрожь в коленках.

Она подумала, стоит ли сказать ему, что приступ волнения был симптомом совсем другой болезни, но Чанс уже и так смотрел на нее как на тяжелобольную.

– Знаешь, – сказал он, – если тебе это так неприятно, ты совсем не обязана туда идти.

– Нет-нет, – спохватилась Рори, – я хочу. Правда. Волнение пройдет через пять минут после того, как мы войдем. К тому же никогда такого не было, чтобы из-за каких-то нервов я отсиживалась в углу. – Чанс все еще хмурился, и она, сделав над собой усилие, оставила в покое свой живот и взяла его за руку. – Я прекрасно себя чувствую. И хочу сделать то, о чем давно мечтала.

– Ладно, – кивнул он и направился к воротам.

– Только сделай мне одно одолжение. – Рори крепко сжала его пальцы. – Будь некоторое время поблизости, пока я не освоюсь.

Чанс ничего не сказал, ответив ей нежным пожатием руки. Вместе они вошли в ворота дома и поднялись по ступенькам на веранду. Как только они позвонили, дверь тут же открылась.

– Чанс! Это ты! Заходи, – сказала женщина, отворившая им. На ней были шорты, футболка и стеганая жилетка; ростом она едва доставала им обоим до плеч. Через плечо у нее было перекинуто кухонное полотенце, в руках она держала противень. У нее было такое молодое и румяное лицо, что чуть подернутые сединой волосы, казалось, бесстыдно врали о ее возрасте. – А это, должно быть, Аврора, твоя подруга?

– Да, мэм, – ответил Чане, проходя в холл, обшитый дубовыми панелями. – Аврора, познакомься, пожалуйста, с Бетси Макмиллан. Они с мужем – владельцы гостиницы «Веселая русалка».

– Очень приятно, – улыбнулась Рори, с трудом скрывая свое волнение. – Спасибо вам за приглашение.

– Мы вам очень рады, – сказала Бетси, – проходите в сад и познакомьтесь со всеми. – Она повела вновь прибывших по длинному коридору. – Позвольте, я только переложу булочки на поднос. – Они вошли в кухню. – Чанс, захвати, пожалуйста, вон то блюдо.

– С удовольствием. – Чанс взял блюдо с тартинками, и все трое вышли через заднюю дверь в сад.

– Ребята, минутку внимания! – обратилась Бетси к гостям. – Я хочу вам представить Аврору Сен-Клер. Она планирует открыть свою гостиницу и была бы рада услышать от нас некоторые полезные советы.

– Мой совет – бросьте это дело! – сострил пожилой джентльмен, наливавший себе чай из фарфорового чайника на столе под зонтиком.

– Рон, замолчи! – Бетси махнула в его сторону рукой, а все окружающие тихонько засмеялись. – Это мой муж, – объяснила она Рори, – не обращайте на него внимания. А сейчас я представлю вас остальным.